Восток. Запад. Цивилизация

– Ваш супруг должен был донести до вас… Ортилия, будь добра, займи себя чем-нибудь.

Его дочь молча отошла к витрине.

– Она послушна, но порой раздражающе неуклюжа. И Дар слабый.

Я посмотрела на девушку, которая старательно перебирала шляпки. Брала с подставки. Надевала. Снимала. Возвращала. И переходила к следующей. Она даже в зеркало не смотрелась.

– Итак, вы согласны? – поинтересовался Алистер.

Револьвер в сумочке.

И еще один под платьем. Но пули не серебряные. А магией бить нельзя. Пока нельзя. Терпение… никогда мне его не хватало.

– На что?

– Значит, он ничего не сказал?

– Сказал. Что ему прицепили проклятье. Что жить ему осталось пару недель. Уже меньше. Что его сестрицу… украли?

– Это преувеличение. Поверьте, никто ее не крал. Она живет в доме своего дядюшки, окружена заботой и вниманием.

Главное, чтоб раньше времени из этого окружения не выбралась.

– Ага, – усмехнулась я.

Алистер поморщился. Что, не нравится?

– Вы должны родить мне ребенка.

– С какого перепугу?

– Ваш муж умрет.

Ну да, хороший повод родить ребенка первому встречному проходимцу.

– Ты мне не нравишься. – Терпение у меня, может, и есть, но нервы же не бесконечные. – Как и твой сынок…

– Он мне самому не нравится. Ничтожество.

Да? А мне казалось… ладно, промолчу. После той лабораторной работы Найджел Сент-Ортон больше не искал встречи, да и в целом держался в стороне. То ли кролики так подействовали, то ли…

– Мой род древний. И славный, – продолжал Сент-Ортон.

– Что с того?

Тень неудовольствия промелькнула на его лице.

– Он происходит…

– От брата нынешнего императора.

– От старшего сына первого императора. Сына, который был рожден от женщины благородной… – Он произнес это тихо и с такой злостью, что даже Ортилия ощутила ее. И застыла с прямой спиной. – Женщины, кровь которой уходит в века…

Молчу. Слушаю.

– Ее предком был удивительный человек. Однажды он почти изменил мир, но его убили.

– Некромант, что ли? Как его… Саймон?

– Седрик! – И снова раздражение. И злость даже. Надо же, как я его бешу. – Его звали Седрик.

Значит, Орвуда можно успокоить. Его архивы ни при чем. У Сент-Ортона собственные, похоже, имеются.

– Ничтожества уничтожили великого, но он сумел спрятать свою семью. И бесценные знания.

– Ладно, – говорю. – Он молодец. А я при чем? Чего вы ко мне привязались-то? У вас вон жена имеется. Пусть она и рожает.

Сент-Ортон не выдержал и вцепился мне в руку. Сдавил так, что еще немного, и кость хрустнет. И в лицо мое вперился взглядом, выискивая… интересно, что?

Страх?

Я его не боюсь. А прибить хочется. И желание с каждым мгновеньем растет.

– Глупая девица, которой повезло! Кровь проснулась. Некрасивая. Невоспитанная, но с хорошей родословной. Жена не смогла дать мне наследника. Никто не смог. Все оказывались слишком слабы. Но твой дар… твоя сила… ее хватит!

– Руку убери, – попросила я.

Убивать ведь не обязательно. Можно просто нос расквасить… или нет.

Как ни странно, но сент-ортон пальцы разжал. И отступил.

– Скоро все изменится. И мой род вернет то, что принадлежит нам по праву.

Куда они денут дядюшку, спрашивать не стоит.

– А ты… ты все одно родишь мне ребенка!

Сейчас, только шляпку выберу.

– То, что характер есть, это неплохо. А над остальным мы поработаем.

– Не пойти бы тебе…

Он оскалился. И взглядом меня сверлит. А я что? Я в ответ. Глаза у него мутные и больные. И сам он болен. Неужели не чувствует? Я вот чувствую – вонь ту, что выплеснулась. Сила. Точно. Он держал ее при себе, а теперь решил явить миру? Или мне?

Но воняет зверски.

А главное, сила эта – та еще отрава. Разъедает его изнутри. Но молчу.

– У тебя ведь не только муж есть, верно? Муж и вправду не та ценность, за которую стоит держаться. – Он протянул руку, коснулся моей щеки. – Тем более когда открываются иные перспективы. Ты показала себя умной девочкой. Выпал шанс – воспользовалась. Не знаю, чем ты его охмурила, но диксоны всегда были странными.

Меня сейчас вырвет.

– Но ведь кроме мужа у тебя матушка есть и братец… их ты любишь?

Руку убрал.

– Так что… думай. Времени осталось немного.

– До бала?

Легкий поклон. И окрик:

– Ортилия! Идем, все одно твою физиономию шляпкой не исправить.

Вот ведь ублюдище.

Я поскребла кулак и подавила в себе острое желание создать шарик. И энергию тоже. За последние дни мы с ней поладили. Ну, почти. Магазин ведь не виноват… никто не виноват.

Я сделала вдох.

Выдох.

И заглянула в соседнюю комнату, где матушка и свекровь пили чай, обсуждая что-то свое. Красное платье стекало с манекена, пара швей устроились рядом, тихо переговариваясь.

Я же потерла руку.

– Мам… Может, домой?

– Ты уже все? – Матушка отставила чашку. – Мы и вправду несколько задержались. Хотя ткани хороши.

Улыбаться.

Главное – улыбаться. Если представить себе, как я сворачиваю Алистеру Сент-Ортону шею, улыбка получится даже вполне искренней.

– Простите? – Найджел Сент-Ортон переводил взгляд с Виктории на Эву. С Эвы на Викторию. – Вы… уверены?

– Конечно. – Виктория радостно взяла его под руку. – Как в такой чудесный день и не погулять?

Небо стало сероватым, да и тучи на нем прорезались. Ветерок и вовсе был ощутимо осенним, заставляющим сожалеть, что шаль осталась где-то там, дома.

– Вы ведь составите нам компанию? А то нас снова все бросили… – Тори еще посмотрела так, печально, что даже у Эвы защемило сердце.

И отказать Сент-Ортон не сумел.

Заверил, что будет счастлив и сам все утро мечтал о том, как бы кого сопроводить на прогулку. Правда, вид у него все одно был каким-то замученным, что ли.

– Совсем плохой, – сказал сиу очень и очень тихо. – Помрет скоро.