Воспитание идеальной жены
Шрифт:
А еще Игнат ощущал себя рядом с Тери профессором Хиггинсом, обучающим Элизу, из пьесы Бернарда Шоу «Пигмалион», и ему это чертовски льстило и нравилось. И спешил он по вполне понятной причине – ужасно хотелось узнать, почему Тери считает себя ледышкой, пусть любопытство и губит котов.
В конце концов, он ее не принуждает насильно. Не захочет – он даст ей этот звонок просто так. Успокоив совесть, Игнат углубился в хитросплетения лицевых петель.
Тери первое время бросала на него любопытные взгляды и скептически хмыкала, а потом перестала замечать, что творится вокруг. Освоив
«Обнаженный мужчина смотрел на нее с презрением. Диана мечтала стереть с его лица это выражение превосходства и уверенности в собственной непревзойденности. И она сотрет, заставит его плакать и умолять о прощении.
– Обопрись локтями о стол, - велела она, беря в руки плеть. – И расставь пошире ноги.
Он не шевельнулся, и даже тень испуга не промелькнула в его темных, как ночь, глазах.
– Мне позвать слуг? – усмехнулась она. – Тогда порка будет публичной.
Он скривился, но подчинился приказу. Встал у стола, наклонившись, принял требуемую позу. Диана подошла и наклонилась к его уху, прошептала жарко:
– Ты пожалеешь…
– Уже жалею. Но не о том, - огрызнулся он.
– Дерзишь… - она провела вдоль позвоночника рукояткой плети и отступила на шаг.
Первый удар обрушился на плечи…»
Игнат не выдержал и захохотал, да так, что на глазах выступили слезы. Тери вздрогнула и оглянулась.
– Прости, - выдавил он сквозь смех. – Но это… это… ик!
– Тебе кто-то разрешал читать? – разозлилась Тери, захлопнув блокнот.
– За… за… ик! Зачем тебе это? – от дикого хохота Игнат стал заикаться.
– Попросили написать в серию… - Тери вздохнула и закатила глаза. – Да почему я должна объяснять?! У меня заказ на определенный сюжет. Так тоже бывает, представь себе.
– Так это не твои тайные же… желания?
– Выпей воды, - посоветовала Тери. – И, конечно, нет.
– А я думал, ты меня хочешь так взгреть.
– Много чести, - буркнула она. – Как успехи в вязании?
– Успешно, - Игнат наконец-то справился с приступом смеха и икоты. – Нет, ну лихо у тебя. За что его так?
– Он раб, - нехотя пояснила Тери. – Героиня в него влюбилась, а он мечтает о свободе и о женщине, которая ждет его на родине. Вернее, он думает, что ждет…
– Ага. И от большой любви она его порет?
– Она не понимает, что такое любовь, и думает, если сломать его, сделать послушным, то он ее полюбит. А на самом деле ей и нравится его неповиновение и строптивость.
– Я надеюсь, ты хоть не меня на его месте представляла, когда писала?
– Тебя! – ехидно заявила Тери и запустила в него подушкой.
На кухне что-то громыхнуло.
– Бармалей, - пояснил Игнат, потому что Тери испуганно на него посмотрела. – Я на подоконнике миску оставил, а он ее перевернул, чертяка.
– Забавный у тебя кот.
– Забавный, - согласился Игнат. – Тери, уже вечер.
Она улыбнулась и покачала головой:
– А ты настырный.
– Это означает «нет»? Погоди, не отвечай. На, возьми, - он достал из кармана телефон и протянул ей. – Только недолго и без подробностей,
пожалуйста.– Но я еще не согласилась, - напомнила Тери.
– И не надо. Бери просто так.
– Ты… передумал?
Ему не понравилось, как она изменилась в лице. Словно он не перестал давить на нее, а сделал какую-то гадость.
– Нет, я не передумал, - твердо ответил он. – Мое предложение остается в силе, просто оно перестало быть принуждением.
– А-а-а… понятно… Так я могу позвонить?
– Конечно. Мне выйти?
– Нет, не нужно.
Тери действительно всего лишь сообщила матери, что у нее все в порядке. Игнат чувствовал какую-то детскую обиду. Он не жалел о том, что сделал, но все же.. все же… Все же рассчитывал, что Тери согласится. А она поговорила с мамой, вернула ему телефон и ушла в ванную.
– Может, помочь? – крикнул он ей вслед.
– Нет, спасибо, я справлюсь.
Блокнот она оставила на диване, и Игнат заглянул в него, попав на другую зарисовку.
«Диана чувствовала себя юной девушкой, впервые познающей искусство любви. Тарвен обращался с ней осторожно, как будто она была хрупкой вазой. Его пальцы скользили по коже, ласкали, заставляли стонать от наслаждения…»
Нет уж, с него довольно! Пожалуй, сегодня он будет спать на диване в гостиной. Так и рехнуться можно.
Тери вышла из ванной в прозрачном пеньюаре, надетом на голое тело. А, нет, трусики все же на месте. Игнат сглотнул. Точно, издевается!
– Я согласна, - спокойно сообщила она.
Тери смотрела на ошарашенное лицо Игната и не понимала, как решилась на такое. Она вообще не понимала собственных чувств. Вроде бы должна была обрадоваться, что избежала унизительной сделки, а расстроилась, как ребенок, у которого отобрали конфету. Вроде бы нет повода спешить и соглашаться на секс, а она… А она решила, что лучше выяснить все сразу и не мучиться, и выставила себя напоказ. Хотя чего он там не видел после купания нагишом?
Такое впечатление, что не видел. Иначе потому так пялится? Тери чуть не сбежала, но Игнат вдруг отмер, подхватил ее на руки и понес в спальню.
– Дай мне пять минут, и ты не будешь разочарована, - горячо шепнул он на ухо, укладывая Тери на кровать.
И исчез. Она услышала, как в ванной полилась вода, и сладко потянулась. Не уснуть бы в ожидании. И руку она забыла помазать… Тери встала и ушла на кухню, где хранилась аптечка. Там, поперек стола, вытянувшись во всю длину, спал Бармалей. Тери шуганула кота, достала пенку, обработала ожог… и услышала вопль раненого бизона.
– Тери, ты где?!
Иначе этот крик и не назовешь. Тери тихонько засмеялась, Бармалей заметался по кухне и спрятался под шкафом.
– Здесь, - ответила она.
Игнат влетел на кухню, бросил взгляд на аптечку, которую она еще не успела убрать на место, рыкнул и снова подхватил Тери на руки. Только теперь не нежно, а собственнически перекинув через плечо, как добычу. И снова потащил в спальню. Висеть вниз головой было неудобно и унизительно, но недолго. Игнат снова уложил ее на кровать и навис сверху, скинув полотенце, обернутое вокруг бедер.