Восток в новейший период (1945-2000 гг.)

На этом фоне неудивительно, что быстро улучшался, особенно в 1980-1990-е годы, такой индикатор здоровья и качества жизни, как процент населения, имеющего доступ к источникам обеззараженной воды. За 1982–1995 гг. во многих странах он увеличился почти вдвое: в Иране — с 50 до 90 %, в Индии — с 54 до 85, в Индонезии — с 39 до 65 %. К концу века использовать чистую и безопасную воду могли 4/5 жителей государств Востока.

При всех успехах на цели здравоохранения в 1990–1997 гг. государства Азии и Северной Африки выделяли относительно небольшие средства, составлявшие в среднем 2,2 % их ВВП (средневзвешенный показатель — меньше 2 %). Особенно невелико соотношение этих расходов к внутреннему продукту в Южной и Юго-Восточной Азии.

По сравнению со странами Востока государства с высоким доходом расходовали на здравоохранение в три раза большую долю внутреннего продукта — 6 %, а шестерка наиболее крупных и развитых стран Запада — даже 6,6 %. Последние находились впереди стран Востока и по таким показателям, как средняя продолжительность жизни мужчин — 77 лет (средневзвешенный показатель — 81 год) и по показателю детской смертности (в девять раз ниже). Коэффициент фертильности в странах с высоким доходом и в государствах «западной шестерки» равнялся, по данным на конец XX в., 1,7, т. е. был примерно вдвое ниже, чем в Азии и Северной Африке. По доле женщин в составе рабочей силы Восток не слишком отличался от Запада — 37–38 % против 43–44 %, а вот по удельному весу горожан разница заметнее — в странах «шестерки» к городскому относилось 4/5 (79 %) жителей (против половины в странах Востока в среднем и 2/5 по средневзвешенному индикатору). Вместе с тем все большая часть городского населения мира принадлежит Востоку. К концу века она достигла почти половины (48,3 %, или 1340 млн. из 2773 млн. человек).

Несмотря на то что разница между Востоком и Западом в социальном развитии безусловно сохранилась, к концу века, как представляется, произошло «подтягивание» первого ко второму. Создается впечатление, что темпы догоняющей Запад эволюции стран Востока заметно ускорились в последней четверти века, особенно ближе к его окончанию.

Это не отменяет, конечно, того факта, что страны Азии и Северной Африки в целом и в среднем остаются менее богатыми, а также того, что весьма значительная часть их населения и на рубеже веков проживала ниже черты бедности, а немалый слой людей обитал в условиях глубокой нищеты. Так, по расчетам исследовательской группы Всемирного банка, ниже международной черты нищеты, определяемой в один доллар в день на основе ППС, проживало в Индии в 1997 г. 44 % населения, в Пакистане в 1996 г. — 36, в Бангладеш тогда же — 29, в Китае в 1998 г. — 9 %.

Вместе с тем в большинстве государств, по которым есть сопоставимые тайные (а к таковым, заметим, относятся некоторые крупные страны из самых неблагополучных субрегионов), за последние десятилетия наблюдались некоторые позитивные сдвиги. В Индии, определяющей «погоду» в Южной Азии, доля бедного населения, согласно оценкам, уменьшилась с 52 % в 1973/74 г. до 30 % в 1987/88 г., в Бангладеш за примерно тот же период с 73 до 47, а на Филиппинах за 1971–1991 гг. — с 52 до 45 %.

При всей разноречивости и далеко не полной сопоставимости оценок бедности по странам (и даже в рамках одной страны вследствие изменения методов подсчета) выявляется общая тенденция, получившая развитие в 1990-х годах. По вполне сопоставимым данным, в Индии доля населения за национальной чертой бедности упала с 41 % в 1992 г. до 35 в 1994 г., в Бангладеш — с 43 % в 1991/92 г. до 36 в 1995/96 г., в Камбодже — с 39 % в 1993/94 г. до 36 в 1997 г., в Иордании — с 15 % в 1991 г. до 12 в 1997 г., в Китае — с 6 % в 1996 г. до 4,6 % в 1998 г. Вместе с тем в некоторых странах она, наоборот повысилась: в Индонезии — с 16 % в 1996 г. до 27 в 1999 г., в Марокко — с 13 % в 1990/91 г. до 19 % в 1998/99 г.

Уровень бедности по странам различных субрегионов, как видим, колеблется в широких пределах, объясняемых отчасти особенностями национальных (государственных) подходов. В странах западных субрегионов Востока он, как правило, не превышал 20 %, а вот в северном подрегионе достигал (в кризисный для него период) величин, сопоставимых с южноазиатскими: в Казахстане — 34,6 % (1996 г.), в Киргизии — 40 % (1993 г.).

Социокультурная и научно-техническая эволюция

К моменту окончания Второй мировой войны уровень грамотности, общего образования и науки, а также технической оснащенности экономики, в том числе семейных хозяйств и частного быта, был весьма незначительным почти на всем Востоке. Исключение составляла Япония, однако она лежала в развалинах после разрушительных авиационных налетов и взрывов атомных бомб. В последующие десятилетия Азию и Северную Африку постепенно, но с нарастающей скоростью охватили процессы общественно-культурного и научно-технического реформирования.

Ниже мы рассмотрим некоторые итоги, которых добились страны и субрегионы Востока к концу XX в., и начнем с характеристики расходной части государственных бюджетов на цели образования, а также обороны, учитывая, что часть военных расходов связана с научно-технической областью и подготовкой высокообразованных кадров.

Что касается просвещения, то в целом по Востоку они равнялись 3 % от ВНД, по данным за 1996 г. При этом наибольшими они были в государствах Юго-Западной Азии, Северной Африки и Закавказско-Центральноазиатского подрегиона (свыше 5 %). Доля этих расходов в Южной и Западной Азии оказалась близка к средней для региона, а в Восточной и Юго-Восточной Азии — несколько меньше (взвешенные по населению значения соответственно 2,5 и 2,2 %).

Интересно, что средний показатель расходов на эти цели в группе государств с высоким доходом равнялся 5,4 %. В нее, впрочем, входит и Япония, и некоторые нефтеэкспортирующие государства Юго-Западной Азии. Однако отставание в этом отношении большинства стран Востока очевидно.

На военные цели государства региона тратили в 1995 г. 3,6 % ВНД, причем относительно небольшие государства в среднем тратили больше, так как средневзвешенный показатель равнялся 2,7 %. Высоким уровнем (почти 10 %) выделялся субрегион Юго-Западной Азии, а повышенным Северная Африка (около 5 %). В других подрегионах показатель военных расходов находился на среднем и примерно одинаковом уровне, но внутри них наблюдались отклонения — в Южной Азии повышенная доля расходов отличала Пакистан, а в Западной Азии — Турцию.

Свидетельством технического прогресса как экономики, так и бытовой сферы является количество потребляемой электроэнергии. В соответствии с этим показателем в расчете на душу населения наиболее продвинулся восточноазиатский ареал, но главным образом благодаря Японии (свыше 7 тыс. кВт/ч согласно сведениям на 1995 г.). Из-за огромного населения Китая средневзвешенный индикатор для Восточной Азии оказался лишь немного больше, чем в целом по Востоку. По этому параметру вперед вышла Юго-Западная Азия, почти вдвое выше среднего он в субрегионе Закавказья и Центральной Азии (прежде всего, благодаря Казахстану). Наиболее низкие средние показатели отличали Южную Азию (200–300 кВт/ч), Северную Африку, а также Юго-Восточную Азию. По сравнению с развитыми, высокодоходными странами регион Азии и Северной Африки имел в десять раз меньший средневзвешенный показатель — 865 против 8121 кВт/ч. Уступал он более чем вдвое и среднемировому индикатору — 2027 кВт/ч. Таким образом, научно-технический прогресс, неплохим индикатором которого является потребление электроэнергии, хотя, безусловно, и охватил в определенной мере страны Востока, далеко еще не преобразовал всю их экономику, быт и сферу информации.

Отставание в последней, хотя и несколько менее выраженное, чем в подушевом электропотреблении, видно из приводимых в международных статистических изданиях данных о количестве радиоприемников и телевизоров в расчете на душу населения. Радиоприемников в странах Востока, по данным 1996 г., было примерно в семь раз меньше, чем в развитом мире, и более чем вдвое меньше по сравнению с миром в целом (182 против соответственно 1300 и 380 на 1000 чел.). Еще меньше разница в относительном числе телевизоров — 188 на 1000 жителей в Азии и Северной Африке, 664 — в наиболее богатом ареале и 280 — в общемировом масштабе.

При этом существенно отстает от средних для Востока показателей лишь один субрегион — Южная Азия. Ниже среднего они также для Юго-Восточной Азии и Северной Африки, а выше среднего для Закавказья и Центральной Азии, Юго-Западной и Восточной Азии (для последней даже с учетом величины китайского населения).

Новейшим показателем распространенности современных средств источников информации и уровня интернационализации информационных потоков служит доступ к мировой электронной «паутине», к сети Интернет. Два специальных обследования доменов (активных пользователей) этой сети показали, что между январем 1999 и январем 2000 г. их число в расчете на 10 тыс. жителей увеличилось на 60 % (120 против 75). Для стран с наиболее высоким доходом этот показатель возрос с 470 до 777 (на 65 %). В целом на Востоке соответствующий параметр в 2000 г. равнялся всего 10, а рост за год составил 59 %. Отставание особенно очевидно в случае стран Северной Африки и Южной Азии. Несколько меньше оно в Восточной Азии, где высокий показатель Японии (208) не может компенсировать низкий Китая (0,57; последний, правда, вырос за год в четыре раза). Довольно широко распространен Интернет в отдельных странах Юго-Восточной Азии, в Малайзии и особенно в Сингапуре (452), а также Юго-Западной и Западной Азии (Кувейт, Турция, Ливан). Как Япония и Сингапур на востоке региона, Израиль занимает исключительное с точки зрения использования интернетовской сети положение на его западе (225).