Война. Часть 4
Шрифт:
* * *
– Всё тихо?- Оля в прорезиненном плаще с капюшоном прижимается спиной к стволу оливкового дерева, пытаясь спастись от ливня,- хорошо. Давай ещё раз пробежимся по нашему плану.
– В 4:15 группа 'Толстяка',- Кузнецов приваливается к дереву с другой стороны, перед ним как на ладони открывается вид на залитый огнями аэродром,- обрывает электрические провода, ведущие к аэропорту из города...
– Сколько генераторов на аэродроме?- перебивает его девушка.
– ... Две штуки, но, как уверяет главный электрик, проверенный товарищ - коммунист, оба генератора неисправны, а ёмкости с топливом для них - пусты... Как только погаснут прожектора, вторая группа, состоящая из двух пар, выдвигается к стоянке 'Юнкерсов'. Она хорошо охраняется эсэсовцами: по периметру в прямой видимости на расстоянии сотни метров друг от друга находятся четыре одиночных поста. Пользуясь темнотой, ведущие пар поднимаются на крышу фюзеляжа со стороны
– Повторяю,- из под капюшона блестят глаза Оли,- огонь по охране открывать только в самом крайнем случае. В случае обнаружения постараться максимально быстро скрыться из виду и оторваться от преследования.
– Ребята надёжные,- кивает Кузнецов,- два раза повторять не надо, но я всё-таки повторю на всякий случай.
Вдруг ослепительная вспышка освещает округу и почти сразу за этим раздается оглушительный грохот. Ещё через секунду аэродром накрывает кромешная тьма.
– Молния,- хрипит девушка,- попала в трансформаторную будку. Видишь дым?
Ослепший на мгновение Николай, оттолкнувшись от ствола дерева, пытается безуспешно что-то разглядеть во мгле, но прежде чем восстановилось зрение до него доносится едкий дым.
– 'Зуда' с собой?- девушка сбрасывает с плеч плащ, оставаясь в облегающем спортивном костюме.
– Есть пара шашек...
– Отлично, твой - левый, мой - правый. Действуем по очереди, я первая. Такой случай упускать нельзя.
Москва, Антипьевский перулок, д.2,
Кабинет наркома обороны,
10 февраля 1941 года, 16:00.
– Товарищ Захаров вероятно считает, что у меня есть волшебная палочка,- желчно цедит слова Вознесенский, сидящий по правую руку от Будённого,- это просто уму не постижимо - требовать в течение года увеличить производство противотанковых и противопехотных мин в десять раз. Вот так сразу. Где вы были раньше, когда распределялись фонды? Где взять дополнительные объёмы взрывчатки, листового железа, производственные мощности? Четыре миллиона мин - уму не постижимо.
'Да, согласование мобилизационных заявок наркомата Обороны всегда проходят непросто... На их основе СНК формирует мобилизационные задания, которые накладывают на промышленность обязательства подготовить ещё в мирное время производственные мощности для выполнения производственной программы военного времени. А как их подготовить без полного вовлечения в военное производство гражданской промышленности? Одна военная - точно не справится'.
– Я докладываю то, что требуется Красной Армии для того, чтобы успешно отразить нападение противника,- хмурится начальник Генерального штаба.- Где мы были раньше? Попробую ответить. Массовое применение мин со стороны противника на Карельском перешейке и трудности, которые возникли от них при штурме линии Маннергейма, привели к пересмотру наших взглядов на минное вооружение. В первую очередь это коснулось плотности минирования. Если раньше норматив был 150-200 противотанковых мин на километр фронта, то сейчас он увеличился до 500-700. Минное поле приобрело глубину в сто метров, а число рядов увеличилось до трёх-четырёх. Причём сейчас я говорю только о противотанковых минах. Военная наука, с целью предотвращения попыток разминирования, предлагает устанавливать неподалёку от противотанковой мины одну-две противопехотных...
– Вы меня не слышите, товарищ Захаров,- Вознесенский демонстративно отодвигает от себя стопку бумаг,- для того, чтобы в 10 раз увеличить производство, надо в десять раз увеличить материальные фонды и денежные ассигнования, запланировать капитальное строительство, прежним не обойтись. А ещё подготовить промышленные кадры и снабдить их дополнительным оборудованием, сырьём и инструментом.
– Товарищ Чаганов,- вступает Будённый, чувствуя, что обстановка начинает накаляться,- а какое будет ваше мнение?
– Считаю, товарищ маршал, что обе стороны по своему правы... И всё же выход есть. Для решения поставленной задачи надо значительно упростить конструкцию, уменьшить ассортимент и трудоёмкость изделий, повысить производительность труда и заменить дефицитное сырьё на доступное. Звучит слишком общо, поэтому пройдусь по пунктам. В мобилизационной заявке около половины в количественном выражении занимают металлические противотанковые мины ТМ-35, где взрывчатым веществом служит прессованный тротил. Мина несколько устарела, но хорошо освоена нашей промышленностью - это плюс, однако всё материалы входящие в неё остродефицитные. Чтобы выйти из создавшегося положения НИИ вооружения разработал новые образцы противотанковых и противопехотных мин с деревянными и даже картонными корпусами, которые могут снаряжаться не только тротилом, но и суррогатной, такой как динамон, или аммиачно-селитровой взрывчаткой - аммонит, аммонал.
Эти мины ны используют стандартный универсальный взрыватель. Мины испытаны на заводском полигоне, показали отличные результаты, однако Главное Артиллерийское Управление не хочет даже рассматривать предложения НИИ.– Взрывчатка на основе аммиачной селитры очень чувствительна к влажности, товарищ Чаганов,- аккуратно, без обычной экспансивности, возражает Кулик,- к тому же она слёживается при длительном хранении. При деревянном негерметичном корпусе такая мина быстро выйдет из строя.
– Всё правильно, но это если не предпринимать никаких мер защиты корпуса и взрывчатки от влаги. Не все наверное помнят, что два года назад в наркомате химической промышленности начали создавать технологию и опытной завод для производства фенолформальдегидной смолы. Эту смолу предполагалось использовать для пропитки берёзового шпона в процессе прессования для получения дельта-древесины. Была создана полупромышленная установка, но добиться получения смолы с высокими и постоянными характеристиками, на которых настаивал наркомат авиационной промышленности, так и не удалось, поэтому пришлось купить лицензию на производство фанеры 'Дюрамолд' в Америке. Однако, как показали результаты испытаний НИИ Вооружения, наша фенолформальдегидная смола вполне годится для лакировки корпусов 'ящичных' мин. Организовать её производство на имеющейся установке, думаю, будет сравнительно нетрудно, а с производством деревянных ящиков справится любая плотницкая артель, а снаряжать мины взрывчаткой можно будет непосредственно в армейских мастерских, тем более что мощности центральных баз хранения Красной Армии, как я слышал, совершенно недостаточны. Конечно, срок хранения 'ящичной' мины будет короче, чем требует ГАУ, но в течение года с момента снаряжение такие мины будут взрывать вражеские танки не хуже, чем прочие.
– Я считаю,- тоном не терпящим возражений произносит Жданов,- что Главному Артиллерийскому Управлению, Генеральному штабу и Наркомату Обороны следует в кратчайшие сроки рассмотреть предложение товарища Чаганова и принять все меры к его скорейшей реализации. Военные в этом вопросе не должны оставаться сторонними наблюдателями. Товарищ Чаганов, может быть можно что-то сделать подобное, чтобы увеличить производство боеприпасов? Их выпуск в физическом выражении не растёт уже третий год. Планы, конечно, выполняются, но только за счёт того, что заявки военных нещадно урезаются.
Кулик, сидящий в конце стола, хватается за голову.
– В прошедшем году выпуск боеприпасов даже немного снизился, товарищ Жданов. Это было обусловлено тем, что вначале надо нарастить мощности металлургической и химической промышленности, порохового и капсюльного производств, что не было делом одного дня и потребовало значительных капиталовложений. Были построены новые предприятия, частично реконструированы старые. В этом году мы рассчитываем нарастить производство всех видов боеприпасов на 20 процентов, в следующем, когда новые предприятия выйдут на полную мощность - вдвое. Тут, правда, я должен оговориться, рост производства боеприпасов вдвое в 1942 году произойдёт, если в течение военного времени нам удастся, по крайней, сохранить темпы ввода в строй новых предприятий, которые были в мирное время. Почему у меня возникли сомнения в этом? Дело в том, что товарищ Косиор по моему поручению изучил результаты работы предприятий Наркомата боеприпасов в первом квартале 1940 года, когда эти предприятия были переведены на работу по особому графику в связи с Военной операцией в Финляндии. Несмотря на наши ожидания, что выпуск продукции увеличится, так как всюду была введена третья смена, увеличены задания, сокращены перерывы, ничего такого на большинстве предприятий не произошло. Наоборот, выпуск продукции сократился. Происходило это в основном по вине транспорта, который был полностью загружен оперативными перевозками и не обеспечивал своевременной подачи промышленного сырья. В общем, не хочу растекаться 'мыслью по древу' поэтому скажу кратко: мы совершенно не готовы к начальному периоду войны. Это в равной мере касается как армии, так и промышленности...
– Что же вы предлагаете, товарищ Чаганов?- хмурится Жданов.
– Я считаю, что необходимо немедленно начать перевод всей промышленности и транспорта на военные рельсы. Правительство должно остановить выполнение планов мирного времени, все предприятия должны перейти на выпуск военной продукции согласно мобилизационных планов...
– Но правительство не вправе этого делать, это прерогатива Верховного Совета.
– Я понимаю это, товарищ Жданов. Это лишь означает, что надо срочно созывать внеочередную сессию Верховного Совета и принимать соответствующее постановление. Было б также неплохо на этой сессии принять закон о расширении полномочий исполнительной власти в период военного положения в плане мобилизации народного хозяйства. А ещё лучше, создать на время военного положения единого органа управления, обладавшего всей полнотой военной, политической и хозяйственной власти в стране...