Война призраков

Костер запалили с помощью излучателя. Огонь запылал, с треском пожирая сухие дрова. Виктор сидел рядом, подкладывал еще, ждал, пока слой углей достигнет нужной толщины.

Когда это случилось, за дело взялась Джоанна. Жир с шипением капал на угли, а от подрумянивающегося мяса тек аромат, заставляющий кишки бурчать и в остервенении бросаться друг на друга.

— Ну скоро еще? — то и дело спрашивал Виктор.

— Потерпи. — Ответы не отличались разнообразием.

Мясо оказалось готово к тому моменту, когда наступила настоящая ночь.

— Так! — сказала Джоанна, в очередной раз потыкав куски кончиком мачете. — Первая порция и самая большая — мужчине-добытчику!

— Вот спасибо! — отозвался Виктор.

Еще минут пять пришлось ждать, пока мясо остынет. Потом Виктор рискнул откусить и не смог остановиться, пока не слопал весь кусок.

— Ну как? — спросила Джоанна.

— Еще! — сказал он.

Мясо было чуть жестковатым да и привкус имело довольно странный, но по большому счету напоминало свинину. Полудюжиной кусков Виктор наелся так, что мог только сыто отдуваться.

— Пожалуй, хватит, — сказал он. — Надо бы на завтра оставить...

Развернул найденное на развалинах лагеря одеяло, слыша, как по другую сторону от костра возится Джоанна. Улегся, некоторое время смотрел вверх, на усыпанное сотнями ярких звезд небо, а потом уснул.

Проснулся, как показалось, тут же. Живот болел так, будто в него вонзили сотни раскаленных ножей внутри него что-то ворочалось, во рту ощущался гадостный привкус.

Шатаясь, точно пьяный, Виктор поднялся, зашагал в сторону от лагеря. Успел отойти к берегу реки, и тут его стошнило — жестоко и бурно, до слез из глаз и холода в ногах.

На мгновение стало легче. Он сумел спуститься к воде, умылся, и понял, что если тут же не спустит штаны, то рискует испачкать их самым позорным образом.

Когда встал на ноги, боль чуть-чуть унялась, но мерзкий привкус во рту сохранился. В слюне ощущалась горечь, а голова болела, напоминая о похмелье.

— Вот черт, — пробормотал Виктор. — Чего же мы сожрали-то?

Его вырвало еще раз, но несколько слабее, и он рискнул вернуться к стоянке. Осторожно ступая, прошел к своему месту, и тут с другой стороны костра послышался слабый стон.

— Как ты? — спросил Виктор, чуть приподнявшись на локте.

— Хреново, — отозвалась Джоанна. — Ощущение такое, будто наглоталась какой-то дряни. Остается надеяться, что мы не сдохнем от этого яда...

— Это уж точно. — Виктора прошиб холодный пот, и он рухнул на одеяло.

Глаз оба не сомкнули до самого утра, а когда поднялись с рассветом, то первым делом выкинули остатки мяса.

118-й день 98 года летоисчисления колонии Меру, джунгли

Между горами и морем прохода не было. Серые, неприветливые скалы подходили прямо к воде, обрываясь стометровой кручей. У ее подножия сердито клокотали белые от пены волны.

— Придется идти в обход, — сделал Виктор довольно безрадостный вывод.

— А ты уверен, что он есть, этот самый обход? — спросила Джоанна.

Тянущиеся к северу горы не выглядели местом, годящимся для пеших прогулок. Угрюмые пики торчали как наконечники копий, обрывистые склоны заставили бы задуматься и муху.

— Придется его найти, если мы не хотим тут застрять. — Виктор поправил чуть сбившийся рюкзак. — Пошли!

Двинулись на север, вдоль стены утесов, и через пятнадцать минут наткнулись на годное для подъема место.

— Не в первый раз жалею, что нас не учили скалолазанию, — сказал Виктор.

— Да уж, в этом наши наставники промахнулись.

Дальше оба замолчали, сберегая дыхание. Камни скрежетали под ногами, рюкзак тянул вниз, точно якорь с океанского лайнера, измотанные многодневным марш-броском мускулы ныли все сильнее.

Грохочущий рокот донесся, когда за спиной остались несколько сотен метров подъема. Повернув голову, Виктор обнаружил наплывающую с моря темную, как грех, тучу. В ее недрах посверкивали молнии, а вершина, освещенная солнцем, золотилась, подобно короне.

— Этого только не хватало, — вздохнула Джоанна. — Что, будем искать убежище?

— Боюсь, эти поиски могут затянуться. — Виктор покачал головой. — Пойдем дальше. До вершины недалеко.

Подгоняемые нежеланием попасть под ливень, пошли быстрее. Миновали особенно крутой участок, прошли растянувшийся на сотни метров каменистый склон и оказались на вершине.

Дальше за горами продолжались иссиня-зеленые джунгли, виднелась окантованная волнами кромка берега. На самом горизонте скользил над водой обтекаемый силуэт быстроходного корабля.

Виктор не успел его разглядеть, как хлестнувший сбоку порыв ветра едва не сшиб с ног, и тут же посыпал дождь. Крупные капли лупили по голове и плечам точно пули.

Молния полыхнула чуть ли не над головами путешественников, а ударивший вслед за ней гром набил уши колючей ватой.

— Вперед! — крикнул Виктор, сам себя не слыша.

Ветер задирал края накидок, подставляя ноги дождю, швырял в лицо пригоршни воды. Камни тут же сделались мокрыми, скользкими, точно покрылись ледяной коркой.

Идти по ним быстро стало невозможно.

Опускаться оказалось еще труднее, чем подниматься. Виктор двигался почти вслепую. Нащупывая ногами очередной выступ, то и дело вытирал заливающую глаза воду.

Поскользнулся, когда до основания скал оставалось не больше десяти метров. Сдвинулся под ногой камень, казавшийся таким надежным. Виктор неловко взмахнул руками и сорвался.

Что-то рвануло за руку, падение остановилось. Проморгавшись, Виктор понял, что наполовину висит, упираясь в скалу ногами, а за рукав его держит Джоанна.

— Придумай чего-нибудь, — прошипела она сквозь зубы. — Долго я тебя не удержу!

— Дерни меня на себя! Хоть чуть-чуть! И отпускай!

Лицо Джоанны побагровело, она выкрикнула что-то нечленораздельное, и он ощутил несильный, едва заметный толчок. Рука освободилась, и Виктор рухнул в бездну, но на этот раз не головой, а ногами вперед. Выбросив руки, ухитрился зацепиться за крошечный выступ. Плечи стегнуло болью, точно их выворачивали на дыбе.

— Черт! — прохрипел Виктор.

Чтобы раскачаться и перебросить себя на находящийся чуть сбоку ровный участок, нужны были силы, а их-то как раз и не хватало.