Войны мафии

Потребовалось пять лет и двадцать пять отважных волонтеров, прежде чем он смог громко объявить об успехе. С тех пор благодаря Секции Эйлера на свет появилось несколько сотен здоровых ребятишек, которые иначе не были бы зачаты.

Неудивительно, подумала Эйлин, наблюдая за углубившимся в воскресный кроссворд мужем, что жен-шины боготворят его. Баз почувствовал ее взгляд. Он поднял на жену глаза и широко ухмыльнулся.

— За заступницу всех «кошечек»! — произнес он, поднимая воображаемый бокал.

Эйлин улыбнулась.

— Хозяин обязан был проводить регулярные медицинские обследования, — сказала она. — А если обследований не было или если результаты анализов подделывали, он виновен в такой же степени, как и моя подзащитная, в том, что подвергнута опасности жизнь клиента. Как если бы хирург взялся делать операцию нестерильными инструментами.

— О, отведи меня к ним!

Переносной телефон у ног Эйлин издал сухой хрип.

Баз торопливо выпалил:

— Доктор Эйлер, умер, погребен и в данный момент наслаждается райскими кущами.

Эйлин сняла трубку и сухо произнесла:

— Алло...

— Понимаю, что беспокою вас в неподходящее время, — задыхаясь, неуверенно заговорила какая-то женщина, — но... Можно доктора Эйлера? Это срочно...

Эйлин подняла трубку высоко над головой:

— Сюрприз! Очередное воскресное SOS!

Баз яростно замотал головой.

— Простите, кто его спрашивает? — поинтересовалась Эйлин.

— Миссис Риччи. Дело в том, что... — Голос сорвался.

— Алло? Миссис Риччи?

Баз скорчил гримасу и протянул руку к телефону.

— Доктор Эйлер у телефона. — Пауза. — Вам придется завтра прийти ко мне. Пораньше. Как обычно, миссис Риччи. А сейчас вам лучше лечь. Примите душ, только не ванну, ну, вы знаете. — Снова пауза. — Это не страшно. Рад буду видеть вас.

Он повесил трубку и поставил телефон на прежнее место.

— Готов держать пари, у ее мужа нежизнеспособная сперма. Бедняжка не решается попросить его сделать анализ. Сейчас у нее недельная задержка, и она кудахчет, как перепуганная курица. Нервная малышка вроде тебя.

Эйлин поморщилась. Они с Базом никогда не строили планов насчет прибавления семьи. Ни его, ни ее — в особенности ее — карьера этого не позволяла. Когда-нибудь, не дожидаясь, пока она разменяет пятый десяток...

— А кроме того, она боится за себя, — продолжал Баз. — Кажется, его первая жена...

— Баз! — завопила Эйлин, перебив мужа на полуслове. — Миссис Риччи? Миссис Винсент Риччи?!

— Кажется, она называла мужа Винс.

— Мафиози, глава «Риччи-энтертэйнмент, Инк»?

Баз пожал плечами. Эйлин выразительно посмотрела на него.

— Вам необычайно повезло, доктор. Так и быть, завтра я подвезу вас на работу. В благодарность за это... — Она приподняла брови, приглашая мужа строить догадки.

— Представить тебя миссис Риччи?

— Как ты догадался?

Глава 9

Теперь, имея работу, она должна была подобрать себе берлогу по вкусу. Что бы ни говорила она отцу, ей до чертиков надоело присматривать за матерью, оставлявшей вдоль Парк-авеню двойной следочек с либеральным Энди Рейдом.

— Ты куда-то собираешься? — спросила Мисси. Ей редко случалось по воскресеньям вставать так рано. Она стояла в дверях спальни Уинфилд в светлом домашнем туалете из желтого органди в цветочек, сплошные оборки и кружева. — Ты, случайно, не переезжаешь? — В ее голосе появилась тревожная, трагическая нотка.

Дочь прислушивалась к ее голосу с насмешливой жалостью, понимая, что Мисси одновременно и рада от нее избавиться, и стыдится своей радости.

— Дорогая, тебе незачем переезжать. Здесь всегда будет твой дом.

Дочь со щелчком заперла чемодан. Она села на край кровати и посмотрела на Мисси. Слово «мафия» в оригинале, по-арабски, означает «гибельная отвага». У лошади мафии есть и огонь, и норов, и править ею опасно. Уинфилд вспомнила, какой норовистой кобылкой была ее мать, своевольная, ослепительная, с вызывающим смехом, с тем душком порочности, сводящим с ума мужчин.

Сегодняшняя Мисси в амплуа заботливой мамочки злоупотребляла засахаренными клише всех слезливых фильмов эпохи «Звезды Далласа» и «Иллюзии жизни».

— Я просто решила упаковать зимние вещи, мама. Если я найду квартиру себе по карману, ты первая об этом узнаешь.

— О деньгах не беспокойся: заплатит отец.

Сначала — «не уезжай», потом — «отец все оплатит». Слишком примитивно, даже для Мисси. Уинфилд встала и с раздражением подумала, что выйти из спальни ей удастся, только протискиваясь мимо матери.

Мисси обняла ее за плечи.

— Наверное, не стоит называть тебя моей маленькой девочкой? — произнесла она тем же сладким, фальшивым тоном.

— При моем росте — пожалуй, нет.

Уинфилд решила сократить этот порыв сентиментальности. Она осчастливила мать коротким, крепким объятием, от которого Мисси жалобно охнула, клюнула ее в щеку и скользнула вниз по лестнице, направляясь в комнату, которую Чарли использовал в качестве кабинета, когда жил с ними.

Здесь были единственные средства связи, которым доверяла Уинфилд: техник из «Ричланд» раз в неделю проверял все аппараты на наличие «жучков». Десять часов утра — слишком раннее время, чтобы надеяться застать Банни бодрствующей. Но в Бостоне есть служба факсов, той связи, передающей сообщения адресату в любое время, даже в воскресное утро. Уинфилд нацарапала короткую записку: "Бан, обязательно позвони мне завтра (в понедельник) в офис. У. Р.".

Она включила факс и сунула листок с запиской. После сигнала о завершении передачи она порвала оригинал на кусочки и сунула клочки бумаги в карман. Потом открыла панель, за которой накапливались копии всех передаваемых бумаг.

Именно так она обнаружила копию эссе, которое Никки Рефлет отправил месяц назад своему отцу. Вместе с полным именем адресата.

* * *

При оборудовании телевизионных студий и кабельных сетей самой сложной является не техническая сторона, а политическая. Электронное оборудование и программы — не проблема для «Ричланд», владеющих несколькими студиями видеозаписи и огромной фильмотекой из продукции Голливуда.