Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока

К X в., однако, производство булата – правда, не столь знаменитого, как индийский – было налажено в Иране, в провинции Хорасан. Относительно недавно на раскопках в Мерве были обнаружены мастерские конца IX – начала Х вв., в которых производилась тигельная сталь, известная у Бируни как «хорасан». Это открытие, несомненно, следует сопоставить с тем фактом, что с X в. булатные сабли получили довольно широкое распространение: их находят в Иране, на Северном Кавказе, в Средней Азии и даже в Туве. Экспертиза нескольких таких сабель показала, что, по всей видимости, они сделаны из хорасанской стали [1577] .

1577

Фейербах А. Дамасская сталь родом из Мерва // Нейтральный Туркменистан. 08.07.2002.

С распространением такого великолепного материала, как булатная сталь, сабля стала меняться, приобретая оптимальные формы. Как прослежено археологами на материалах захоронений причерноморских тюрок, прежние короткие палаши постепенно удлиняются, и появляется все большая кривизна – сабля принимает характерный для нее облик, становится совершенным оружием ближнего боя [1578] . Эффективность сабли стала намного большей, чем у меча, – она составляла более 80%; это объяснялось тем, что кривая сабля наносила не просто рубящий, а рубяще-режущий удар. Кроме того, сабля была намного более маневренной, чем меч: при той же длине она была в два-три раза легче [1579] .

1578

Плетнева С. А. Печенеги, торки, половцы // Степи Евразии в эпоху средневековья. М., 1981. С. 215.

1579

Комар А. В., Сухобоков О. В. Указ. соч.

С появлением сабли наступила эпоха настоящих кавалерийских схваток, когда всадники «рубились» друг с другом, демонстрируя свою технику фехтования. Новая тактика сражений потребовала нового защитного вооружения – у всадников появляются бронированные наплечники и остроконечные шлемы (лучники и копейщики не очень нуждались в шлеме) [1580] . Искусство сабельного боя в первую очередь было освоено тюркскими гулямами, служившими в армии Саманидов и Газневидов; это новое оружие позволило Махмуду Газневи завоевать Иран, долину Инда и создать обширную военную державу. Однако служившие Махмуду тюрки быстро передали новое оружие своим степным собратьям, прежде всего огузам и кипчакам, кочевавшим в Казахстане и Средней Азии, по соседству с Хорасаном. Арабские историки, писавшие после тюркского завоевания, отмечали прежде всего умение тюрок рубиться саблями. Мирхонд писал, что в некоторых сражениях тюрки сразу же бросались врукопашную, не используя лучников [1581] . Раванди отмечал, что страх перед саблями тюрок прочно живет в сердцах арабов, персов, византийцев и русов. Историк XIII в. Ибн ал-Ибри описывает тюрок так: «Что касается тюрок, это многочисленный народ; главное их преимущество заключается в военном искусстве и изготовлении орудий войны. Они искусней всех в верховой езде и самые ловкие в нанесении колющих и рубящих ударов и в стрельбе из лука» [1582] .

1580

Комар А. В., Сухобоков О. В. Указ. соч.

1581

Мирхонд. Сад чистоты // Материалы по истории туркмен и Туркмении. Т. 1. М.: Институт Востоковедения, 1939. С. 460.

1582

Будаев Н. М. Западные тюрки в странах Востока. Нальчик, 2002 // http://buday.narod.ru/gl5.htm

Наступление степных тюрок на государства исламского мира началось в конце X в. и облегчалось тем обстоятельством, что армии этих государств частью состояли из тюркских гулямов, не желавших сражаться против своих кочевых родичей. С другой стороны, в X в. тюрки приняли ислам, поэтому борьба с ними воспринималась мусульманами не как война с неверными, а как обычная междоусобица мусульманских эмиров. В 999 г. тюрки-караханиды почти без сопротивления овладели Мавераннахром [1583] . В 1040 г. тюрки-сельджуки разгромили в сражении при Данденакане армию газнийского султана Масуда и затем, не встречая значительного сопротивления, овладели Ираном и Ираком. В 1071 г. сельджуки в битве при Манцикерте нанесли поражение византийской армии и овладели почти всей Малой Азией. Характерно, что в этих знаменитых битвах сельджуки уступали своему противнику в численности в несколько раз; в обоих случаях исход сражений был определен изменой тюркских гулямов и наемников, сражавшихся в рядах противника, а также тем обстоятельством, что в руках тюрок было новое оружие, сабля [1584] .

1583

Гафуров Б. Г. Таджики. М., 1972. С. 346–347.

1584

Bosworth C. E. Army. Islamic, to the Mongol Period // Encyclopedia Iranica // www.iranica.com/newsite/articles/v2f5/v2f5a005.html; Hillenbrand C. Malazgird // The Encyclopaedia of Islam. Online edition // encislam.brill.nl.

Таким образом, появление сабли вызвало завоевательную волну, которая привела к образованию огромной, охватившей весь Ближний Восток, державы Сельджуков. Однако процесс диффузии на этот раз был более сложным, чем обычно. Поскольку булатная сабля была изделием искусных персидских ремесленников, то она в первую очередь стала оружием армий иранских монархий. Тюрки получили доступ к новому оружию как солдаты этих армий и лишь затем передали его своим степным собратьям и присоединились к ним в походе на Багдад.

10.2. ДЕРЖАВА СЕЛЬДЖУКОВ

Завоевавшие Ближний Восток тюрки были мусульманами-суннитами и как правоверные мусульмане испытывали почтение к багдадским халифам. Вождь тюрок Тогрул-бек из рода Сельджука женился на внучке халифа и принял из его рук титул султана. Сельджуки заступили место Буидов в роли носителей светской власти, за халифами по-прежнему оставалось призрачное духовное верховенство [1585] .

Союз тюркских вождей с багдадскими халифами ускорил процесс социального синтеза. В соответствии с кочевой традицией племенные вожди были лишь военными предводителями тюрок, церемония в Багдаде должна была сделать их самодержавными государями. Преемник Тогрул-бека Алп-Арслан (1063-1072 гг.) назначил своим везиром персидского сановника Абу Али Хасана Туси, получившего впоследствии титул «Низам ал-мульк» – «Порядок государства». Низам ал-мульк стал известен потомкам как автор «Книги о правлении» – «Сийасет-наме»; в этом знаменитом трактате излагалась мусульманская доктрина управления государством, основанная на исламской справедливости и персидской бюрократической централизации.

1585

Пигулевская Н. В. и др. Указ. соч. С. 148.

«Государям надлежит блюсти божье благоволение, – писал Низам ал-мульк, – а благоволение Господа, да возвеличится имя его, заключается в милостях, оказываемых людям, и в достаточной справедливости, распространяемой среди них». «Книга о правлении» говорит о том, как достичь этой справедливости: «Чиновникам-амилям, которым дают должности, следует внушить, чтобы они хорошо обращались с людьми, не брали бы ничего сверх законного налога, предъявляли свои требования учтиво, в хорошем виде… Если кто из народа окажется в затруднении, будет нуждаться в воде или семенах, надо дать ему в долг, облегчить его бремя, чтобы он остался на месте, не ушел из своего дома в скитания… Нужно постоянно разузнавать о делах амилей. Если у них все идет так, как мы упоминали, пусть должность будет сохранена за ними, если нет – следует замещать их достойными лицами… Следует каждые два-три года сменять амилей и мукта, чтобы они не могли укрепиться, создать себе прочность и доставить беспокойство, чтобы они хорошо обращались с народом…» [1586] .

1586

Сиасет-наме. Книга о правлении вазира XI столетия Низам ал-мулька. М. – Л., 1949. С. 14, 24, 43.

Политическая доктрина Низам ал-мулька восходила к персидской традиции, проявлявшейся ранее в политике Тахиридов, Саманидов и Газневидов, но она впитала также некоторые принципы Корана. Справедливость была основным принципом раннего ислама, но при Омейядах этот принцип был предан забвению и стал лозунгом оппозиционных сект: хариджитов, шиитов, исмаилитов, карматов. В X в. исмаилиты одержали победу в Египте, они постоянно поднимали восстания в других мусульманских странах, и Низам ал-мульк был вынужден прислушаться к требованиям народа. С этого времени социальная справедливость становится основным положением мусульманской государственной доктрины.

Низам ал-мульк находился у власти более 30 лет, он восстановил центральную администрацию и наладил сбор налогов, но так и не смог возродить некоторые важные учреждения, например почтовую службу [1587] . Икты, розданные Буидами, были ликвидированы, новые икты пока не раздавались – таким образом, большая часть земли принадлежала государству. Низам ал-мульк несколько уменьшил размеры налогов. «Он довольствовался от подданных основным хараджем, который взимался облегченно для них, два раза в год», – свидетельствует историк Ибн ал-Асир [1588] . Правда, под давлением кочевников великому везиру пришлось ввести некоторые новые повинности, в том числе право постоя воинов в крестьянских домах с предоставлением им пищи и фуража («улуфэ» и «нафак») [1589] .

1587

Босфорт К. Э. Указ. соч. С. 29.

1588

Цит. по: Строева Л. В. Государство исмаилитов в Иране в XI – XIII веках. М., 1978. С. 12. Ибн ал-Асир пишет об Алп-Арслане, в правление которого администрацией руководил Низам ал-мульк.

1589

Гусейнов Р. А. Сельджукская военная организация // Палестинский сборник. 1967. Вып. 17. С. 133.

До 1085 г. цены на зерно оставались низкими, порядка 1/3 динара за центнер, заработная плата рабочего составляла примерно 1,5 динара в месяц [1590] . В пересчете на натуральную поденную плату это составляет 18 кг пшеницы в день – очень высокая плата, говорящая о нехватке рабочей силы и сокращении численности населения в предшествующий период. Экономика постепенно восстанавливалась, Багдад поднимался из развалин; особенно большое строительство велось в Исфахане: этот город стал новой столицей тюркских султанов [1591] .

1590

Большаков О. Г. Указ. соч. С. 177. Табл. 7. № 65, 66, 68; Ashtor E. L’histoire des prix et des salaires... Р. 465.

1591

Там же. С. 19; Большаков О. Г. Указ. соч. С. 179. Табл. 7. См. также: Беленицкий и др. Указ. соч. С. 216.

Однако тюркские воины были недовольны правлением Низам ал-мулька, они требовали раздачи им икт и угрожали мятежом. Мятежи тюрок были проявлением традиционалистской реакции на перенимание их вождями персидских управленческих традиций. После большого мятежа в начале правления Мелик-шаха (1072-1092 гг.) власти были вынуждены раздать икты всем воинам, включенным в реестры военного дивана. Было роздано 46 тыс. икт, большинство из них были мелкими; они представляли собой одну-две деревни, с которых воин получал свою, строго фиксированную, долю налогов. Однако доход владельца икты был, конечно, намного больше, чем оплата воинов во времена халифата; он составлял несколько десятков динаров в год – в этом резком увеличении доходов воинов и состояла сущность феодального порядка. Икты командиров давали доход в тысячу динаров и более, правда, они не представляли собой единого массива земель и были разбросаны по разным областям [1592] .

1592

Ashtor E. A Social and Economic History... P. 213; Ashtor E. L’histoire des prix et des salaires... Р. 467; Строева Л. В. Указ. соч. С. 6.