Война мага. Том 3: Эндшпиль

— Я уже сказала — магия крови! И почтенная Сежес со мной согласна!

— Кто бы мог подумать — чародейка Радуги в союзе со свободнорождённой дочерью Дану! — только покачал головой Император.

— Такие времена настали… новые, — отозвалась волшебница. — Но слова дочери Дану разумны и справедливы. Магия крови поможет вернее всего, повелитель. В конце концов, давным-давно наши пращуры уже побеждали с её помощью.

— Ты представляешь, что сотворится посредством этой магии? — в упор спросил Император. — Какие формы примет твоё заклятье? И что ты собираешься сделать, залить огнём все западные области Империи?

— Лучше потерять половину, чем всё, — недовольно буркнула Сежес.

— Так я и думал, — хмыкнул Император. — Магия крови — а в результате один большой-пребольшой пламенный меч. А если козлоногие выдержат? Если пламя на них не подействует?

— Мой Император, помнишь ли ты мою огненную дорожку? — Сежес подняла взгляд. — Ту самую, в битве? Они ведь горели, повелитель, они не неуязвимы ни для нашего оружия, ни для нашей магии. Нужно только достаточно сильное заклинание; и вовсе не потребуется «заливать всю Империю пламенем». Достаточно стянуть как можно больше козлоногих в одно место, окружить, и… — Она ударила кулаком в ладонь. — А пирамиды… мой Император, это авантюра, безумная авантюра!

— Всё на свете — авантюра, — отозвался Император. — В той или иной степени. Нет, я понимаю тебя, Сежес… Но…

— Мой повелитель и так вынужден посылать людей на смерть, — продолжала Сежес. — Когда начинается битва, мой Император, все ведь знают, что сражения без потерь не бывает. Так чем это отличается от жертв для магии крови?

— Тем, что у каждого легионера, идущего в бой, есть шанс его пережить. У тех, кого ты поведёшь к жертвенникам, этого шанса не будет. И вообще, хватит о магии крови, Сежес. Сперва я должен разобраться с пирамидами…

— Вот именно так он и бросался в Разлом, — неожиданно обратилась прямо к Дану чародейка. — Неважно, что случится в его отсутствие с Империей, пусть она погрязнет в кровавом хаосе, пусть бароны поднимут восстание, пусть продолжается безумная война с Радугой — он прыгнет в бездну, не зная и не ведая, что ждёт его там — может, просто бездонная пропасть… А сейчас хочет полезть в эти пирамиды, просто потому, что нашему Императору отвратительна сама мысль о человеческих жертвоприношениях. Мне они тоже ничуть не нравятся. Но иного разумного выхода я не вижу! Дочь Дану, прошу у тебя помощи. Может, он послушается хотя бы тебя?!

— Искренние и смелые слова, Сежес, хотя и не слишком почтительные, — холодно прокомментировал Император. — Я не караю за нелицеприятную правду, но не потерплю интриг за моей спиной. Ты поняла, волшебница?

— Поняла. — Сежес открыто и прямо взглянула в лицо правителю Мельина. — Но что я могу сделать, мой Император? Магия крови даёт нам хоть какие-то шансы. Наши заклятья могут убивать козлоногих, надо лишь собрать достаточно силы. Силу могут дать жертвы. Да, человеческие жертвы. Можно… — она лихорадочно соображала, — можно предложить богатые выкупы семьям. Можно… выкликнуть добровольцев.

— Стариков? Больных? — подсказала Сеамни. Сежес отрицательно покачала головой.

— Нет, не годится. Нужны жертвы, полные жизненной силы, здоровые и крепкие. Мужчины, способные дать много семени, женщины, способные рожать. Дети. — Губы её задрожали. Несмотря на всю её выдержку и былую жестокость (Император невольно вспомнил своего несчастного щенка), Сежес, казалось, сейчас расплачется. Играет? Переигрывает? Или действительно стала другой?

— Если это необходимо для спасения Империи… — прошептала Дану.

— Спасибо. — Чародейка и в самом деле всхлипнула. — Ты понимаешь… Сеамни.

— Понимаю… Сежес. — И дочь лесного племени протянула руку волшебнице человеческой расы.

— Бабий заговор, не иначе. — Император повернулся к Клавдию. — Слушай мой приказ, проконсул. Первый легион и гномий хирд грузятся в Мельине на речные кеги. Все остальные войска поступают в твоё полное распоряжение. Постарайся задержать козлоногих — хоть ненамного, пока не подойдёт помощь от Тарвуса. Если выступят бароны — заведи переговоры, тяни время. Обещай им всё, что они только пожелают, не жалей золота для подкупа. Держи в кулаке всех волшебников, пришедших вместе с Сежес.

— А я? — рискнула вставить чародейка.

— А ты отправишься со мной, — непререкаемым тоном бросил Император.

— Ты всё-таки решил…

— Решил. Прежде чем я сам поведу моих подданных к жертвенникам, я должен испробовать последнее средство. Мы совершенно упустили из виду эти пирамиды — а я убеждён, что они возникли там не просто так. Проклятье, тьма и смерть, если надо, я готов отдать легионам приказ прокопать канал и спустить в Разлом всё Внутреннее Море!

— Только не это! — всполошилась Сежес. — Мой Император, это приведёт к…

— …к необратимым последствиям, я знаю, — кивнул правитель Мельина. — Но на твоём месте, Сежес, я озаботился бы изучением и такой перспективы.

Чародейка только покачала головой — возражать Императору сейчас не осмелился бы никто, даже Тайде.

— Действуй, проконсул. У нас почти не осталось времени. Собери легионных командиров, я сам сообщу им эти известия. Связь со мной будешь поддерживать почтовыми голубями. Извещай обо… ну да это ты и сам знаешь. Всё ясно?

— Всё ясно, мой повелитель!

Сеамни молчала, блестящими чёрными глазами глядя на Императора.

— Гвин, — тонкая рука легонько коснулась кованой стали доспехов, с которыми правитель не расставался ни на миг за весь долгий марш его армии, за исключением тех кратких часов, когда им двоим всё-таки удавалось разделить ложе. — Ты уверен в том, что делаешь?

— Тайде, помнишь, я прыгал головой вниз, в бездну Разлома, следом за похитившей тебя Белой Тенью — и остался жив? Теперь у меня то же чувство. — Лицо Императора казалось сейчас застывшей гипсовой маской, глаза смотрели куда-то в недоступную, невидимую простым смертным даль. — То же чувство, что и перед прыжком в Разлом. Чувство, что я не могу этого не сделать. И что этот поход приведёт… к перелому. Не знаю, какой ценой, да и знать не хочу…

— А если этой ценой окажусь я? — негромко проговорила Сеамни.

Император запнулся, в ярости сжал кулаки. Его брови сошлись, словно перед поединком.

— Тогда я пойду вместе с тобой. Пусть принимают в зачёт и мельинского правителя. Империя, в конце концов, обойдётся и без меня. Есть Клавдий, есть Тарвус… они не дадут…

— Но они не удержат страну от истребительной смуты, — возразила Дану. — На это способна только императорская кровь.

— Больно удержала она Браггу и иже с ним, — буркнул Император.