Восьмая нота Джокера
Шрифт:
– Иди. Представляешь, камеры случайно выключились.
Не могу поверить, что она делает это, но раздумывать о причинах всё же не хочу. Только благодарю и как могу быстро иду к авто, усаживаясь внутрь. Девчонки обнимают, параллельно рассказывая новости, а мне приходится стиснуть зубы, чтобы они ни в коем случае не поняли, в каком я на самом деле состоянии.
– Ты хоть жива?
– переживает Ника, а Тая просто пристально смотрит.
– Вроде.
– Тогда отлично, потому что сегодня насыщенная программа, - обещает блондинка, и на нас через зеркало хмуро косится брюнет, но молчит.
Зато
– Помни, Золушка, я заберу тебя после двенадцати, а если будешь бухая и потеряешь туфельки, твоя задница очень пострадает.
– Далась же тебе моя задница, - тихо бурчит под нос Тайка.
– Ты что-то сказала?
– Да поняла я.
– А остаться и присмотреть за ней не хочешь?
– хитро косится на него Ника, одетая, как главная героиня из фильма «Запрещённый приём».
– Делать мне больше нечего, как с малолетками веселиться, - снисходительно хмыкает, а сам нет-нет, да смотрит на рыжую ведьмочку.
Она так круто выглядит в этом образе, будто только с обложки книги сошла, и случайные прохожие оценивающе смотрят на нас.
– Если что, звони, поняла?
– напутствует напоследок.
– И вы тоже за ней присматривайте.
– Есть, - обещаем, и он быстро даёт по газам, будто если останется, что-то может случиться.
А мы спокойно проходим через охрану, спросившую только из какой мы школы, а после, получив браслеты и оставив верхнюю одежду в гардеробе, заходим внутрь, попадая в царство звука и света, бьющего в итак пульсирующую голову.
Сегодня тут и правда большинство школьников, но по ним непонятно, так ли это. Клуб большой, и вмещает много народа, правда, среди уже танцующих зомби и прочих страшил я всё равно пытаюсь отыскать одно-единственное белобрысое привидение. И не нахожу.
– Кого высматриваешь?
– подкалывает Самойлова.
– Отстань.
– Да не боись, он придёт, вот увидишь, - зачем-то обещает Тая.
Им смешно, а я волнуюсь, как ребёнок. Хочу увидеть Царёва, даже если он не будет на меня смотреть. Хочу просто убедиться, что он тоже реален, как моя непрекращающаяся боль. Даже если будет с очередной своей девушкой-однодневкой.
– Девчонки, - улыбается Макс, нагоняя нас, и я только по голосу и взгляду, брошенному на Самойлову, могу его узнать в этом костюме ниндзя.
– Выглядите офигенно.
– Он был синоби, - тихо угорает рыжая, пока Ника смотрит на блондина, не понимая, то ли ей восхититься комплиментом, то ли просто промолчать, но он приглашает её потанцевать, и та соглашается.
Рядом с нами тоже отираются парни, но они почему-то пялятся и словно не решаются подойти. Это выглядит немного странно. Как будто им кто-то запретил, только это ведь даже звучит смешно.
Где-то в стороне замечаю тусовку Лики и её миньонов в юбках, рассевшихся на диванчиках. Она меня тоже видит, и взгляд тут же становится мрачно-обещающим – мол, веселись, пока можешь. Но мне совсем нет до неё дела. Просто радуюсь, что рядом с ней нет Яна, а потому даже улыбаюсь ей.
– Слушай, - привлекает моё внимание Тая.
– Эта стерлядь что-то задумала. Может, мне кажется, но они мутят воду. Пока тебя не было, не покидало ощущение новой подставы.
– А когда
они не пытались-то?Последний раз мы с ней чуть на уроке не сцепились, потому что она решила, что нужно внести изменения в уже отрепетированную программу и танцевать «сексуальнее». Тренер, к счастью, вмешалась, сказав, где она может так танцевать, но я всё равно не питала иллюзий, что эта девчонка когда-нибудь успокоится…
– Народ!
– На сцену, подсвеченную софитами, выходит Абрамов, и все шумы вокруг замолкают.
– Прошу минутку вашего внимания!
Я думала, он больше не появится, а тут вон, вполне себе здоровым выглядит. Надеюсь, он перестал пить, потому что это дорожка никогда и никого до добра не доводит, и как бы я к нему ни относилась, такого не желала.
– Поздравляю вас с окончанием первой четверти – мы это сделали!
– Народ поддерживает его воплями, и он продолжает.
– Хочу, чтобы сейчас вы изо всех сил поприветствовали нашего специального гостя. Он впервые решил выйти в люди, и я до сих пор не верю, как мне повезло, что он пришёл именно ко мне!
Свет ненадолго гаснет, погружая зал во тьму, заставляя меня пережить мини-инфаркт, но вот он снова загорается только на сцене, высвечивая мужскую фигуру. И когда гостя становится видно отчётливо, замирают все, включая меня. Я никогда не слышала, чтобы в толпе возникала вот такая густая тишина, где даже вздох разбил бы стекло, но люди реально просто дышать перестают при виде их героя.
– Why so serious, guys?
– звучит раскатом грома, и все начинают постепенно отмирать.
Он одет, как король гоблинов из «Лабиринта» в сцене с балом – того самого детского мюзикла с ныне покойным Дэвидом Боуи. Широкоплечий, высокий и стройный. У него маска, скрывающая половину лица, на второй половине – привычный грим, а волосы выкрашены в стиле Джокера, но и все тут же начинают визжать, наконец-то признав его. А потом вдруг начинается вступление знакомой песни, и моё сердце замирает от неверия, чтобы после забиться, как в последний раз.
– As such a sad love
Любовь так грустна ...
Deep in your eyes, a kind of pale jewel
Глубоко в твоих глазах словно мерцает бледный драгоценный камень.
Open and closed within your eyes
Ты смотришь на меня, но не видишь,
I'll place the sky within your eyes
Я подарю тебе небо, и оно утонет в твоих глазах...
И когда он под лучом света медленно спускается, направляясь прямиком ко мне, глядя точно на меня, застывшую на месте, я не могу считать это реальностью.
И если это просто сон, пожалуйста, пусть он продлится ещё чуть-чуть.
Глава 30
Ян
Она так жадно рассматривает моё лицо под гримом, будто пытается разглядеть кого-то, но я знаю, что это невозможно. Меня нельзя узнать, и я задолбал Самойлову этим вопросом, пока она помогала мне.