Восток в новейший период (1945-2000 гг.)

С господствующими религиями связаны не только богослужебный язык и священные тексты, но и вполне определенная традиция, находящая проявление в сфере духовной и материальной культуры, в этике и политике, в семье и быте, образцах поведения. Именно это в совокупности и создает основу заметных цивилизационных особенностей.

Рассматриваемый регион сохраняет также определенное геополитическое значение. Однако оно за последние полвека стало заметно меньше. После окончания Второй мировой войны вопрос о деколонизации занял одно ив главных мест в повестке дня мировой политики. Восток представлял собой сердцевину колониального и зависимого мира. Освобождение от прямой и косвенной политической несамостоятельности протекало на протяжении всей второй половины XX в. в разнообразных формах и в различное время. Система старого, в основном заморско-европейского, территориально-административного доминирования уступила место новой системе косвенного (путем предоставления военно-экономической и организационно-консультативной помощи) преобладания двух конкурирующих центров силы, идеологического и экономического влияния. Ни один из них не принадлежал Востоку, но если США возглавили западноевропейско-атлантический блок, то СССР постарался встать во главе восточноевропейско-евразийского объединения (не называя его таковым), включавшего азиатские страны, прежде всего, Китай. Смещенность второго блока на восток, связанная также с промежуточными историко-географическими и культурно-расовыми характеристиками Советского Союза, обусловила эмоциональный крен стран Востока в его пользу. Однако воспользоваться этим обстоятельством в полной мере Москва не смогла из-за экономической слабости и политико-идеологической догматичности. Добившиеся независимости народы Азии и Северной Африки попытались использовать ситуацию размежевания в индустриально более развитом мире для консолидации своих позиций, символом и апофеозом чего можно считать конференцию 1955 г. в Бандунге. Именно в тот исторический момент максимальной была геополитическая роль Востока в границах, более или менее совпадающих с рубежами региона, выделяемого в данной работе.

С начала 1960-х годов в связи с разладом в отношениях между Пекином и Москвой второй блок вступил в стадию полураспада, задержанного, впрочем, кризисными явлениями, охватившими «первый мир». В условиях примерного равенства сил двух глобальных держав и возглавляемых ими блоков возросла роль нейтральных, неприсоединившихся стран. Государства Азии и Северной Африки образовали ядро «третьего мира», а крупнейшие среди них, прежде всего, Индия и Египет, выдвинулись в число его лидеров, став инициаторами создания движения неприсоединения.

С рубежа 1960-1970-х годов значение Востока как более или менее единого геополитического региона начинает неуклонно снижаться. Этому способствует его внутреннее размежевание, в частности появление центров экономического преуспевания в лине богатых нефтью стран Аравии, и расширение ареала суверенных незападных государств за счет Африки и Океании. В последней трети XX в. усложнилась также политическая структура азиатско-североафриканского региона за счет увеличения более чем в полтора раза количества государственных образований преимущественно в районе Персидского залива, в Закавказье и в Центральной Азии.

Распад СССР не только «высвободил» новую группу азиатских государств, но и оттенил наметившиеся ранее изменения в геополитическом положении стран Востока. На заключительных этапах холодной войны они находились в зонах «пробы сил» между главными ее участниками. Такими были в 1960-1970-х годах Ближний Восток и Индокитай, а в 1980-е годы — «дуга нестабильности» на участке от Йемена до Афганистана. По мере ослабления одной из сторон глобальной конфронтации увеличивалась геополитическая роль региональных центров силы, целиком принадлежащих ареалу Азии и Северной Африки. К Китаю — первому из самостоятельных азиатских геоигроков — добавилась Индия, а также Иран, Ирак и Саудовская Аравия. В исламском мире с середины 1980-х годов наметились контуры над- (или мета-) государственного радикального движения, типологически отдаленно напоминающего революционно-коммунистический Интернационал.

Появление на Востоке нескольких центров силы и влияния — один из факторов ослабления геополитического значения региона в качестве единого целого. Другим фактором является уменьшение международной роли России, так как именно она, занимая сердцевинное положение в материковой Евразии, придает смысл «конструкции», состоящей из государств, расположенных по периметру ее южных сухопутных рубежей. Наконец, третий фактор состоит в размывании самой оппозиции Запад Восток, ее наложении на дихотомию Север-Юг, связанную, прежде всего, с различием в уровнях экономического и социального развития.

Таким образом, итогом эволюции Востока к рубежу нового века можно считать убывание его отдельной геополитической роли, распад на ряд ареалов со странами-лидерами, имеющими свои цели и программы действий. В перспективе следует ожидать, скорее всего, лишь закрепления этих тенденций.

Внутренняя структура региона и его место в мире

Восток можно разбить на ряд субрегионов. Если мысленно двигаться с запада на восток, то первый из них, Северная Африка (Магриб), включает пять государств — Марокко, Алжир, Тунис, Ливию и Египет. Помимо географической смежности их объединяет сходство природно-климатических и экологических условий (аридная и пустынная юна), «нарушает» которые до определенной степени лишь расположенная на востоке субрегиона долина Нила. С исторической точки зрения это ареал распространения арабо-мусульманской, а позднее османской государственности. Османское господство, довольно формальное на его последнем этапе, потеснил в XIX в. европейский колониализм, который долгое время существовал в симбиозе с властью Порты и лишь после Первой мировой войны стал доминирующей внешней силой. Безусловным единством отличается культурно-расовый состав населения благодаря преобладанию во всех странах субрегиона арабов-мусульман, соседствующих по южной кромке ареала с африканскими, берберскими, прежде всего, элементами.

Суммарные данные о состоянии субрегиона Северная Африка в конце XX в. (на 1995–2000 гг.) показывают, в частности, что его отличает относительно небольшая, вдвое меньше, чем среднемировая, плотность населения. Демографические размеры государств региона также вдвое меньше мировых. В субрегионе сосредоточено чуть более 2 % мирового населения, а так как среднедушевые доходы (рассчитанные по курсу обмена национальных валют к доллару США) примерно вдвое уступали глобальным, то на него приходилось лишь менее процента общемирового валового национального дохода (ВИД), т. е. суммы курсовых, или номинальных, национальных доходов. Еще меньше были взвешенный по населению показатель (из-за преобладания в населении Магриба доли Египта с его наименее высоким доходом). Между тем средние для субрегиона доходы, подсчитанные по паритету покупательной способности (ППС) валют к доллару США, были ровно вдвое выше. Суммарный доход Магриба в общемировом доходе при этой системе расчета повышался до полутора процентов. Однако средневзвешенный показатель был все же почти вдвое меньше среднемирового и немного уступал среднему (взвешенному по населению) для всего Востока.

Второй субрегион, Юго-Западная Азия, включает 12 государств, расположенных на Аравийском полуострове (юго-западном полуострове Евразии), а также к северу и востоку от него. В Присредиземноморье находится единственное неарабское государство субрегиона — Израиль, а также Ливан, Сирия и Иордания (статистические сведения об арабской палестинской автономии в большинстве международных изданий отсутствуют). Кроме занимающего Месопотамию Ирака и центральной по территории и местоположению Саудовской Аравии в ареале насчитывается еще пять небольших государств Залива (Кувейт, Бахрейн, Катар, Объединенные Арабские Эмираты и Оман) и более крупный по территории и населению Йемен. Субрегион отличает сходство исторической судьбы, связанной, прежде всего, с исламом, значительное этнорасовое единство, одинаковость экологических условий, отчасти нарушаемая лишь в районах, примыкающих к Средиземному морю, и в междуречье Тигра и Евфрата. Отличительной чертой малых государств Залива является значительный удельный вес иммигрантов из Южной Азии, Ирана, ряда арабских и африканских стран.

При сходной с Магрибом средней плотности жители субрегиона в большой степени рассредоточены по отдельным государственным образованиям. По доходу на душу населения Юго-Западная Азия благодаря главным образом доходам от добычи и экспорте нефти и иных энерго-сырьевых продуктов оказалась одним ив самых благополучных субрегионов Востока. По номинальному доходу она совсем немного уступала, а по доходу на основе ППС даже превосходила в конце века Восточную Азию во главе с высокоразвитой Японией. Почти вдвое более высокий, чем среднемировой, уровень дохода (при обеих системах подсчета) обеспечивал создание в субрегионе около 2 % всемирного дохода. Вместе с тем развитие составляющих его стран отличается неравномерностью — наряду с высокообеспеченными Израилем, Кувейтом, Катаром и ОАЭ имеются крайне бедные (Йемен) и довольно бедные государства (Сирия, Ливан, Ирак). И если взять взвешенные по населению показатели душевого дохода на 1999 г., то они оказываются лишь на среднемировом уровне, хотя и превышают средние для Востока примерно вдвое.

В третий субрегион — Западную Азию — включены Турция, Иран и Афганистан. Эти страны охватывают широкую полосу от проливов, разделяющих Европу и Азию (небольшая часть Турции находится в Европе), до отрогов Гиндукуша и восточной части Иранского нагорья, которые служили границей «исторической Индии». В отличие от только что рассмотренных субрегионов Западная Азия характеризуется размытостью границ и разобщенностью на страновые сегменты. Турция, Иран и Афганистан сами по себе весьма сложны по историко-географическим и этнокультурным характеристикам. Объединяет их до определенной степени, помимо географической смежности и известного природно-экологического сходства, переплетенность исторических путей развития, а также принадлежность к мусульманскому миру.

Субрегион оказывается достаточно населенным (самым большим из до сих пор рассмотренных) с весьма близкой к среднемировой плотностью населения. Турция и Иран по агрегатным показателям экономического развития весьма близки друг к другу. Афганистан сильно отстает и принадлежит по показателям национального дохода к самым бедным государствам мира. Доля подрегиона в мировом номинальном ВНД едва превышала в конце столетия процент при доходе на душу населения вдвое меньше среднемирового. Показатели дохода на основе ППС были существенно выше, они лишь на треть уступали среднеглобальным, а удельный вес в мировом доходе (с учетом валютных паритетов) превышал 2 %.