Восстать из Холодных Углей

— Мне жаль. — У меня никогда не получалось произносить эти слова живым, но перед мертвыми я легко извинялась.

Призрак Изена склонился над телом своего брата и положил две руки на грудь здоровяка. Когда он надавил, его руки прошлись через тело брата.

Я всхлипнула. Это сделала я. Моя вина. И оба брата заплатили за мою глупость. За мое бессилие.

— Я убила вас обоих.

Призрак Изена изобразил, что еще несколько раз надавил Хардту на грудь, затем склонил свое изуродованное лицо к лицу Хардта и надул то, что осталось от его щек. Затем он снова принялся на давить грудь Хардта своими бесплотными руками.

— Интригующе, — сказал Джинн. — Понимает ли призрак, что у него нет физической формы? Они, как правило, являются бледным подобием того, кем они были когда-то, и со временем исчезают, пока от них не остается ничего, кроме образа.

— Он понимает. — Осознание пришло, когда слова сорвались с моих губ. Я обошла тело Хардта, пока не оказалась на том же месте, что и призрак Изена. Это было... странно. Знакомое и чужое одновременно. Не холод, я всегда чувствовала холод внутри с тех пор, как Сссеракис овладел мной. Мне казалось, что я почти могу ощутить все воспоминания Изена, все, что когда-то делало его самим собой, но они были недосягаемы, и чем больше я тянулась к ним, тем больше они ускользали.

Я, как могла, скопировала позу Изена и повторила его движения, давя Хардту на грудь. Затем я наклонилась вместе с призраком, открыла рот Хардту, глубоко вдохнула и выдохнула. Меня подтолкнула к этому надежда. Должно быть, я выглядела очень странно. Но мне хотелось верить, что призрак Изена знал что-то, чего не знала я. Возможно, он помнил кое-что из того, чему когда-то научил его брат. Потому что я понимала, что из всех нас только Хардт знал бы, как вернуть себя к жизни.

Я не знаю, сколько раз я повторила действия призрака Изена. Достаточно много, чтобы мои руки задрожали от усилий, а голова закружилась. Достаточно много, чтобы я не поняла, что это сработало, пока Хардт не схватил меня за руки, чтобы остановить. Он кашлял, глаза были затуманены, на губах был песок. Ты, наверное, думаешь, что тогда у нас было душевное воссоединение, полное объятий и радости. Ты ошибаешься. Хардт оттолкнул меня, перевернулся на бок, и его вырвало. Но моя радость была недолгой. Хардт был жив, но я видела тело Сильвы и знала, что ее уже не вернуть.

— Что случилось? — наконец сказал Хардт после того, как его вырвало комьями мокрого песка.

— Мы проиграли. — Я не могла отвести взгляда от того места, где лежала Сильва. — Он победил нас всех за считанные мгновения.

— Агх. Большое терреланское чудовище, — голос Иштар был полон боли. — Перестань поливать песок своими слезами и помоги освободить меня. Я не знаю, что болит больше, моя нога или голова. Нет. Нет, это нога. Определенно, нога.

Имико помогла Тамуре подняться на ноги, и старый Аспект пошатнулся, едва не повалив их обоих на землю, но Имико всегда была сильнее, чем казалось. Вместе они направились туда, где на земле лежала Иштар. Из-за того, что ее нога была зажата, моя наставница по фехтованию никак не могла освободиться, и боль была сильной, о чем она радостно рассказывала нам всем.

— Ты можешь ее освободить? — спросила я Джинна. Аэролис кивнул, но не помог. — Ты сделаешь это?

— Не вижу причин, — прогрохотал Джинн.

— Ты собираешься просто ждать здесь и смотреть, как мы приходим в себя?

— Мне любопытно. Прошло довольно много времени с тех пор, как у меня была возможность наблюдать за такими, как вы. И мне больше нечем заняться.

Я с трудом поднялась на ноги. Моя левая нога казалась оцепеневшей и деревянной, и болела всякий раз, когда я переносила на нее вес. Тем не менее, я, прихрамывая, подошла ближе и уставилась на Джинна. «Освободи ее». Я указала на Иштар.

Летающий камень, который я приняла за голову Джинна, немного повернулся:

— Почему?

— Считай это возвращением долга. Мы тебя освободили.

По амфитеатру прокатился взрыв смеха:

— Ты не сделала ничего подобного. Сфера вокруг этого места была создана мной, а не Ранд. И ты не имеешь никакого отношения к ее разрушению. Я все еще в ловушке здесь, а До'шан по-прежнему связан нерушимыми узами. Ты только убила Аспекта, чтобы получить большую силу, чем предлагала тебе Ранд.

Я стиснула зубы. Имико опустила Тамуру на землю и посмотрела на землю, которая поднялась, удерживая ногу Иштар на месте. Я заметила, что она качает головой.

— Освободи ее, — сказала я Аэролису. — И я освобожу До'шан.

— Готово. — Не успели эти слова прозвучать, откуда бы они ни исходили, как земляной замок вокруг ступни Иштар рассыпался в песок. Моя наставница по фехтованию подтянула ногу поближе и перевернулась, уже нашаривая свои пахтские ботинки, чтобы осмотреть рану. Я отвернулась от Аэролиса, но Джинн заговорил снова. — Это непростая задача, надеюсь, ты с этим согласишься. Итак, я даю тебе три дня на ее выполнение.

— Пошел ты к черту! — Я послала Джинну испепеляющий взгляд и повернулась к Хардту.

Здоровяка уже не рвало, и он посмотрел на меня странным взглядом:

— Что случилось, Эска? Я чувствовал себя… заключенным. Не мог дышать. А потом все просто исчезло.

— Ты уже не дышал, когда я освободила тебя от голема. Думаю, мне пришлось, э, дышать за тебя.

Хардт прищурился:

— Откуда ты знаешь, как это делается? Я раньше видел, как это делал только один человек, мой старый корабельный врач.

Я взвесила все варианты и решила, что у меня просто нет сил лгать ему об этом. «Мне показал Изен. Его призрак следует за мной с тех пор, как я вышла из Ямы. Я не хотела тебе говорить, потому что… Это моя вина. Моя сила. Я думаю, это моя вина, что призрак твоего брата волочится за нами по пятам. Я сделала это не нарочно. Честное слово, я не хотела...» У меня закончились слова. Не было оправдания тому жалкому существованию, на которое я обрекла Изена.

Хардт помолчал. Я думаю, он обдумывал это в своей голове, решая, может ли он оправдать еще одно из моих злодеяний:

— Сейчас он здесь? Я его не вижу.

— Никто не видит, только я. И, я думаю, он ушел. — Я огляделась в поисках призрака Изена. Остальной мой призрачный багаж все еще был там, слонялся поблизости, наблюдая за мной, но Изена уже не было. Он так и не вернулся. Было ли это потому, что он почувствовал, что его время на Оваэрисе наконец-то закончилось, или потому, что я почувствовала, что могу наконец его отпустить? Не думаю, что когда-нибудь узнаю. Но я надеюсь, что он наконец-то обрел покой, освободившись от рабства, в которое я его невольно втянула.

Иштар прорычала ряд проклятий, которые в любой другой день заставили бы меня улыбнуться, но я не была на это способна. Хардт сбросил с рук металлические кастеты, скользкие от крови, и протянул руку. Я помогла ему встать. Я говорю это, но я мало что могла сделать, чтобы помочь ему. Иногда намерение имеет гораздо большее значение, чем усилия. Он отправился к Иштар. Хардт, наш берсерк и целитель в одном лице, мог нанести и излечить рану одинаково легко, но он всегда предпочитал, если мог, помочь, а не чинить вред. Я дала ему уйти и пошла в другую сторону.