Война в небесах

– Ну что ж, – проговорил лорд Эргли, – здесь нечего решать. Если его взяли, я бы пожелал новому владельцу, чтобы добрая воля не оставила его.

– Нет, мне надо идти, – сказала Хлоя. – Я верну его.

Я заставлю его вернуть камень. Это моя вина. Он просил… О, что я наделала!

– Ничего недостойного, – спокойно ответил лорд Эргли. – Забудьте об этом. Мы с вами здесь. Камень – тоже.

Мы остались сами собой, там же, где и были.

– Не совсем, – подал голос Хаджи. – Может быть лишь одно Завершение, и камень у вас остался лишь один, и тропа для камня теперь лишь одна. Думаю, что именно так и надо истолковывать это происшествие.

Лорд Эргли подошел к шкатулке, но тут постучала служанка и передала телеграмму. Судья взял ее, прочел и тихонько присвистнул.

– Я не буду отвечать сейчас, – сказал он и, подождав, пока служанка выйдет, повернулся к остальным.

– Теперь они добрались до Реджинальда, – медленно проговорил судья. – Я думаю, это снова ваши друзья, Хаджи.

– Что с мистером Монтегю? – встревоженно спросила Хлоя.

– Его убили, – сухо ответил судья. Он поднял телеграмму и прочитал вслух: «Отель „Монтеспен“, Брайтон. В результате тяжких телесных повреждений скончался джентльмен, зарегистрировавшийся у нас под именем Реджинальда Монтегю. В полиции сообщили ваш адрес как ближайшего родственника. Грабителю удалось уйти. Явных следов материального ущерба не обнаружено. Управляющий Грегсон». – Судья помолчал. – Мне жаль Реджинальда. Он не отличался большим умом, но и злобы в нем не было. Теперь против тех мы одни.

– Вы поедете в Брайтон? – спросил Хаджи.

– Конечно, поеду, – сказал судья. – Если это совпадение и нападавшие охотились не за камнем, то камень надо спасти. Я не верю, что найду хотя бы один, но рисковать просто нельзя. К тому же я не хочу оставлять эту смерть без внимания, какие бы катастрофы нас не подстерегали впереди.

– А как быть с вашим камнем? – Хаджи указал на шкатулку.

– Он останется здесь. Мисс Барнет будет охранять его, пока меня нет. Они не осмелятся напасть на дом Верховного судьи среди бела дня. Ну а если кто-нибудь придет за ним от имени Закона, мисс Барнет будет действовать по своему разумению. А вы, Хаджи?

– Если ваши предположения верны, – промолвил Хаджи, – я не хочу возвращаться к тем, кто пролил кровь.

– Вот и хорошо, оставайтесь, – решил судья. – Обсудите ситуацию и посмотрите, что можно сделать. Мне до сих пор сделать ничего не удалось, – добавил он с горечью. – Я занимался только бесполезной болтовней.

– Это не правда, – возразила Хлоя.

– Вряд ли стоит придавать значение попытке вытащить несчастного лаборанта из вчерашнего дня, – невесело усмехнулся судья.

– Вы можете не сознавать собственного значения, – заметил Хаджи.

– Это – сколько угодно! – отозвался судья. – Даже те, кто сидит и болтает, тоже чему-нибудь да служат. Не поверив в Бога…

– Но вы же сделали это! – воскликнула Хлоя. – Разве этого мало?

Лорд Эргли посмотрел на нее.

– Это как назвать старые вещи новыми именами. Или наоборот, дать новым вещам старые имена. Не беспокойтесь обо мне, дитя мое. Я отправляюсь в Брайтон, а вы подумайте над тем, что заключено в глубинах камня.

Глава 16Открытие сэра Джайлса

В тот же день после полудня, пока лорд Эргли в Брайтоне выслушивал рассказ о том, как было обнаружено тело Реджинальда Монтегю, пока он убеждался, что среди вещей погибшего не осталось и следа камня, в Министерстве внутренних дел беседовали два министра. Лорд Белсмер нервничал, Гатер Браун, напротив, был спокоен.

– Я не могу добиться от Тамалти отчета о его опытах, – горячился лорд Белсмер. – Я до него самого добраться не могу. Там при нем есть некий Пеллишер, так вот он считает, что Тамалти все-таки надеется найти способ управления этой штукой.

– Ну что ж, это оказалось бы весьма кстати, – покивал Браун. – Но это ведь потребует времени, а времени у нас нет.

– Совершенно верно, – согласился лорд Белсмер. – Я не знаю пока, что изменилось, но что-то наверняка изменилось. Я разговаривал недавно с представителем иранского посольства, они начинают давить на нас. Этот тип намекал вчера на международную конференцию в Женеве.

– Я бы не обращал на них внимания, – махнул рукой Браун. – Не знаю, как насчет Ирана, но есть один прием, который здесь у нас может успокоить волнения.

– Что вы предлагаете? – насторожился лорд Белсмер.

Браун хитро улыбнулся.

– Вы не думали, почему все эти люди, ну хотя бы мэр Рича, подняли вокруг камня такой шум? Да потому, что думают, будто камень и вправду что-то делает.

– Но он ведь делает, – заметил лорд Белсмер.

– Да какая разница, делает он или нет! – резко произнес Браун. – Разве в этом дело? Главное, что они верят! Ну и хорошо. А мы чего хотим? Чтобы они перестали верить.

Как это сделать? Да очень просто. Надо показать, что камень ничего не делает.

– Но он ведь делает, – вновь повторил лорд Белсмер, – Во-первых, нельзя допустить, чтобы они продолжали в это верить. А во-вторых, слава богу, это всего лишь камень.

Лорд Белсмер откинулся в кресле и недоуменно посмотрел на своего коллегу. Гатер Браун тоже откинулся на спинку и улыбнулся.

– Как подорвать их веру? Объявить, что камень не действует. Конечно, они не поверят. Тогда показать, что камень перестал действовать. Я не сомневаюсь, что на самом деле он действует, но то, что мы покажем им, действовать не будет.

– Господи Боже! – кажется, лорд Белсмер начал понимать.

– Это же только камень, – продолжал министр внутренних дел, – не такая уж редкая вещь. Ну, камень с отмети» нами – тоже не новость. Форма отметин… а кто проверит, насколько и с чем она совпадает? У меня тут есть один человек, большой знаток и специалист. Мы с ним покопались немного… – Браун открыл ящик стола и протянул лорду Белсмеру небольшой кусочек кварца с черными прожилка ми внутри.

Перепутать его с камнем Соломона было довольно мудрено, о чем и сообщил лорд Белсмер, повертев кварц в руках.

– Те, которые оригинал и в глаза не видели, сравнить не смогут, – сказал на это Браун. – А те, кто видел… Ну, кто это видел? Шилдрейк? Ему бы только свой сохранить. Персы? Если мы предупредим их, они шуметь не станут. Тамалти и Пеллишер? Они экспериментируют, им огласка вовсе ни к чему. Мы с вами – здесь, я надеюсь, проблем нет. Остается Эргли… но он чуткий, тактичный человек, и если поговорить с ним по-хорошему, думаю, он возражать не будет.

Мерридью хочет раздобыть экземпляр, но, во-первых, пока не раздобыл, а во-вторых, ему-то огласка не нужна вдвойне, он сам ратовал тут у меня за строжайший запрет.