Вот так бывает

Как я поняла, до настоящего счастья нам ещё очень далеко…

Утро выдалось свежим и солнечным. Помахав Костику на прощанье, я вернулась в машину и собиралась поехать на работу, как вдруг дверца со стороны пассажирского сиденья открылась и рядом со мной бесцеремонно сел мой бывший муж.

— Ну, привет, моя дорогая! — с улыбкой поприветствовал меня Олег.

Я смотрела на него во все глаза и не могла пошевелиться. Страха не было. Только ступор и непонимание. Олег выглядел, как всегда, безупречно. Одет был дорого и со вкусом. Он даже летом носил деловые костюмы, только ткань их была тоньше, рукава рубашки под пиджаком были короткими. Начисто выбрит, приятно пах. И только его взгляд отталкивал — холодный, насмешливый.

— Ты сидишь в моей машине. Это моя собственность.

— Ошибаешься. Эту машину купил тебе я, а значит, она — моя собственность. Но ты не бойся, я не собираюсь отбирать у тебя эту груду металла. Я пришёл с миром.

— Решил поднять белый флаг? — иронично усмехнулась я.

— Да, если хочешь.

После этих слов я спрятала улыбку.

— Мне не до шуток, — бросила я и завела мотор. — Выходи, мне пора на работу.

— Прокатимся вместе. Высадишь меня около ресторана «Борщ и сало». Как я понял, офис твоего хахаля не очень далеко оттуда.

Мне ничего не оставалось, как тронуться с места и выехать на дорогу. Стоять перед детским садом моего сына и спорить не было никакого желания.

— Что тебе надо? — спросила я жестко.

— Хочу исправить свою ошибку. Окей, — добавил он после недолгой паузы, — много ошибок. Мы с тобой знаем друг друга со школы, прожили шесть лет в браке, у нас общий ребёнок. Я был подонком… и теперь, когда мы развелись по-настоящему, я осознал, что просто не могу без вас жить.

— Вешай эту лапшу Машке. Уверена, она тебе поверит.

— Машка — это просто подстилка. Она со всем городом перетрахалась. Боже, неужели ты думаешь, что я отношусь к ней серьёзно?

— Я вообще не думаю. Ни о тебе, ни о Машке.

— Чем тот мальчик-паинька тебя так привлёк? Он же…

— Олег! Не начинай, — заводилась я. — Ты считаешь, что после всех угроз, после унижения в той квартире, после того, как ты толкнул своего ребёнка и чуть не задушил меня, можешь расчитывать на моё прощение? Я тебе никогда не была нужна. И сейчас тебе нужна не я.

Заметив, как Олег стиснул зубы и впился пальцами в собственные брюки, решила замолчать. По позвоночнику пробежался неприятный холодок. Я чувствовала подвох, но не могла разгадать.

Въехав в карман перед рестораном «Борщ и сало», стала ждать, когда Олег выйдет, но он сидел.

— Не хочешь по-хорошему, — тихо и зловеще сказал он, — будет по-плохому. Твой дружок сейчас в тюрьме по моей инициативе, и если ты хочешь, чтобы он вышел на свободу, сделаешь всё, что я тебе скажу.

С этими словами он нагнулся ко мне, развернул моё лицо, грубо взяв за подбородок и повторил:

— Всё, что я скажу.

21

Мы зашли в ресторан «Борщ и сало». Олег вёл себя естественно, помахал парочке официанток, кивнул Наташе, которая открыто испепеляла меня взглядом. Он был галантен, как и раньше после ссор и побоев. Вечером я наносила мазь от ушибов на больные места (Чаще это были скрытые части тела: руки, бока, живот. И никогда — лицо), а на следующий день мы ехали вместе обедать. И он так же, как и сегодня, отодвигал для меня стул, улыбался, чокался бокалами, предлагая тост. «За здоровье!» — звучало как издевательство.

Я не испытывала страха, потому что знала, что могу спасти Рому. И если суждено, то Рома спасёт потом меня.

— Я предупреждал тебя, Саша, что не потерплю других мужчин рядом со своим сыном.

— Костя тебе не нужен, — иронично усмехнулась я. В ответ получила гневный взгляд.

— Ошибаешься.

Я открыла меню и решила сменить тему, пока не накликала беду.

— Как себя чувствует твой отец?

— Очень плох, — ответил он после минутного молчания. Затем тоже открыл меню. — Что бы ты посоветовала? Говорят, здесь говядина по-русски вкусная.

Двумя словами Олег ответил сразу на все мои вопросы, впрочем, происходящее слишком очевидно, чтобы сомневаться. Отец Олега в любой день может скончаться, встанет вопрос о наследстве. В данном положении ему выгодно держать меня и Костю рядом, либо лишить меня родительских прав, а Костю забрать. Пока что все его попытки выглядели ничтожными. Он меня запугивал, угрожал, изводил… Последний шанс — Рома. Я понятия не имела, каким образом он наслал налоговую инспекцию, как не знала и то, в чём обвиняется Рома, но пообещала себе это выяснить.

— Я никогда здесь не ела.

— Но ты же работала официанткой, значит должна знать, что советовать. Хм… бывшая жена богатого бизнесмена опустилась до официантки.

— Давай уже к делу, — резко сказала я. В дальнем углу стояла Лиля. Она видела меня, но не подходила. Зная о её присутствии, я стала смелее. — Я не собираюсь торчать здесь с тобой вечность. Ты сказал, что я могу помочь Роме.

— Подпишешь одну бумажку, и можете катиться оба ко всем чертям. Но имей в виду, что если ты не подпишешь бумагу, то пожалеешь.

— С собой эта бумага?

— Нет. Вечером привезу к тебе домой.

Домой? Когда я буду совершенно одна, беспомощная и слишком уязвимая?

— Я сегодня буду гостить у соседки. Не выйдет. Давай завтра утром на этом месте?

К нам подошла официантка, чтобы принять заказ, но это он будет делать без меня. Набравшись смелости, я встала.

— Завтра в девять на этом же месте, — повторила я и помахала Лиле рукой.

Подушка не просыхала этой ночью. Хотелось вырвать душевную боль из груди, но она сидела глубоко, вцепившись клешнями, и не отпускала. Все потери в моей жизни из-за человека, которого, я думала, что любила.

Мама — это самая большая потеря. Но есть и маленькие. Такие как: лучшая подруга, репутация лидера, красота, молодость, здоровье, все радости жизни… список бесконечен. Олег отнял у меня даже девственность.

«Лучший мальчик в школе».

«Он крутой, потому что у него богатые родители».

«Тебе будут завидовать все девчонки города».

Эти советы подкупали. Но был только один истинный совет — от Веры: «Хотела предупредить… будь с ним осторожна». Надо было слушать…

Утром я поехала в кафе вместе с Лилей. Мы отправили детей в садик, после чего покатили к ресторану. Я вела машину сосредоточенно, ведь ночью не сомкнула глаз, обдумывая все возможные варианты. А теперь делилась своими мыслями с Лилей, которая сидела на соседнем сиденье в строгом тёмно-синем платье, похожая на выпускницу монастырской школы. Не в упрёк Лиле. Иногда она перебарщивала с простотой, и мне очень хотелось изменить её.