Война и люди

Лишь к полудню, когда гитлеровцы прекратили атаки на этом участке, сержанта Никитина отправили в тыл. К вечеру туда доставили и Ходырева. Залечив раны, они оба вернулись в родной полк.

Вечером к нам поступила приветственная телеграмма Военного совета фронта. В ней говорилось: «Спасибо за мужество и стойкость! Вы героически отражали большой натиск бронированных полчищ немецко-фашистских разбойников. Своей беспримерной стойкостью и бесстрашием вы сорвали наступление врага, нанесли ему невосполнимые потери в живой силе и технике. Враг захлебнулся в собственной крови». Военный совет призывал усилить отпор фашистам.

На фронте наступило короткое затишье. В частях прошли митинги, на которых была зачитана эта приветственная телеграмма. Выпустили во всех подразделениях боевые листки и молнии с текстом приветствия.

На другой день дивизия выдержала тринадцать ожесточенных атак противника. Гвардейцы не отступили ни на шаг, подбили более двадцати танков противника.

О бессмертном подвиге героев папомипает обелиск славы воипам-танкистам, воздвигнутый в нескольких километрах северо-восточнее Понырей. Его отлично видно с поезда, когда подъезжаешь к этой станции. С возвышенности, где сейчас поставлен обелиск, тогда, после боя, я насчитал свыше ста сожженных немецких танков и самоходных орудий.

А на южной окраине Понырей, у самой железной дороги, стоит памятник пехотинцу-освободителю. Здесь сражались многие части, в том числе и полк Дружинина.

После взятия Понырей мне довелось вновь встретиться с бывалым солдатом Григорием Окуневым и услышать его разговор с новичками, только что влившимися в поредевшие роты прославленного гвардейского полка. Солдат — с орденом на груди, видать, только что вернулся из санроты, на руке у него была свежая марлевая повязка. Окунев сидел в кругу молодежи, размышлял вслух.

— Посмотрите вокруг. Сколько «тигров» и «Фердинандов» сожжено здесь. Вот она, сила наша. Я думаю, ребята, когда разобьем фашистов, эти места святыми объявят. И, когда поезда будут проезжать мимо, обязательно станут торжественно объявлять: «Встаньте, товарищи! Шапки долой! Поныри проезжаем! Здесь насмерть стояли советские воины».

К исходу 12 июля мы почувствовали, что враг выдохся, что он измотан, обескровлен. В этот день против орловской группировки врага перешли в наступление войска Брянского и Западного фронтов. Гитлеровцы вынуждены были перейти к обороне.

Так с треском провалилось летнее наступление немцев. В Орловско-Курской битве гитлеровцы получили такой сокрушительный удар, от которого уже не смогли оправиться.

Впервые ночь прошла спокойно. Из частей возвратились работники политотдела. Коротко докладывали обстановку, информировали о настроении личного состава. Боевое настроение! Воины рвались вперед.

НАСТУПАТЕЛЬНЫЙ ПОРЫВ

Согласно боевому распоряжению армии дивизии начали готовиться к переходу в наступление. В ночь на 14 июля провели частичную перегруппировку. А утром получили боевой приказ: нашему 18-му стрелковому корпусу овладеть станциями Малоархангельск, Очки, Александровна. 2-я гвардейская воздушнодесантная дивизия действовала на его левом фланге и имела задачу во взаимодействии с 255-м танковым полком, 8-м гвардейским минометным полком и другими средствами усиления прорвать оборону противника и овладеть северо-восточной окраиной Понырей; 4-й полк выходил в резерв командира корпуса.

Утром 14 июля Илья Федорович Дударев с группой командиров выехал на рекогпосцпровку. Расположились на небольшой высоте. Вид у всех окопный. Многие носили солдатское обмундирование. Генерал Дударев был в своей видавшей виды гимнастерке и в пилотке. К карте командир обращался мало, больше объяснял на местности. Перед нами были балки, кустарники, изрытые снарядами и бомбами высоты. Везде виднелись обгоревшие остовы фашистских танков и самоходок. Передний край обороны противника и проходил по этим высотам, а на правом фланге дивизии полки должны были штурмовать врага, закрепившегося за железной дорогой.

Командиры на местности уяснили замысел предстоящего наступления.

14 июля вечером в политотдел пришел редактор нашей дивизионной газеты «За Родину» Н. Сухов. Он принес план очередного номера. Передовая статья называлась «Вперед!». Начиналась она так: «Через несколько часов тебе объявят приказ о наступлении. Прозвучит заветное слово: «Вперед!» Для нас пробил желанный час!» Материалы номера звали солдат к новым подвигам. В подборке «Клянусь победить врага!» публиковались высказывания воинов.

Мне понравился номер. Майор Сухов и весь коллектив редакции (А. Маргулис, Б. Левин, А. Карпов) прилагали много усилий, чтобы газета выходила интересной и поучительной. Вокруг редакции сложился крепкий актив военкоров. Даже в самые напряженные минуты боя они находили время послать в «дивизионку» заметку. Впрочем, и сами газетчики не сидели в тылу. Их чаще можно было встретить на самых опасных участках. И мне даже приходилось делать журналистам замечания, советовать не рисковать зря. Н. Сухов регулярно бывал на передовой. Иногда ему вместе с воинами приходилось отбивать атаки, а потом уж собирать материал. Нашу «дивизионку» любили в частях, она была настоящим другом и советчиком воинов...

Здесь же с редактором, со всеми работниками политотдела мы обсудили, в каких частях Кто будет находиться в первые дни наступления.

Всю ночь я пробыл в частях, а к утру 15 июля встретился с командиром дивизии на вновь оборудованном наблюдательном пункте, из амбразуры которого хорошо просматривались немецкие позиции. Генерал Дударев время от времени отрывался от карты и разглядывал в стереотрубу передний край, а затем делал на карте какие-то пометки. Еще 14 июля нам сообщили, что у противника появились новые танковые части. По нашим подсчетам, против корпуса фашисты сосредоточили более двухсот танков. Что задумало гитлеровское командование? Этот вопрос и волновал Дударева.

Напряженное состояние командира невольно передавалось другим. Видимо заметив это, он сказал шутливо:

— Ну, что замолчали? Наступать, наступать будем, наголову разобьем фрица!

В седьмом часу грянули наши орудия. Противник не успел укрепить свою оборону в инженерном отношении, наладить систему огня. Поэтому командование решило ограничиться 15-минутной артподготовкой. Вскоре за артиллерийским валом пошли в атаку танки, пехота. С НП хорошо были видны наши цепи. Вот они скрылись в лощине, донеслось протяжное «ура».

— Козин докладывает: взяли первую траншею, — сообщил телефонист.

Вскоре и командиры других частей доложили, что пройдена первая траншея, взяты пленные.

Особо успешно развернулось наступление в полосе 7-го полка. Я не вытерпел и поспешил к подполковнику Козину. Подъехали к НП — пустой. Телефонист свертывает связь.

— Где командир? — спрашиваю.

Солдат показал на высоту, объяснив, что новый НП расположен в отбитом у немцев блиндаже. Вскоре я поздравлял Козина с хорошим началом.