Восстание Персеполиса

– Вон, - сказала Драммер.
– Не будете так любезны, принести Мадам Авасарале чайник с чаем? У нас перерыв на час или вроде того.

– Разумеется, Госпожа Президент, - сказал Вон. Остальные поднялись со стульев. Сантос-Бака уделил секунду, чтобы пожать руку Авасаралы, прежде чем уйти. Драмер расчесывала подбородок, несмотря на то, что он не чесался, в нетерпении, пока не осталось никого, кроме них двоих. Когда она заговорила, тон ее был осторожным и размеренным.

– Если вы когда-нибудь снова подставите меня подобным образом, я найду способ заставить всех в Коалиции Земля-Марс прекратить принимать ваши вызовы. Я изолирую вас так, как никто никогда не был изолирован по эту сторону тюремных ворот. Вы проведете последние дни своей жизни, пытаясь уговорить стажеров принести вам кофе.

– Это было глупо, - согласилась Авасарала, наливая себе чашку чая, а затем еще одну для Драммер.
– Это моя вина. Я слишком остро реагирую, когда боюсь.

Она проковыляла через комнату и поставила чашку перед Драммер. Акт подчинения, точно рассчитанный, как и все что она делала. Был ли он искренним или нет, не имело значения. Это поддерживало ее в форме. Драммер взяла чай, подула по краю и отхлебнула. Поддержание формы было тем, за счет чего и она держалась в эти дни. Авасарала одобрительно кивнула и вернулась на свое место.

– Я тоже боюсь, - сказала Драммер.

– Я знаю. Это было какое-то страшное дерьмо, которое пришло от Медины. Этот корабль? Я никогда не видела ничего подобного. Я никогда не слышала даже слухов о чем-то подобном.
– Авасарала подняла свою чашку, отхлебнула и кивнула в сторону чая.
– Чай хороший.

– Мы выращиваем его здесь. Это настоящие листья.

– Все пищевые химики в системе никогда не смогут, лучше чем эволюция, создать приличный чайный лист.

– И как я могу облажаться?

– Пытаясь вернуть то, что ты потеряла, - сказал Авасарала.
– Ты, это больше не только ты. Ты заведешь советников, от всех сторон, у которых та же долбаная цель. Соберешь силы, чтобы вернуть Медину, найдешь способ координировать их, найдешь способ дать отпор Лаконии. Огромными усилиями и огромными затратами, продавишь нам путь обратно к status quo ante [18] .

– Ловушка невозвратных потерь? [19]

– Да.

– Так вы думаете...
– Драммер пришлось остановиться. Слова физически застряли. Она отхлебнула больше чая, чем обычно, и его температура ненадолго парализовала ее горло.
– Вы думаете, что мы не сможем вернуть медленную зону?

18

Status quo ante bellum - "положение, бывшее до войны", исходное состояние.

19

Ловушка невозвратных потерь - выбор ошибочного решения, исходя из иррациональной оценки затрат. Когда часть средств потрачена безвозвратно, люди или организации склонны и дальше вкладывать свои средства, даже если это уже совсем не лучший выбор.

– Да откуда ж я, нахер, знаю? Но я знаю, что ты не можешь в качестве первого шага сделать шаг назад. И я знаю, насколько ты этого хочешь. Ты чувствуешь, вот, если бы я была достаточно умна, достаточно быстра, достаточно сильна, все не случилось бы так, как случилось. Но ты ошибаешься, не так это работает. И я знаю, каким прожорливым может быть горе. Горе сводит людей с ума. Меня свело.

Что-то не так было с воздушной смесью в комнате. Ничего из сказанного Авасаралой не было для нее новостью, но сочувствие в голосе старой женщины было хуже, чем крик. Огромный страх, широкий и жестокий, поднялся в животе Драммер. Она опустила чашку обратно, так что та цокнула о поверхность, и Авасарала покивала.

– У меня была информация о Дуарте в былые времена - сказала старушка.

– Марс тогда не хотел ничем делиться. Я думала, что это просто от неожиданности за то, что их поимел один из своих, ведь это был позор. И это была правда, но все-равно, после того, как я вышла в отставку, он стал моим хобби.

– Хобби?

– Рукодельничаю я дерьмово. Надо же было чем-то заниматься, - сказала она, помахав рукой. Затем, спустя мгновение, - Я нашла его тезисы.

Маленькая книжка, которую она протянула, была напечатана на тонкой бумаге с бледно-зеленой обложкой. Она была грубой на ощупь. Название было набрано простым шрифтом без украшений: "Стратегия на основе логистики в межпланетном конфликте", Уинстон Дуарте.

– Он написал это в университете, - сказала Авасарала.
– Пытался опубликовать, но это так нигде и не вышло. Но зато это привело его к должности в Марсианском Флоте, и поставило на путь карьеры.

– Так..., - сказала Драммер, пролистывая страницы.

После Свободного флота лучшие разведывательные службы в двух мирах разбирали жизнь этого человека настолько подробно, что можно было получить имена, данные при крещении, каждой блохи, которая его укусила. Я читала... хер знает, пятьдесят анализов? Возможно, даже больше. И все сводится к этим ста тридцати пяти страницам.

– Почему?

– Потому что это план для Марса, по отбору контроля над Солнечной системой у Земли и Пояса, без единого выстрела. И он сработал бы.

Драммер нахмурилась, открыла книгу на случайной странице. "Контроль за ресурсами может быть достигнут с помощью трех стратегий: оккупации, влияния и экономической необходимости. Из них оккупация наименее стабильна." В таблице на лицевой странице были перечислены минералы и их местоположения в поясе. Авасарала наблюдала за ней, ее темные глаза смотрели неотрывно и видели ее насквозь. Когда она заговорила, ее голос был мягким.

– В двадцать лет Уинстон Дуарте увидел путь, который не видел никто из его учителей. Никто на Земле. Он прошел его весь, точка за точкой, и единственная причина, по которой история повернула в этом направлении в том, что никто не уделил ему достаточного внимания. Затем он был хорошим, твердым карьеристом на протяжении десятилетий, пока не увидел что-то - возможность, очевидно, - в данных от первой волны зондов, которые прошли через врата. Даже не перенося время, на которое у него была назначена стрижка, он вдруг превратился в инженера и величайшего вора в истории войн. Он взял единственный активный образец протомолекулы, кучу кораблей для защиты ворот, и разработал хаос, который усадил на жопы и Землю, и Марс.

– Я знаю все это, - сказала Драммер.

– Ты знаешь, - сказала Авасарала.
– И ты знаешь, что это значит. Но ты боишься, и ты травмирована, и ты не хочешь смотреть этому в лицо, потому что твой муж находится на Медине.

Драммер подняла чашку, и отпила, не чувствуя вкуса. Её живот напрягся. Ее горло казалось толстым. Авасарала ждала, позволяя тишине растягиваться между ними. Саба был на станции Медина. Это была мысль, которой она избегала, и это было похоже на прикосновение к ране.

– Дуарте в хорошем положении, - наконец сказала Драммер.
– Он очень хорошо разбирается в том, что делает. И он вернулся в свое время и на своих условиях.

– Да, - согласилась Авасарала.

– Вы говорите мне, что он не блефует.

– Я говорю тебе, что он вернулся, потому что думает, что сможет победить, - сказала Авасарала.
– И если он так думает, ты должна быть готова к идее, что это правда.

– Тогда все бессмысленно, - сказала Драммер.
– Мы должны просто перевернуться на спину? Положить наши шеи под его ботинок и надеятся, что он не слишком сильно надавит?