Война

Я не знала, позволял ли он это мне по тем же причинам, по которым я это делала — а именно потому, что он был эмоциональным, нестабильным и гиперопекающим, и я не знала, как ещё его успокоить — или он просто не мог отказать мне в данный момент.

Никто не говорил мне, что с ним не так.

Не только Ревик — вообще никто.

Я знала, что как минимум некоторые видящие в отеле знали больше, чем говорили, но при этом ни хрена мне не рассказывали, даже когда я прямым текстом отдавала им приказ.

Я также знала, что он поговорил с Тарси, но не была в курсе, о чём именно, и теперь она тоже не виделась со мной. Я множество раз запрашивала аудиенцию с ней, назначала встречу в разное время, и она отклонила все запросы. Я прекрасно знала, что она в курсе, почему я хотела с ней увидеться. Если честно, я не могла винить её за нежелание встревать в разборки между мной и Ревиком, и по правде говоря, учитывая, как он вёл себя, я была готова выломать ей дверь.

Балидор советовал сохранять терпение. Он заявил, что Ревик мне скоро расскажет, просто он излишне осторожничает. Он также сообщил мне, что, по иронии, так Ревик пытался успокоиться перед тем, как посвятить меня во всё.

Врег, как обычно, не был настолько дипломатичен. Он сказал, что Ревик просто ведёт себя как говнюк, и посоветовал мне прочесть его, когда тот будет спать.

Стыдно признаться, но я пыталась.

Он проснулся, и в итоге мы опять занялись сексом — громко, бурно, и продолжалось это часа четыре. Нет необходимости уточнять, что спали мы тоже мало. Думаю, в последний раз мы так много занимались сексом в хижине… и сейчас мы были примерно такими же «адекватными».

Я обхватила руками его задницу и поясницу, и Ревик издал очередной стон, тут же кончив, всё ещё наматывая мои волосы на кулак. Я ощутила его реакцию на то, что я притягивала его своим светом, и на боль, которую я вплетала в него, втягивая его ещё глубже в рот.

Раздражение пронеслось по нему вместе с ревностью, возбуждая его. Я ощутила, как он поражается, что я теперь могла взять его настолько глубоко, практически позволяла ему трахнуть меня в рот, а потом его ревность вернулась жёстким приливом. Он вспомнил про видящих, которые наверняка могли чувствовать нас по другую сторону этой двери, и его боль опять усилилась, а раздражение обострилось.

— Мы превращаемся в бл*дских эксгибиционистов, — прорычал Ревик, пытаясь перевести дух. — Ты превращаешь меня в эксгибициониста. Ты прекрасно знаешь, чёрт подери, что я не откажусь от такого…

Я помедлила ровно настолько, чтобы рассмеяться, не выпуская его изо рта.

«Кто бы говорил, муж».

Его боль усилилась, и он схватил меня за волосы, напоследок несколько раз сильно толкнувшись мне в рот. Но его оргазм уже стихал, и его пальцы начали расслабляться.

Остановившись по-настоящему и подняв взгляд, я увидела, что Ревик окидывает взглядом маленькую кладовку, в которую я затащила его после того, как он начал громко спорить со мной перед Балидором, Джоном, Врегом, Чандрэ, Викрамом и горсткой других — в четвёртый раз за эту неделю. Как только он перешёл на личные аргументы, и его свет выскользнул из-под контроля, у меня не осталось выбора.

— Gaos, должно быть, они всё почувствовали, — снова пробормотал Ревик.

— Наверное, они испытали облегчение, — хмыкнула я, вставая на ноги и вытирая рот. — Думаю, ты всерьёз перепугал Викрама до усрачки… даже 'Дори, похоже, занервничал.

Ревик повернулся, посмотрев на меня, и его глаза все ещё светились в тусклом освещении комнаты.

— Ты по-прежнему планируешь сделать это? Пойти туда?

Я закатила глаза в манере видящих и подошла к нему, когда он начал застёгивать брюки.

— Не начинай снова, Ревик… пожалуйста, — я потянулась к его рубашке и стала застёгивать пуговицы, пока он заканчивал со штанами. — Они даже ещё не вызвали у него зависимость. 'Дори не хочет, чтобы я заходила туда, пока они не доведут Дитрини до такого состояния, в котором он будет полностью зависеть от них и сделает практически всё, что они ему скажут. Это будет совершенно безопасно.

— Хрень собачья, — прорычал Ревик, сверля меня сердитым взглядом. — Я тебя больше туда не пущу.

— Успокойся.

— Да иди ты нах*й со своим «успокойся»! Я серьёзно, Элли!

Я толкнула его в грудь, награждая слегка забавляющимся взглядом.

— Это ты так просишь об ещё одном минете?

— И минет тоже нах*й. В следующий раз я нагну тебя над этим столом, — когда он сказал это, из его света выплеснулся жар, хоть и выражение лица оставалось суровым. — Если так подумать, сначала я, может быть, отхожу тебя ремнём… раз уж ты, бл*дь, не слушаешь больше ни единого слова из того, что я говорю.

Я шлёпнула его по руке, когда он попытался сам приняться за пуговицы, и Ревик мне позволил, фыркнув и с раздражённым выдохом откинувшись на тот же стол.

— Почему, чёрт подери, ты не можешь сделать это для меня? — проворчал он. — Просто держись подальше от Дитрини, Элисон. Это всего одна просьба, бл*дь…

Я раздражённо перебила его.

— Это не одна просьба, — сказала я, по-прежнему возясь с его рубашкой. — В последнее время так со всем, Ревик. Ты не хочешь, чтобы я участвовала в поисках Териана. Или Касс. Ты даже не позволяешь мне предоставить отпечатки по Касс… а я знала её всю мою жизнь. Ты не хочешь, чтобы я участвовала в поисках Тени или помогала им определить, кто это может быть. Ты не хочешь, чтобы я работала с Дитрини. Ты не хочешь, чтобы я разбирала устройство сети над шато. Ты не хочешь, чтобы я говорила с Лао Ху. Ты не хочешь, чтобы я поднималась на крышу, чтобы помочь Врегу с конструкцией. Ты не хочешь, чтобы я…

— Так побереги себя ради разнообразия! Отдавай приказы! Разве этого недостаточно?

— Почему? — я хмуро уставилась на него, закончив застёгивать его рубашку. — Почему я внезапно оказалась в принудительном отпуске? Это из-за проблем с моим светом? Я думала, ты сказал, что эта проблема определённо не носит постоянный характер? Что мне не о чем беспокоиться, и всё вернётся само собой? Или тут ты тоже соврал?

Ревик покачал головой, прищёлкнув языком.

— Я не врал.

— Только врёшь о причине всего этого.

Когда он поднял на меня мрачный взгляд, я невольно посмотрела вниз, замечая, как он выглядел, прислоняясь к столу и вытянув длинные ноги — пот заставлял рубашку прильнуть к его груди, становившейся всё более мускулистой, а его чёрные волосы прилипли к шее. Чем бы ни были вызваны его гормональные проблемы в последнее время, к сожалению, он явно не один страдал от них.

Должно быть, Ревик заметил мой взгляд или, может, увидел что-то в моём свете.

— Если ты хочешь трахнуться по-настоящему, то я забираю тебя наверх, — хмыкнул он. — И я не совсем шутил про ремень.