Воздушный замок Нострадамуса

– Они хотели, чтобы я сообщила им место расположения тайника, где спрятала похищенные сокровища, – добавила Софья.

Роза осмотрелась по сторонам и сказала:

– А теперь пойдем ко мне. Тебе надо обработать рану на подбородке. Хорошо, что мне вовремя доложили, мол, зэчки заманили кого-то в тупик. Я и решила помешать их мерзким замыслам!

Они подошли к бараку, в котором обитала Роза. Ее камера была заставлена книгами. Софья с любопытством взяла одну из них. «Капитал» Карла Маркса. Другой труд принадлежал перу Фурье, тут же стояли полные собрания сочинений Энгельса, Ленина и Сталина.

– Любовь к идее коммунизма и бесклассового общества передали мне родители, – закурив, пояснила Роза. – Они даже назвали меня в честь революционерки Розы Люксембург.

Под кроватью находились коробки с желтыми листами, покрытыми убористым почерком.

– Я работаю над собственной теорией свержения власти капитала, – пояснила Роза. – Времени у меня предостаточно!

– А за что вы оказались в тюрьме? – спросила Софья.

Роза, отыскав среди вещей небольшой ящик, вытащила из него кусок ваты, на который покапала жидкости из темного флакона.

– Прижми к ране, – протянула она его девушке.

Софья последовала совету. Выпустив в потолок струю дыма, Роза ответила:

– Мы с тобой родственные души, я сразу поняла. И это несмотря на то, что ты, как выражаются зэчки, «прынцесса». Я читала о тебе в газетах: твоя бабка, русская княгиня, бежала от революции в Европу. О, я бы много отдала, чтобы оказаться в Советском Союзе – стране, где победила первая социалистическая революция!

К политике Софья относилась безразлично, за те три месяца, что она провела в Ленинграде, знакомясь с сокровищами Эрмитажа, ей сделалось ясно, что простые люди на родине ее бабушки живут безрадостно и голодно. Спорить с Розой по таким глобальным вопросам она не собиралась, тем более та только что спасла ей жизнь.

– Вижу, ты со мной не согласна, – сказала насмешливо Роза. – Так и быть, забудем о политических распрях! Ты спросила, почему я оказалась в тюрьме. Меня обвинили в убийстве, которого я не совершала!

Оказалось, что любимого Розы (она в то время была журналисткой, работала в одной из подпольных левацких газет) арестовали по обвинению в попытке низвержения государственного строя – он и в самом деле замышлял переворот, желая установить в Коста-Бьянке Советскую власть. Идея была иллюзорной и несбыточной, однако Роза активно помогала ему, ездила по провинции, проводила агитацию среди крестьян, бедняков и рабочих. А ее друг с группкой единомышленников планировал ликвидировать всю политическую верхушку во время ежегодного выступления президента страны, когда он зачитывает послание Национальному собранию, и, пользуясь всеобщей неразберихой, объявить республику коммунистическим обществом. Задача Розы заключалась в том, чтобы мобилизовать так называемые силы народного ополчения и в нужный день и час занять в Эльпараисо силовые ведомства.

Попытка провалилась в самом начале, один из товарищей оказался полицейским осведомителем, всю ячейку, за исключением Розы, находившейся в отдаленном штате, арестовали. Власть решила устроить показательный процесс, скорый и несправедливый. Роза узнала о том, что ее любимого вместе с единомышленниками расстреляли неделю спустя после суда, когда вернулась в Эльпараисо. Ею овладело единственное желание – месть. Вызнав, кто же оказался предателем и где он проживает, Роза решила покарать ренегата. Купив револьвер, она затаилась в проулке около его дома. И когда появился бывший товарищ, она, не колеблясь, пять раз спустила курок. Но пистолет ни разу не выстрелил – продавец подсунул ей неисправный экземпляр. Предатель отделался легким испугом, Розу скрутили, отправили в тюрьму, а через два дня был вынесен приговор – пожизненное заключение.

– Я бы многое отдала, чтобы оказаться сейчас на свободе и довершить то, что не сумела тогда сделать, – вздохнула Роза.

Софья спросила:

– Вы рассчитываете на помилование?

– Помилование мне, как и тебе, не светит, – ответила Роза. – Расскажи-ка лучше о себе! Как тебя угораздило попасть в тюрьму? Наверняка в газетах с три короба вранья!

Софья поведала ей свою историю. Роза, время от времени вставляя реплики и непрерывно куря, заметила, когда девушка закончила:

– Для меня нет ни малейшего сомнения: тебя избрали на роль козла отпущения!

– Значит, вы думаете, что Эстелла причастна к ограблению? – спросила Софья.

– Вполне вероятно, – ответила Роза. – И этот твой ухажер, якобы английский доктор, бесследно исчезнувший и оставивший тебя в беде, тоже. Они наверняка спланировали все заранее! Вначале хотели тебя ликвидировать – иначе для чего бы подослали наемного убийцу? Тогда бы все прошло гладко, ведь с мертвой какой спрос? Мол, преступники не поделили добычу, вот девчонку-соучастницу и убили – таков был бы вердикт. Но их планы пошли прахом, когда с киллером произошла осечка, и пришлось изобретать что-то новое. Вот тебя на серебряном подносе и презентовали полиции.

Софья тщетно пыталась унять бешено стучавшее сердце. Роза – одна из немногих, кто верит в ее невиновность!

– Так что же мне делать? – произнесла она. – Обратиться с письмом в генеральную прокуратуру или министерство внутренних дел?

– Ты еще апостолу Фоме напиши! – засмеялась Роза. – То, что инспектора вместе с семьей убили, означает одно: в деле замешан кто-то влиятельный. Тот, кто отдал приказание устранить строптивого и слишком много разузнавшего полицейского. Я бы сказала, это какой-нибудь министр.

– Так и есть! – воскликнула Софья. – Инспектор Варгас, помнится, говорил о том, что министр будет доволен!

– Ага, значит, это полковник Бартарьега, – заявила Роза. – Хитрый тип, мечтающий о президентстве. Если Эстелла с ним договорилась, то тебе никогда не выйти из тюрьмы, и твои петиции, жалобы и обращения не помогут.

Раздался протяжный гудок сирены. Роза сказала:

– Рабочий день закончился. Мне нужно немного отдохнуть, так что ступай! И заглядывай ко мне, а то я со скуки умираю, не с кем по душам поговорить!

Софья вернулась в свой барак. Клара, узнав о том, что Дора заманила Софью в ловушку, накостыляла девице по шее.

Та, плача, оправдывалась:

– Я ничего не могла поделать, они сказали, что если я этого не сделаю, они меня вместо прынцессы пришьют!

– Отпусти ее, Клара, – вздохнула Софья.

– Смотри у меня, шмакодявка! – пригрозила, отдубасив Дору, негритянка. – Если с Софьей чего случится, тебе не поздоровится!

Дора, переминаясь с ноги на ногу, вдруг сообщила:

– Я слышала, как зэчки о чем-то шептались. Они что-то замышляют, так что, Софья, будь начеку. Напасть на тебя в открытую они вряд ли решатся, побоятся мести этой сумасшедшей революционерки, так что жди подвоха!

* * *

Последующая неделя протекла спокойно – Софья регулярно посещала Розу, с которой можно было беседовать о чем угодно. Девушка поражалась ее энциклопедическим знаниям и непрошибаемому оптимизму.

Как-то вечером, во время построения, Виолетта недосчиталась одной заключенной – не хватало Аурелианы, торговавшей в тюремном ларьке. Надзирательница была вне себя от гнева и послала за той нескольких охранников. Те, вернувшись через пару минут, принесли страшную весть: Аурелиану обнаружили с пробитым черепом в луже крови в ларьке. Некто совершил налет и умыкнул деньги. Виолетта, озверев, приказала обыскать камеры всех заключенных, чтобы найти виновную. Пока длился шмон, женщинам было запрещено расходиться.