Восьмая нота Джокера

Блин, он правда похож на дикую псину, которую с трудом получается взять под контроль.

– Мишань… - стонет Ян, разворачиваясь и хватая за подбородок.
– Никогда, поняла, никогда не подходи ко мне, если я такой, ясно?

– Я не боюсь хомячков.

Он целует так, что я не успеваю вдохнуть. Просто наказывает за мою глупость, сталкивая нас губами и не давая мне даже шанса его оттолкнуть. Это какая-то дикость – вот так наслаждаться чужой силой, но это будто наркотик. Я больше не могу отказаться, потому что он отравил мою кровь собой. Всё отравил, не оставив ничего живого на километры.

– Так кого ты там не боишься?

– наконец даёт мне дышать, а у самого вид, словно сейчас Ян снова на меня набросится, только теперь его уже ничто не остановит.

– Твой брат может увидеть, - тихонько отхожу.

– Думаю, ты ему понравилась – он бы не был против.

И всё же больше он не пристаёт, отрывая от меня свои руки, и вообще делает вид, что сейчас ничего не случилось. Изредка переглядываясь, мы вполне спокойно делаем то, что должен был делать медперсонал, а позже сидим на лавочке с горячим кофе из автомата и просто смотрим в тёмное небо с редкими звёздами.

Не знаю, что там на уме у Царёва, только у меня миллион вопросов.

– Почему ты привёз меня сюда?
– всё же собираюсь с мыслями.

Пожимает плечами, отпивая не такой уж дешёвый, хоть и растворимый напиток, а потом делится:

– Ты, может, не знаешь, Мишань, но в моменты, когда ты паникуешь, как тогда в школе или вот сегодня, когда я тебя встретил, у тебя взгляд становится таким стеклянным, что хочется тебя встряхнуть, - невольно напоминает мне о моём кошмаре.
– У Мишки тоже был такой взгляд, чем чаще он вникал в дела отца и возвращался домой. Наверное, я искал повод к нему съездить, но не мог.

??????????????????????????

– Хорошо, что я подвернулась, да?
– пытаюсь не скатиться в уныние и его с собой не забрать.

– Ага. Я год не мог позволить себе его навестить, а когда выбрался в город, всё откладывал визит. Не знаю, почему, - утыкается носом в свои колени, наклонившись, и хочется его как-то утешить, но отчего-то не решаюсь снова прикоснуться.

– Кто-то ещё знает?

Возвращает свой взгляд ко мне, и там бегущей строкой проносятся все страшные вещи, которые меня ждут, если начну трепаться.

– Очень маленькое количество людей. И я надеюсь, так оно и останется, Мими, - почти угрожает.

– Эй, я умею хранить тайны, идиотина. И не смей так смотреть на меня, понял? Стукну, - показываю ему кулак, который тут же подвергается лёгкому укусу зубов.
– Фу! Не надоело свои слюни везде разбрасывать?

– Неа, - откидывается на спинку лавочки, выглядя очень довольным, и его телефон вдруг звонит.
– Чего тебе, Самойлова? Даже не знаю… - смотрит на меня, будто размышляя, смогу ли я быть как-то полезной в вопросе, а потом тянет с коварнейшей улыбкой: - Ну окей, будем с Мишаней… А это уже не твоё дело, почему мы вместе, кура.
– Вешает трубку и уже меня спрашивает: - Прокатимся на район к этой ненормальной? Она там как раз бичей подкармливает.

– А… В смысле?
– пытаюсь обработать информацию, но как-то не слишком получается.

– Не знала, что Ника у нас та ещё любительница тусоваться с нищими?
– посмеивается, и не понимаю, реально ли то, что он говорит, правда, судя по взгляду, это правда.
– Поехали, короче.

И мы на самом деле едем к Нике, чтобы примерно через полчаса оказаться в каком-то парке, где блондинка раздаёт еду очень даже стильно одетым мужчинам – ну, по меркам столицы, они вполне модные. Наши московские и рядом не стояли.

– Эй, присоединяйтесь!
– замечает нас и машет Самойлова.

– У тебя все прививки поставлены?
– шепчет мне на ухо Ян, не пуская вперёд.

– После твоего укуса я их обновила, не переживай, - отлепляюсь от него, и снова здороваюсь с подругой, а заодно упрекаю её в том, что раньше не рассказывала о своей благотворительной деятельности.

– Я думала, ты со мной общаться перестанешь, - улыбается она, передавая свёрток из одеяла подмигнувшему нам дядьке с бородой.
– Я сначала рыжую позвала, но её Лекс не отпустил. В следующий раз и его надо приобщать.

– Это точно. А тебе одной не страшно?

Царёв будто бодигард внимательно смотрит, чтобы ничьи руки не коснулись нас, и мне становится совсем спокойно. Мой герой.

– Миш, я их всех с детства знаю. Они меня как-то даже от маньяка спасли, прикинь? А я их спасаю от холода и голода.

– Тогда извини за вопрос. Это очень хорошее дело.

– Ничего.
– Её лицо становится очень подозрительным.
– А ты, кстати, что делала с Янчиком-бананчиком, да ещё и в таком виде?

– Бананчиком?
– фыркаю, глядя, как тот о чём-то треплется с одним из бомжей, причём, выглядит очень заинтересованным – видимо, у них много общего.

– Это приклеилось к нему, потому что он стал выше всех под конец садика, - объясняет на отвали.
– Не уходи от темы, красотка!

И мне некуда деваться – рассказываю почти всё, что приключилось на вечере, кроме визита к его брату. Не могу больше держать в себе всю эту хрень с поведением отчима, и Самойлова очень серьёзно воспринимает всё сказанное, будто это её лично касается.

– Вот козёл! Думаешь, он тебя за этого урода замуж хочет выдать? Мы же, блин, не в средневековье, ёлки…

– Я не хочу об этом думать, но если он серьёзно, я просто дождусь совершеннолетия и свалю жить отдельно. Бабушка оставила мне немного денег после смерти, - с сожалением вспоминаю о неё, и в груди ноет.

– Звучит, как план, - кивает подруга и приобнимает.
– Нужно будет политубежище, моя мама всегда рада заключённым.

– Спасибо, Ник. Я это очень ценю, правда.
– Но я никогда не подвергну другого человека опасности.

Когда мы заканчиваем с раздачей «пайков», Ника садится на скамейку и тихонько играет на своей старой гитарке, исполняя песни на заказ. По просьбам публики поёт и «Кино», и «Наутилуса», и даже Талькова вспоминает, а я могу только удивляться её музыкальным знаниям и потрясающему голосу.

Он действует лучше любой медиации.

Ещё нет десяти, но темнота расцвечивается тусклыми фонарями, делая обстановку такой уютной, что даже забываешь о причине, заставившей тут собраться. У нас остаётся лишнее одеяло, и Царёв заботливо расстилает его на ещё зелёной траве, так что мы просто сидим и наслаждаемся.

– Как тебе такое свидание, Мишань?
– вдруг спрашивает, а я ловлю себя на мысли, что это реально выглядит так.

– Знаешь, я никогда не была на свиданиях, - не знаю, зачем признаюсь, и его лицо забавно вытягиваются.