Войны Наследников

Разумеется, вперёд других, ко мне бросилась невидимая чёрная дракониха. Крутилась вокруг меня, ластилась, точно кошка, и все повторяя:

«Ну как, мой любимый оппа, я молодец? Молодец, да?»

Некоторым для счастья нужны лишь доброе слово да немножко ласки…

Правда от таких «некоторых» бывает потом очень сложно отделаться. Вот, например, сейчас получившую свою порцию похвалы и тепла Ольгу Фаиновну, мне пришлось отправить прочёсывать окрестности, чтобы хоть чем-то занять.

— Прошу прощение, Ваше Высочество, за то, что не смог достойно выполнить возложенную на меня задачу, — вместо приветствия проговорил княжич Трубецкой, едва мы встретились.

А затем склонился в поклоне.

— Сам на себя миссию возложил, сам с ней и не справился, — хмуро произнёс я. — Давай уже, Владимир, в глаза мне посмотри. И увидь в них то, что я тобой очень доволен.

Княжич Трубецкой послушно поднял взгляд, и я смог его хорошенько рассмотреть. Он вроде бы оставался точно таким же, каким я его и запомнил — всё тот же седобородый тощий старик с немигающим мёртвым взглядом. Притом ему всего лишь сорок лет.

Да… вроде бы такой же…

Глядя на него, я улыбнулся и произнёс:

— Ты изменился, Владимир.

— Вы так думаете? — равнодушно поинтересовался он.

— Не в лице, а тут, — я ткнул пальцем его в грудь. — Рад тебя видеть, Владимир. И благодарю за службу. Бойцы, — я перевёл взгляд на воинов, выстроившихся позади княжича. — Рад приветствовать вас. На довольствие уже поставили?

— Пока нет, Ваше Высочество, — за них ответил Трубецкой. — Я платил людям из своих запасов.

— Хочешь, чтобы так оставалось и впредь? — спросил я серьёзно.

Редкое явление — на лице княжича Трубецкого дрогнул мускул.

— Подумай пока об этом, — быстро сказал я. — Батуми, распорядись, чтобы отряду… — я чуть не сказал «Лягушки», однако смог себя вовремя исправить и произнёс: — … княжича Трубецкого выплатили премию и боевые. В том числе и самому княжичу. И ещё…

Я снова замолчал и нахмурился.

— Что-то случилось, Ваше Высочество? — поинтересовался Трубецкой и еле заметно приподнял бровь.

— Ваше Высочество? — напряжённо обратился ко мне Батуми. Когда вокруг другие люди, а я в «форме царевича», он соблюдает формальности.

— Отойдём, — схватил я его за рукав новенькой куртки. После каждого боя у Лысого военачальника всегда появляются новые куртки.

Несколько секунд спустя, я ткнул пальцем в экран своего планшета, на котором уже была раскрыта карта ближайшей местности.

— Вот тут группа вражеских скрытников. Очень сильная, — сказал я Батуми, стоявшему рядом.

'Реально сильная. Понял, Лысый? — на общей волне проговорила вернувшаяся из разведки невидимая Ольга Фаиновна. — Я бы, конечно, их всех размотала. Но мой дорогой оппа велел мне просто наблюдать. Вам, мелким личинкам тоже необходимо себя проявлять.

— Эй, — хмуро проворчал Батуми, не отрываясь от экрана планшета. — За мелких личинок и получить можно.

«Хочешь сразиться со мной, Лысый? А где мой любимый оппа потом будет нового военачальника искать?»

— Скорее, где наш командир будет такую полезную зверюгу искать.

«Эй!»

— А ну стихли, — хмуро проговорил я. — Батуми, сработать нужно чисто и получить как можно больше информации. Это важно. Поэтому, я могу их захватить. Драконы, к слову, могут их довольно легко уничтожить, но…- я многозначительно замолчал.

— Я понял, командир. Справимся сами. Роза, должно быть, немного отдохнула, пойдёт вперёд. Всё сделаем в лучшем виде.

— А потом будем праздновать, — усмехнулся я.

Он внимательно посмотрел на меня и покачал головой.

— Новый год в Новосибирске для меня отменяется, — хмуро произнёс он. — Я, конечно, не такой шизик, как потомственные аристократы, однако же понимаю, что диверсанты на нашей земле — мой косяк.

— Очень хорошие диверсанты, — напомнил я.

— И тем не менее. После такого мне вдвойне неудобно оставить ребят здесь, а самому оттягиваться в имении со всеми удобствами. Да и потом… — он многозначительно хмыкнул.

— Что? — не понял я.

— Её Сиятельство, пожалуй, была бы гораздо более счастливо отметить этот праздник вдвоём с мужем, а не с огромной толпой. Ладно, командир. Я побежал.

Он козырнул и поспешил раздавать приказы.

Персидским диверсантам повезло, избежать знакомства с моими драконихами и Юрцом. Но, я уверен, мой лысый военачальник тоже сможет устроить им тёплый приём. Продемонстрировать всё русское гостеприимство тем, кто топчет наши земли.

Ну а я, пожалуй, ещё разок переговорю с княжичем.

Нужно уже решать, что делать с родом Трубецких.

«Оппа! — прервал мои размышления мыслеголос Фаи. — Наш Лысый, очень вежливо и сильно проситься отпустить его с другим Лысым. Лысая стая жаждет собраться вместе, сам понимаешь. Переживает жучок за братишку».

«Отпускай, — вздохнул я, а затем сконцентрировался на образе скарабея: — Но, Юра, сейчас ты, как в стриптиз-клубе. Только смотришь и не трогаешь. Трогаешь в исключительной ситуации. Не мешай Батуми».

Юрец козырнул, щелкнул жвалами и рванул со всех ног туда, где ждали своей участи персидские диверсанты.

«Эй, старуха! — обратилась к Фае её доченька-подросток. — Ставлю десять литров молока из аномалии, что этот придурочный ас всё испортит!»

Глава 22

— Я хочу обсудить с тобой будущее твоего рода, — сняв шлем, проговорил я, обращаясь к Трубецкому. Вдвоём мы располагались в специально возведённом для меня шатре. Батуми и старшие офицеры решили, что имеющиеся на территории этой базы постройки недостаточно хороши для будущего императора, вот и расстарались.

Как оказалось, моя супруга заранее предоставила им поистине царский шатёр, подушки, расшитые дорогими нитками, и всякую прочую всячину. Например, для декора тут был закованный в самурайские доспехи аист с двумя казачьими шашками. «Стиль, шик, гротеск», — как выразилась Фая. А Юрец хотел откусить этому аисту голову.

Я полулежал на огромной подушке, аки шах. Трубецкой сидел в цветастом кресле-мешке напротив меня. Однако, услышав мои слова, он быстро поднялся на ноги и склонил голову.