Воспитание бабочек

Они оба были голые. Но теперь ей от этого стало не по себе.

Единственное, чего она желала, — незаметно улизнуть, пока он не проснулся. Стоило ей пошевелиться, как между ног потекла тягучая инородная жидкость. Надо подтереться, салфеткой или туалетной бумагой. Но когда Серена попыталась встать, икру свело судорогой. Она стиснула зубы, чтобы не закричать. Пожалуй, придется немного подождать, прежде чем пробовать снова.

Она легла обратно.

Сразу после короткого оргазма ее партнер провалился в глубокий сон. Серена снова повернулась и посмотрела на его широкую спину. Нельзя не согласиться, он красив. Мужчина неопределенного возраста, возможно чуть младше сорока. Он поддерживал себя в форме, несомненно занимался спортом. У входа в квартиру Серена мельком заметила клюшки для гольфа и ракетку для падел-тенниса. Но тогда она была слишком занята тем, что срывала с него одежду, и на детали толком не обращала внимания.

Они начали целоваться в лифте. Как только зашли в квартиру, он толкнул ее к стене и наклонился, чтобы снять с нее трусики. А затем опустился на пол, и его голова оказалась меж ее бедер. Серена чувствовала, как его теплый язык пытается проникнуть в нее, его глубокие поцелуи.

Когда мужчины брали ее таким образом, она сразу намокала. Опасаясь, что кончит раньше времени, она остановила его. Трогая и целуя друг друга повсюду, они дотащились до спальни. От него пахло потом, к которому примешивался запах одеколона с морской ноткой. Разгоряченная кожа. Мощные руки. Мужчина казался невероятно желанным. Но сейчас, глядя, как он беззащитно спит, точно усталый большой ребенок, она уже так не считала.

Серена вспомнила, как они оказались здесь в этот субботний день.

В десять утра того же дня она явилась в «Фонд Прада». Церемония была назначена на девять, но она рассчитала свое опоздание до минуты.

По такому случаю Серена надела черное платье из крепового шелка — разумеется, от «Прада». Глубокий V-образный вырез — в самый раз, чтобы вызывающе носить без бюстгальтера — и подол чуть выше колен. Туфли-лодочки кедрового цвета, которые визуально удлиняли ноги. Большие затемненные солнечные очки, подходящие к мрачному выражению лица. Следуя указаниям в приглашении, она поднялась на второй этаж здания, спроектированного известным голландским архитектурным бюро «ОМА». Зал — первый справа.

Как и ожидалось, все остальные уже прибыли.

Прежде чем совершить эффектный выход, Серена остановилась на пороге, оглядела многочисленную публику и прикинула, что пришло человек восемьдесят, не меньше. Предполагалось, что соберется только ближайшая родня одиннадцати выживших, но, очевидно, приглашение распространялось и на других родственников, иначе такая толпа не поддавалась объяснению.

В глубине зала установили нечто вроде кафедры с пюпитром и микрофоном. Однако сейчас на возвышении стояла девочка и играла на скрипке. Может, та самая Орели. Музыка звучала жалобно, и все завороженно слушали.

Серена дождалась финала выступления. В зале раздались сдержанные аплодисменты. Вот тогда-то она и решила выйти на сцену. Ее появление мгновенно привлекло всеобщее внимание. Головы начали поворачиваться в ее сторону, и при виде ее все перестали аплодировать. Воцарившуюся тишину нарушал лишь гулкий стук ее каблуков.

Как и утром после пожара, в натяжной конструкции рядом с вионской больницей, одно лишь ее присутствие всем заткнуло рты.

Серена шагала вперед в облаке «Баккара Руж 540», вцепившись в ремешок черной кожаной сумочки «Келли» [11] . И пошатывалась. Она намеренно перебрала с «Плюшевым мишкой». Из-за темных очков она вглядывалась в лица незнакомцев, рассматривала их изумленные гримасы. Здесь были братья и сестры выживших, а также бабушки и дедушки, тети и дяди, кузины и кузены. Ну и, разумеется, отцы.

11

«Келли» — дорогая кожаная сумка от фирмы Hermes, изготавливаемая вручную; признак крайне высокого достатка.

У Авроры была только Серена.

Ей вспомнились Рождество, праздники, дни рождения, которые они с дочерью отмечали только вдвоем. Быть может, Авроре хотелось проводить их с кем-то еще. Поскольку родители Серены развелись, она никогда не знала, каково жить в полной семье, и не беспокоилась, что Авроре не хватает родственников.

«Если бы я умерла вместо нее, она осталась бы на свете совсем одна», — сказала себе Серена. До этого утра она никогда об этом не задумывалась.

Маленькие гостьи вионского пансиона расположились в первых рядах, каждая рядышком с матерью. В своих темных платьицах девочки выглядели безупречно. Длинные волосы, аккуратные прически. Изящные позы. Как непохожи они на замерзших, напуганных замарашек, которых она видела наутро после трагедии!

С тех пор все девочки стали на год старше. Только Аврора застряла в возрасте шести лет, точно в плену ведьминских чар. До этой секунды Серене ни разу не приходило в голову, что ее дочь никогда не вырастет, навсегда останется ребенком.

Затем красивая женщина, которую она никогда раньше не видела, поднялась со своего места и подошла к ней. Очень худая и элегантная; мать Орели.

— Спасибо, что пришла, — сказала ей Марион. И, взяв ее за руки, с чувством их пожала. Затем проводила ее к месту, которое специально не заняли, оставили для Серены, и усадила рядом с собой.

Перехватив ее и тем самым прервав дефиле, Марион хотела вернуться к назначенным ролям и иерархии. Она тут была за великого церемониймейстера.

Но вскоре Серена окажется в центре всеобщего внимания.

Несколько часов спустя по включенному телевизору в гостиной этого незнакомого дома разворачивалась ссора между двумя людьми, мужчиной и женщиной. Несмотря на громкость, Серена не понимала, в чем причина размолвки между героями мыльной оперы. Дела сердечные, а может, и денежные.

Телевизор был уловкой, изобретенной ее любовником, чтобы заглушить свои стоны удовольствия. Саму ее, разумеется, не волновало, услышат ли соседи, как она развлекается.

Судорога отпустила, мужчина все еще спал, и Серена снова попыталась встать.

Она скинула ноги на пол, но осталась сидеть, пытаясь сладить с головокружением. Тут она заметила, что на тумбочке с ее стороны кровати лежат последний роман Софи Кинселлы, крем для рук, маска для сна и блистерная упаковка гомеопатического снотворного. Боярышник и пассифлора — уж точно не тот допинг, который принимала она.

Затем Серена перевела взгляд на закрытую дверь комнаты. Ее вдруг охватило любопытство. Захотелось немедленно пойти и посмотреть, что там скрывается. Серена уже больше не спешила поскорее убраться отсюда.

Открыв дверь, она оказалась в маленьком закутке, отделявшем спальню от двух других комнат. Слева — основная ванная с парными раковинами. По сторонам единственного зеркала — два шкафчика. Серена распахнула их и порылась на полках. В первом оказались мужские вещи. Пена для бритья, бритвы, кусачки для ногтей, всевозможные лосьоны и мазь от геморроя. Во втором — косметика, косметические кремы, ватные диски и противозачаточные таблетки.

Она вернулась и перешла к осмотру второго помещения. Потянув за шнурок, включавший встроенное освещение на потолке, она обнаружила, что стоит в гардеробной, разделенной ровно пополам. С одной стороны — сшитые на заказ мужские костюмы. С другой — ряд женской одежды от-кутюр. Обувь и аксессуары хранились в отдельных секциях.

Серена провела рукой по женским платьям, скользнула по ним взглядом. Затем взялась за рукав мужского пиджака, поднесла его к лицу, понюхала и сразу узнала запах мужчины, с которым совсем недавно занималась сексом.

Интересно, подозревает ли жена, что муж приводит в дом других женщин и трахает их на брачном ложе? Впрочем, он вел себя неловко, и у Серены сложилось впечатление, что она стала первой. В сущности, она взяла инициативу на себя, а он поддался. Талант соблазнительницы никуда не делся. Ей всегда удавалось ввести во грех даже самых верных. Возможно, мужчина, спящий в соседней комнате, всегда мечтал поддаться искушению, но, только встретив такую, как она, наконец собрался с духом и дал себе волю.