Восторг

Матиас обернулся на труп и с нежностью подумал о том, как вещи, порой, хоронят на дне водоемов.

– Давай засунем его в багажник.

Эдриан подошел к телу, когда Матиас нажал на кнопку и снова открыл задний отсек. Трупное окоченение вступило в свои права, что облегчало переноску, но запихнуть что-то в относительно узкое пространство отнюдь не просто: им обоим пришлось приложить немало усилий, чтобы согнуть мертвецу колени и свернуть тело, и попытка доказала, что с сумкой для клюшек справляться гораздо легче… тем более, что продукция «Кэлауэй»[138] всегда шла с ручками.

– Я поведу, – сказал Матиас.

– Тебе нравится контролировать ситуацию, не так ли?

– Можешь не сомневаться.

Они забрались внутрь автомобиля, и он вновь завел двигатель без ключа.

Разворот в три приема. Выезд с подъездной дорожки. Мимо фермерского домика.

– Где мы его скинем? – спросил он.

– Поверни налево. Мы едем на север.

Они проехали примерно пять миль, когда сосед повернулся к нему:

– Так тебе нравится та журналистка, да.

– Не помню.

– Лжец.

– У меня амнезия, не забыл?

– Она тебе нравится.

Матиас обернулся через сиденье:

– Прошу, не говори, что ты пытаешься переквалифицироваться в сплетника.

– Нам предстоит ехать какое-то время. Просто завязываю разговор.

– Молчание – золото. – Наступила пауза. – Кроме того, я не знаю, почему тебе это интересно.

– Я трахнул девушку прошлой ночью.

Брови Матиаса показались над оправой «Рэй Бэнов» Мэлс.

– Что ж, молодец. Хочешь печенье? Или памятный штамп?

– Это было как… знаешь, когда ты чихаешь?

– Да ты шутишь.

– Я серьезно. Чихая, ты словно освобождаешься от раздражения.

Матиас подарил парню долгий серьезный взгляд. А затем решил, что в какой-то мере знает, о чем говорит ублюдок.

– Потому что ты можешь себе позволить быть пофигистом.

– Ты и та журналистка заставили меня задуматься.

Не спрашивай. Не спрашивай…

– Почему?

– Поверни здесь налево. Пора подъезжать к берегу.

Матиас повиновался, считая прекращение этого разговора хорошей вещью.

– А здесь направо.

Он нажал на тормоза и внимательно посмотрел на просвет в границе леса… и крутой подъем.

– Это тропинка.

– Только если не ехать на машине. Тогда это дорога.

Матиас съехал с асфальта в две одинаковые колеи, накатанные в грубом подлеске. Кстати о том, чтобы не торопиться. Ямки с лужицами, крутой подъем и случайные утопленные ветки размером с тело, – дорога, по которой не просто мало ездили, по ней не ездили вообще.

А следовало бы.

И все же они добрались до конца… который оказался скромным утесом. А двадцатью футами внизу? Довольно большая площадь озера.

Матиас заглушил двигатель и обернулся на соседа.

– Идеально.

– Да.

Вода внизу походила на отлив реки, донора, переводящего дождевую воду с гор в Гудзон, когда уровень поднимался достаточно высоко… как сейчас, благодаря весенним дождям. Место также было совершенно изолировано… повсюду вечнозеленые деревья, ни домов, ни других дорог, ни людей.

Есть только одна проблема.

– Нам не на чем ехать домой. Я не смогу идти так далеко…

Эдриан показал через сиденья.

Среди деревьев, скрытый из виду, стоял «Харлей», на котором парень ездил раньше.

Матиас повернулся обратно.

– Когда, черт подери, у тебя было время привезти сюда байк?

Сосед Джима наклонился ближе.

– Учитывая, с чем мы с тобой сражались сегодня днем, ты действительно просишь меня что-то объяснять?

Матиас моргнул, рациональную часть его мозга слегка свело судорогой… а затем отпустило.

– Тоже верно.

Когда Эдриан вышел из машины и начал расчищать путь к краю утеса, раскидывая по сторонам большие ветки, словно они весили не больше скрепок, Матиас включил заднюю передачу и предоставил им немного места для разгона; затем занялся поиском тяжелого камня и подтащил его к открытой двери со стороны водителя. Им нужно лишь расположить вес на педали газа, завести двигатель и убраться оттуда подальше.

Эдриан об этом позаботится.

– Вы, люди, всегда идете трудным путем, – пробормотал сосед, подойдя к машине, взяв ситуацию в свои руки.

– Люди? – сказал Матиас, оглянувшись через плечо.

– Без разницы.

Через три минуты Эдриан выпрыгнул из-за руля, а седан с ревом полетел по прямой, прыгнул ласточкой с обрыва и врезался в озеро с огромным всплеском.

Матиас подошел к краю и смотрел, как на поверхности появляются пузыри.

– И здесь достаточно глубоко.

Рев двигателя заставил его обернуться. Эдриан поднялся наверх и теперь выводил крутой байк из укрытия деревьев.

Не самый осмотрительный способ увезти их отсюда. Но со своей хромотой он вряд ли находился в том положении, чтобы возражать против шума.

Вскарабкавшись на мотоцикл позади соседа, он знал, что на седане был GPS – поэтому рано или поздно люди из спецподразделения появятся здесь и вытащат тело из багажника. Но, по крайней мере, он заставит их поработать для этого. А по поводу близости к Джиму? Будто они и так не знали, где жил парень.

Кроме того, не Джим был целью.

***

Лежа на спине, уставившись на стропила сарая, Мэлс пыталась сориентироваться, пока вода капала с ее волос и одежды.

Сначала был холод. Затем благодарность. А после – огромное «Какого хера»…

Ее держали под водой. Она задыхалась. Была на грани жизни и смерти. А затем, прямо перед тем, как силы полностью покинули ее, то, что тянуло ее вниз, разжало хватку: руки Мэлс внезапно смогли противостоять воде, ее подняли на поверхность, доставили к воздуху.

Вырвавшись на свободу, она выкашляла воду из легких, зрение прояснилось, и она смутно увидела, как на краю доков Джим Херон боролся с кем-то, пытаясь ее защитить…

Ласточки, вернувшись, летали вокруг в поисках своих гнезд, предполагая, что время шло.

– Ты в порядке? – промямлил Херон, будто был ранен.

Любой ответ, который она могла дать ему, был бы заглушен, когда его начало рвать. Свернувшись на боку, он поднялся на согнутых руках, а его желудок организовал бунт.

Ладно, может, она почти утонула, но, похоже, что именно ему нужно медицинское вмешательство. Ползая вокруг, она молилась, чтобы ее сумочка не отправилась в плавание заодно с ней…