Война или мир
Шрифт:
Алые платья радуют наш глаз.
В гавань родную пришли мы провериться
Снова загрузим спецбоеприпас!
Это песня не защитников своего Отечества от смертельной угрозы - а скорее, тех, кто воспринимает войну как игру вдалеке от своего дома. Мировую войну, в которой каждый снаряд или бомба будут иметь силу как то, что было сброшено на Сиань или Шанхай - я представила это, и мне стало страшно, не разлетится ли от этого вся наша планета на куски, или будет сброшена со своей орбиты? А эти люди смеются и шутят - так неужели были правдой слухи и сплетни о "пришельцах с коммунистического Марса", ходившие среди богемы еще во время войны? Если Александр Богданов был не только автором фантастических романов про марсиан-коммунистов (прим. авт - "Красная Звезда"
Я не знала ответа. Поскольку есть ли жизнь на Марсе или нет ее - это даже науке пока не было достоверно известно. Лазарева точно что-то знает, но молчит. Надеюсь, что при следующей встрече она будет более откровенной.
А какой мог бы быть роман - о коммунистическом союзе двух миров? Даже жаль, что я фантастику не пишу. А вот Ефремов... Не за этим ли его включили в нашу делегацию?
Что ж - если в ближайшее время он напишет про звездные миры с коммунистическим строем, то я буду знать, что в своих подозрениях оказалась права!
Москва, тюрьма на Лубянке, 25 сентября 1950.
– Ну здравствуй Генрих, давно не виделись. Знал бы сколько сил мы потратили, что бы тебя найти. И кажется, успели вовремя - пока тебя не прикончила за ненадобностью какая-то шваль?
– И давно ты продался русским, Руди?
– Не раньше чем ты, Генрих, стал крутить шашни с англосаксами, решив что ефрейтор проиграл. Да еще предназначил мне в своем спектакле - роль трупа. Я все же был хорошим сыскарем - сумел сценарий предугадать, и изменить в лучшую для себя сторону.
– Я хоть сговаривался с культурными европейцами. А ты - со славянскими дикарями.
– Генрих, "низшая славянская раса" сейчас даже в теории, среди серьезных ученых не проходит. А я, ближе узнав русских, могу засвидетельствовать перед кем угодно, что они столь же культурны и цивилизованны как мы. Если не больше нас. Был бы ты простым приезжим из Берлина, я бы сводил тебя здесь в Исторический музей. Там в одном из залов, наверное уже до конца времен будет выставка про нас. И среди прочего, коллекция немецких солдатских фотографий. Не те, что с виселицами, и им подобным - а обычный солдатский быт. Какие там "высокие одухотворенные лица", отмеченные печатью интеллекта, и какие высококультурные развлечения, сродни диким папуасам. Хорошо, что русские не такие как мы - им отчего-то в голову не приходит считать нас унтерменшами.
– Конечно, достаточно того, что они контролируют у нас все и вся. Даже этот наш разговор, будто бы наедине - интересно, сколько тут спрятанных микрофонов? Или вон то зеркало, для чего оно в комнате для допроса - любопытно, кто сидит сейчас по ту сторону, сам герр Берия или герр Абакумов? А может даже и Сам?
– Генрих, ну зачем считать русских глупее нас? Однако же никто не может отрицать, что Германия сегодня, в союзе с Россией, или "под русским сапогом", если тебе так угодно, является одним из самых богатых, сильных и процветающих государств Европы. Конечно, если не учитывать СССР - но куда выше французов и всякой мелочи, с Англией лишь пока вопрос. Мы даже территорию почти не растеряли - Судеты, Силезия, Австрия, датский Шлезвиг, даже хороший такой кусок Эльзас-Лотарингии. Ну а Кенигсберг - что ж, он был русским еще при императрице Елизавете. Если сравнить с положением, на шесть лет после той войны, это год 1924, то выходит как день и ночь!
– Еще лучше было бы, Рейх до Урала.
– А еще лучше, если бы Земля была повернута к Солнцу одной нашей стороной. Но сие так же не в наших силах. Хотя герр Штрелин в разговоре со мной выражал сожаление, что идиот ефрейтор сорвал мирный план русско-германского симбиоза. Каковая возможность была еще во времена царя - если бы удался наш союз с Россией
против Антанты, или Бьеркский договор 1905 года стал бы реальностью, или вообще, вместо Николая на трон вступил бы его братец Михаил. Угадай, кто бы в том союзе играл роль "нации умной", а значит, реально управляющей - а кто, ресурсно-сырьевого придатка? Но теперь эта возможность безвозвратно упущена - и оттого, что теперь русские не уступят нам в общем уровне образования и культуры, но их в разы больше; и потому, что мы уложили в могилу целый слой "цветущих возрастов"; а главное же, у русских к нам сейчас такой счет, что они не согласятся на союз иначе чем с побежденной Германией. Что ж, реалполитик - следует смириться и принять мир таким, как он есть. Тем более что Советы оказались добрым и рачительным хозяином - а не грубым мясником, жаждущим мести. А вот что было бы, окажись на их месте англосаксы - вопрос. Или ты считаешь "план Моргенау" русской пропагандой?– Американцы культурная нация. Они бы не посмели. Мы же все-таки не дикари?
– Спроси это у жителей Дрездена. А также Гамбурга, Бремена, и десятка других городов. Странно ведь, что даже "русские варвары", имеющие к нам гораздо больший счет, на такое не решались, а цивилизованные европейцы, без проблем и колебаний!
– Им было просто нечем. Не было у Советов тысяч "летающих крепостей".
– Зато они вошли в Германию - и могли строем гнать нас в наши же газенвагены. И я не уверен, что у них не было Бомбы, году так в сорок четвертом. Или даже раньше. Если слухи об их союзниках, это действительно правда.
– Какие еще союзники?
– Ты не знаешь, о чем шепчутся в кулуарах Вашингтона, Лондона, Парижа? Ну и хорошо, Генрих - меньше знаешь, крепче спишь. Но ты слышал, что было в Шанхае? Так поверь, велика вероятность, что они могли сделать то же самое с Берлином, или любым из наших городов! Могли, но не стали!
– Ну и что ты хочешь мне сказать, Руди? Вряд ли ты пришел просто повидать прежнего благодетеля и начальника?
– Повидать тоже было нужно, Генрих - хотя бы для подтверждения твоей личности. Чтоб никто не стал бы говорить, что русские поймали не того. Кстати, будут еще свидетели - я человек скромный, и на процессе появляться не хочу. Но поверь, что для моей службы не составит труда найти в Германии тех, кто тебя опознает.
– Ну тогда, насколько я понимаю, ты хочешь, чтобы я пел как соловей на допросе о своих коварных планах, которых я составлял вместе с идиотом Хоконом Седьмым? Читая газеты, что любезно предоставили мне в камеру, я даже сожалел, что было не так. Что я не был в Норвегии "кукловодом", отдающим приказы королю, "Асгард" не был покорным мне аналогом СС, а американцы не оказывали мне неограниченную тайную поддержку.
– Заметь, что это не русские газеты. А французские. Хотя могу тебя заверить, что в бельгийских, голландских, датских и даже английских пишут то же самое. Никто не поверит, что сам Генрих Гиммлер был объектом дешевого вымогательства. И если бы дело было лишь в мести, лучшим способом было бы оставить все как есть - а после опубликовать, как бывшего главу СС ограбила и убила какая-то шпана.
– И что же вы от меня хотите? Я помню приговор, вынесенный заочно в Штутгарте. Все равно повесите - так какой мне интерес?
– Ну, виселица еще не самое худшее. Есть такое государство, Ватикан, так там до сих пор возле пустого столба обновляется хворост. Поскольку то, что было сотворено в Риме по твоему приказу, Его Святейшество считает преступлением против Веры Христовой. Обычно приговоренным оказывают последнюю услугу в виде удушения - но мне доподлинно известно, что в этом было отказано двоим: Муссолини и Достлеру. Желаешь стать третьим? Кстати, как только здесь узнали о твоем пленении, к Сталину тут же прибежал посол Его Святейшества. О чем был разговор, я не знаю - но догадаться нетрудно.
– Вы все равно вольны сделать со мной все, что хотите. И конечно, не оставите мне жизнь.
– Не оставим, Генрих - приговор тебе уже вынесен, двумя высшими на земле трибуналами: в Штутгарте, и в Ватикане. Но ведь и уйти можно по-разному. Вечным мелким неудачником, о котором и вспомнить-то брезгливо - или последним Повелителем Мирового Зла, что тоже есть величие, хоть и черное. И о тебе будут слова в учебниках истории, написанных лет через сто. Если ты нам подыграешь.
– Два миллиарда. Не марок - долларов. Во столько я оцениваю свою жизнь.