Восток лежит на Западе
Шрифт:
В сторонке безучастно стоит раздутый от бронежилета и боевого снаряжения солдатик в каске с поднятым вверх автоматом. Интересно, если бы та «семёрка» не разбилась, какие бы почести ждали её при подъезде к Минску? Несомненно, что ни один гаишник бы и не подумал попросить их открыть багажник.
При подъезде к дому я придумал, куда спрятать пистолет.
Лида, Лидочка… Моя правая рука на фирме и, вот уже три месяца, услада моего сердца. Она младше меня на десять лет, ещё сохранила прелесть молодости, и тоже уже восемь лет в разводе. Она могла бы стать прекрасной женой для меня, но я решил больше не разводить канитель с официальной регистрацией. Мы спим вместе, но живём врозь и не строим иллюзий о будущем. Лида – молодец. С её приходом на фирму дела мои
Мы отметили мой приезд бутылочкой «Франковки» – чешского красного вина из Моравии, которым меня в последнее время снабжает мой приятель, умудрившийся открыть фирму в Чехии и навостривший туда лыжи в ожидании козней от разбушевавшегося белорусского президента. В разгар веселья я, как бы нечаянно, плеснул вином на стенку. Бурые подтёки по светлым обоям огорчили Лидочку, а я лицемерно лишь изображал досаду.
Я самолично переклеил обои в мае и был очень горд своей работой. Не каждый профессионал смог бы так состыковать полотнища, чтобы стыков не было видно ни в прямом, ни в контровом свете. И вот такая незадача…
– Ну вот, придётся переклеивать обои. – Ты что, хочешь переклеивать всю стену?
– Посмотрим, может быть, удастся обойтись одним полотнищем.
– Ай, какая жалость, какой же ты неловкий…
– Ничего. Я испортил, я и исправлю. Завтра же!
На следующее утро я отвёз Лидочку в офис, сделал несколько неотложных звонков в Москву, послал пару факсов в Германию и заспешил домой. Переодевшись без лишних проволочек, я начал ремонт. Отмочив испачканный лист обоев от стены, я вонзился в кирпичную кладку – а это была толстая, в два кирпича, капитальная стена – длинным твёрдосплавным сверлом. Киловаттная дрель «Black & Decker» – серьёзная машина. Она не только сверлит, но и стучит, как отбойный молоток, и под её натиском швейцарское сверло входит в кирпич, как в масло. Соседей за стеной в это время быть не должно, жаловаться на шум некому, и я нещадно вгрызался в податливую стену, установив глубину сверления двадцать пять сантиметров, и отсасывая кирпичную муку пылесосом прямо из-под сверла. Высверлив квадрат восемнадцать на восемнадцать сантиметров, я без особого труда длинным зубилом вырубил в стене нишу на всю глубину сверловки.
Собрав осколки и всё тщательно пропылесосив, я приступил к оборудованию тайника для пистолета. Выбив в штукатурке заглубление вокруг ниши, я плотно подогнал в него кусок пенопласта, которому предстояло нишу закрыть. Потом, сняв эту заглушку, я положил на дно ниши завёрнутый в несколько слоёв пластика чистый бланк немецкого паспорта и накрыл его пластинкой поролона дюймовой толщины. На поролон аккуратно лёг снятый с предохранителя пистолет, переночевавший в бельевой корзине среди грязного постельного белья. Поставив заглушку на место, я замазал её поверхность заподлицо со стеной тонким слоем гипса с бинтом в качестве арматуры.
Пока слой гипса схватывался и засыхал, я вычистил всю комнату до блеска пылесосом и влажной тряпкой, не оставив ни единой пылинки, могущей навести на мысль, что здесь кто-то сверлил кирпичи. С не меньшей тщательностью я очистил от кирпичной пыли дрель и сверло. Сверло я смазал моторным маслом и завернул в промасленную бумагу. Только смышлёный криминалист сможет заключить, что сверло побывало в употреблении, но не сможет сказать, сверлили ли им бетон, гранит, саман или кирпич.
После недавнего ремонта у меня остались три лишних рулона обоев. Бывшая жена обязательно обругала бы меня за расточительство: зачем было выкидывать деньги? Но скупость – порок ещё больший. Что бы я делал сейчас, не имея лишних рулонов? Со всей доступной мне тщательностью я вклеил полосу обоев на место. Всё вышло наилучшим образом. Стыки вновь были не видны. Ну вот, всё вроде бы сделано. Сейчас только сменить набитый кирпичными пылью
и крошками фильтр пылесоса, и можно успокоиться.Я присел отдохнуть в кресло и задумался. Хороший тайник я придумал. Найти пистолет в стене, конечно же, при желании можно, но с чего такое желание может придти в голову? Это же надо простучать дециметр по дециметру все стены. А я могу при нужде ударить в хорошо известном мне месте кулаком и пробить заглушку. Непрошеных гостей это может неприятно изумить.
Лидочка пришла в восторг от моей работы. Только на ощупь она определила, что вместо испачканного листа обоев наклеен чистый лист, ещё влажноватый и мягкий.
Первую ночь после возвращения домой я проспал, как мёртвый. А со второй ночи на меня напала коварная бессонница. Словно по сигналу неведомого будильника я просыпался в три ночи и вновь засыпал лишь в шестом часу. Свалившиеся на меня пара миллионов долларов брали свои проценты нервным напряжением. Спинным мозгом я ощущал, что поиск пропавшего кейса непременно начнётся в самые ближайшие дни, и, самое позднее, через неделю я должен буду это почувствовать, и ничего хорошего мне это не сулило.
На выходные мы с Лидочкой отправились на дачу. Ковыряние в земле доставляло ей какое-то редкостное удовольствие, и я уже подумывал, не подарить ли ей эту скромную дачку? Наш неформальный союз может когда-нибудь распасться, и было бы несправедливо лишать её этого клочка земли, в который она влюбилась, похоже, сильнее, чем в меня. Она быстро сообразила, что, пытаясь командовать мною на приглянувшемся ей участке, она быстро потеряет и меня, и участок, и не докучала мне с просьбами. Я же предпочитал ковырянию в земле прогулки по лесу, но, как джентльмен, сделал необходимые весенние работы лопатой. Под ловкими руками Лидочки участок наш заметно преобразился. У него появилось своё лицо, и соседи всё чаще приходили спросить у Лиды какого-нибудь совета.
И на даче я спал беспокойно. Ожидание неприятностей само по себе уже большая неприятность, и я уже стал в душе мечтать, чтобы они скорее начались, а там посмотрим.
Я почти угадал со сроками. В следующую пятницу по пути на дачу я заметил, что нас в сотне-другой метров сзади сопровождает белая «тройка» BMW. Сделав остановку на заправке возле Смолевич и подлив топлива в бак, я вскоре вновь обнаружил эту же «тройку» за собой. Почти наверняка это была неквалифицированная слежка. Приехав на дачу, мы увидели полный разгром. Наш дачный посёлок время от времени подвергался налётам подростков из окрестных деревень, воровавших заготовленные продукты и сколь-нибудь полезные вещи. В нашем домике налётчики ничего полезного с собой не забрали. Даже малогабаритный цветной телевизор остался. И что выглядело уже совершенно невероятным, осталась нетронутой недопитая бутылка «метаксы». Она просто переместилась с полки на пол. Подобный разгром был и в подвале, и на чердаке. Лидочкина гордость – аккуратные цветники были вытоптаны, пострадали и помидоры в теплице. Я сразу обнаружил на земле многочисленные маленькие дырочки, чуть больше нор медведки, и с некоторым облегчением в душе констатировал: это следы металлического щупа, которым ожидаемые гости прощупывали землю в надежде найти закопанный кейс или его содержимое. Судя по следам, они прощупали даже яму под домиком с сердечком. Это были серьёзные искатели кладов.
Лидочка от обиды кусала губы и была ошеломлена бессмысленностью варварства.
– Что они тут искали? Посмотри, кругом какие-то дырочки.
Лидочка оторвала стебелёк пырея и сунула в одно из отверстий. Стебелёк легко вошёл на всю длину в землю.
– Боже! Да это они каким-то щупом вглубь тыкали. Зачем?
– Прокламации, наверное, искали, – отшутился я.
– Какие прокламации?!
– Ну, я такое в кино когда-то видел, как царские жандармы закопанные прокламации искали и тоже щупы в землю втыкали.
Для Лидочки было всё ясно – это кагэбэшники что-то против меня затевают. Есть, наверное, за что. Я же сам бывший опер, переметнувшийся на сторону демократов, да и теперь поддерживаю контакты с противниками президента. Я не стал разубеждать Лидочку, что в данном случае президент не при чём. Предположение её, кстати, было вполне разумным. Нельзя было полностью исключать и того, что получателем денег могла быть и президентская администрация. И, если по следам исчезнувшего кейса идёт белорусский КГБ, то просто так мне из этой истории едва ли удастся выкрутиться.