Восточные славяне в VI-XIII вв.
Шрифт:
Западнее очерченной границы, на правобережной части Западнодвинского бассейна известны курганы, по внешнему виду идентичные кривичским. Однако при раскопках их выявляется инвентарь, весьма характерный для латгальских захоронений (Рыков П.С., 1917; Спицын А.А., 1925, с. 153, 154). В захоронениях женщин найдены типично латгальские спиральные и жгутовые головные венчики, цепочки, булавки и шейные гриппы так называемых люцинских типов. Обычной находкой в мужских погребениях являются топоры, копья, браслеты и перстни, что не характерно для массовых кривичских захоронений. Ориентировка умерших в рассматриваемых курганах типично латгальская: мужчин хоронили головой к востоку, женщин — к западу. Обычай сооружать курганы над погребенными на территорию восточной Латвии мог проникнуть только от славян. Нужно полагать, что курганы на востоке
В IX в. в области расселения смоленско-полоцких кривичей длинные курганы сменяются круглыми (полусферическими), по внешнему виду не отличимыми от синхронных насыпей других восточнославянских земель.
Не все круглые курганы Полоцкой и Смоленской земель оставлены славянами. Для курганных могильников славян характерно скученное расположение погребальных насыпей. Курганы, как правило, недалеко отстоят один от другого и часто сливаются своими основаниями. Некоторые могильники образовались из нескольких групп, удаленных друг от друга на значительное расстояние (иногда на несколько сот метров), но всегда внутри такой группы беспорядочно разбросанные курганы «жмутся» друг к другу. Наоборот, курганные насыпи дославянского населения не образуют компактных групп, а отдалены друг от друга на значительное расстояние — от 30–50 до 300–400 м (Седов В.В., 1960а, с. 3–12).
Обычно славянские курганы насыпали из грунта, взятого здесь же, вокруг места возведения насыпи. Поэтому вокруг курганов образовывались кольцевые ровики различной ширины и глубины, иногда имеющие несколько перемычек. Эти ровики имели ритуальное значение. Как и раньше, в эпоху захоронений в длинных курганах, в ровиках, вероятно, зажигали костер или несколько костров. Следы их зафиксированы при исследовании Гнездовских курганов (Авдусин Д.А., 1969, с. 11–16), но, по-видимому, такие ровики были широко распространены. Костры в ровиках были жертвенным огнем, а значение огня в языческой религии славян очевидно.
К настоящему времени на территории Полоцкой и Смоленской земель раскопано более 5 тыс. круглых славянских курганов. Начало их раскопок относится еще к первой половине XIX в., однако они были проведены далеко не совершенными методами, а полевая документация не сохранилась. Из исследований середины прошлого столетия можно назвать раскопки Ф.В. Вильчинского и К.А. Говорского в Витебской губернии (Говорский К.А., 1853а, с. 98–104; 1853б, с. 87–97). Во второй половине XIX в. на той же территории раскопками курганов занимались М.Ф. Кусцинский (Кусцинский М.Ф., 1865; 1903; Указатель памятников, с. 158–161), А.М. Сементовский (Сементовский А.М., 1867; 1890), Е.Р. Романов (Романов Е.Р., 1889, с. 129–153; 1890а, с. 597–605; 1890б, с. 76–80; 1908) и другие.
На Смоленщине первые научные исследования кривичских курганов относятся в 70-м годам прошлого столетия (Керцелли Н.Г., 1876; Кусцинский М.Ф., 1881, с. 1–6; Чебышева В.М., 1886а, с. 67–70; 1886б, с. 14–22). В 80-90-е годы значительные исследования курганов произвел В.И. Сизов, который, кроме раскопок в Гнездовском могильнике, вскрыл около 300 насыпей в различных местностях Смоленской губернии (Сизов В.И., 1887, с. 87; 1894, с. 134; 1902б; Указатель памятников, с. 113–124). В те же годы раскопками курганов занимались К.А. Горбачев, Н.Е. Бранденбург, А.А. Спицын, Н.И. Криштафович, С.И. Сергеев, А.С. Уваров и многие другие (Горбачев К.А., 1887, с. 349–353; 1890а, с. 711–716; 1890б, с. 724–728; Бранденбург Н.Е., 1908, с. 200–203). На рубеже XIX и XX вв. важные исследования курганов в кривичско-вятичской пограничной полосе провел Н.И. Булычов (Булычов Н.И., 1899б, 1903; 1913).
К первым десятилетиям XX в. относятся раскопки курганов на Витебщине Л.Ю. Лазаревича-Шепелевича (Лазаревич-Шепелевич Л.Ю., 1900,1901б, с. 1–5; Спицын А.А., 1905в, с. 75–77), в смоленских частях Западнодвинского и Верхневолжского бассейнов — И.С. Абрамова, В.И. Глазова и С.А. Гатцука (Спицын А.А., 1905б, с. 105–108; 1906б, с. 185–211; 1907, с. 237–240; Гатцук С.А., 1904, с. 32–49), в Смоленском Поднепровье — Е.Н. Клетновой и Е.В. Домбровской (Клетнова Е.Н., 1910; 1915; 1916а,
с. 1–18; Домбровская Е.В., 1914, с. 24–31).В 20-30-х годах небольшие раскопки кривичских курганов производили многие археологи и краеведы. Среди них первое место принадлежит белорусскому исследователю А.Н. Лявданскому, раскопавшему более полутораста курганных насыпей в Смоленской и Полоцкой землях (Лявданский А.Н., 1928а, с. 285–290; Ляўданскi А.Н., 1928б, с. 1–98; 1928в, с. 300–305; 1930а, с. 31–40; 1930в, с. 93–104; 1930 г, с. 269–338; 1930д, с. 157–198; 1930е, с. 57–70). Заметный вклад в изучение курганов смоленско-полоцких кривичей внесли также И.А. Сербов (Сербаў I.А., 1930а, с. 85–91; 1930б, с. 199–211), Н.И. Савин (Савiн Н.I., 1930, с. 219–259); С.М. Соколовский (Ляўданскi А.Н., 1932, с. 5–68), С.А. Дубинский (Дубiнскi С.А., 1930, с. 512, 518), А.К. Супинский (Супiнскi А.К., 1925, с. 18–21). На кривичско-литовском пограничье интересные курганные исследования провели Е. и В. Голубовичи (Cehak-Holubowiezowa H., 1938–1939, s. 178–203; 1939–1948, s. 419–455; Голубович Е., Голубович В., 1945, с. 126–137).
После окончания Великой Отечественной войны начались многолетние раскопки Д.А. Авдусина курганов Гнездовских могильников. В их составе имеется немало погребальных насыпей дружинников-воинов и купцов, но большая часть курганов принадлежит рядовому кривичскому населению. Характеристика Гнездовского курганного комплекса дана ниже — в разделе, посвященном дружинным древностям.
Значительное число курганов в нескольких пунктах Смоленской обл. раскопал Е.А. Шмидт (Шмидт Е.А., 1957а, с. 184–290; 1973, с. 3–14; 1980, с. 89, 90). Раскопками смоленских курганов занимались также А.Г. Векслер, С.И. Борисов, А.А. Юшко, В.В. Седов и другие (Седов В.В., 1960в, с. 130–132, 149, 150; 1971в, с. 54–60; Юшко А.А., 1974, с. 53–58). В верховьях Западнодвинского бассейна исследования вела Я.В. Станкевич (Станкевич Я.В., 1960, с. 236, 254, 266–268, 278–293, 313, 314).
Постоянно производятся рас коночные работы по изучению курганов в бассейне верхней Волги. Наиболее интересные результаты получены при исследованиях Березовецкого могильника, расположенного у д. Залучье на оз. Селигер (Успенская А.В., 1976, с. 39, 40; 1978, с. 90, 91; 1979, с. 100, 101; 1980, с. 84, 85).
Среди многих археологов, раскапывавших курганные могильники Полоцкой земли, заслуживают упоминания прежде всего Л.В. Алексеев (Алексеев Л.В., 1959, с. 275, 292; Алексеев Л.В., Сергеева З.М., 1973, с. 49–55), З.М. Сергеева (Сергеева З.М., 1969, с. 107–111; 1972, с. 61–64; 1974, с. 49–52; 1975, с. 85–90) и Г.В. Штыхов (Штыхов Г.В., 1969, с. 118–129; 1971; 1979, с. 448, 449; 1980, с. 371, 372; Штыхаў Г.В., 1972, с. 227–247; Очерки, 1972, с. 18–27). Материалы из раскопок курганов, находящихся в промежуточной полосе, где сочетаются элементы смоленско-полоцких и псковских кривичей, опубликованы В.В. Седовым (Седов В.В., 1977б, с. 68–74).
В последние годы курганными раскопками в кривичских землях активно занимаются белорусские археологи (Дучиц Л.В., 1978, с. 412, 413; 1979, с. 433; 1980, с. 359, 300; Заяц Ю.А., 1978, с. 414; 1979, с. 435; 1980, с. 362).
До конца X — начала XI в. у кривичей господствовал обряд кремации умерших. Все детали погребальной обрядности, отмеченные в длинных курганах, повторяются в круглых насыпях IX–X вв. Очевидно, что с изменением формы погребальной насыпи и переходом от коллективных захоронений к индивидуальным каких-либо изменений в погребальном ритуале не произошло.
В это время получают широкое распространение ритуальные кострища, следы которых выявляются под погребениями в основаниях курганов или на подсыпке высотой от 0,1–0,2 м до половины общей высоты насыпи.
По-прежнему распространен обычай кремации умерших на стороне. Остатки трупосожжения, собранные с погребального костра, помещались в круглых курганах совершенно так же, как и в длинных. Процентное соотношение между различными типами захоронений в VI–VIII вв., когда сооружались длинные курганы, и в IX–X вв. одинаково.