Вождь и призрак

Возле печки стоял старый деревянный стул, на котором лежал большой топор. Хельга указала Линдсею на этот стул.

— Вот, хочу разрубить его на дрова: вместе с деревом тряпки будут лучше гореть. А когда пепел остынет, я положу его в другой мешочек и брошу в мусорный бак, тоже как можно дальше отсюда.

Хельга дала Линдсею на выбор несколько поношенных пиджаков, брюк и пальто. Он быстро примерил всю эту одежду. Брюки оказались впору, а пиджаки были тесноваты, да и рукава коротки.

— Ладно, ничего, — успокоила его Хельга. — Мы тут, в Германии, сейчас носим что придется. Главное — вас может выдать ваше лицо.

— Лицо?

— Да, вы слишком молоды, а значит, вас вполне могут принять за дезертира. — Хельга протянула Линдсею палку, на которую она опиралась, изображая перед Бергом хромую старуху. — Возьмите палку и ходите, прихрамывая, словно вас тяжело ранило на войне и вы уже неспособны сражаться, и вас списали из армии. Наверно, в Англии сейчас та же картина: улицы кишат калеками…

Линдсей не стал ее разочаровывать. В отличие от солдат вермахта британцы не попадали в жестокую советскую мясорубку, они не сражались с казаками, которые отсекали шашками запястья немцам, когда те поднимали руки, сдаваясь в плен.

Линдсей заглянул в зеркало и был поражен произошедшей с ним переменой. То, что он был блондином, существенно облегчало дело: благодаря светлым волосам он вполне мог сойти за арийца. Линдсей засунул за пояс пистолет; на всякий случай он не стал застегивать пиджак, а пальто застегнул только на одну пуговицу.

— Это вещи Курта? — тихо спросил он.

— Да. Берг знал про Курта, но закрыл на это глаза, сказал, что во время войны все вокруг посходили с ума. Неужели если простой англичанин вдруг повстречает простого немца, он будет его ненавидеть? Или немец англичанина? — Хельга выпрямилась. — Вот вы англичанин. Разве вы меня ненавидите?

— Бог мой, да как же это возможно?! После всего, что вы для меня сделали…

— Ладно, вам пора идти, а то вы опоздаете на свою встречу, — сурово сказала Хельга, прервав англичанина на полуслове.

Криста обняла Хельгу и, подхватив саквояж, выбежала из квартиры; глаза ее наполнились слезами. Линдсей тоже взял свои вещи и посмотрел на Хельгу, которая стиснула рукоятку топора и помахала им, веля англичанину уходить. Спускаясь на ощупь по загаженной лестнице, Линдсей услышал, как тетя Курта запирает дверь…

…ВЫ ОПОЗДАЕТЕ НА СВОЮ ВСТРЕЧУ…

Старуха была умна. Догадываясь, в каком напряжении они сейчас пребывают, она простилась с ними так, словно они шли не на опасное, рискованное свидание, а на обычную деловую встречу.

Стоя на чердаке, с которого был виден собор Божьей Матери, агент по имени Пако поднес к глазам полевой бинокль: сперва он медленно осмотрел улицу Нойхаузер-Кауфигерштрассе, потом его взор остановился на площади перед большим собором. Возле входа в церковь стоял дворник, в руках он держал метлу, от которой в скором времени должна была остаться одна лишь палка. Рядом стояла невинная с виду тележка с мусором. Подметая тротуар, дворник слегка приволакивал левую ногу.

Агент по имени Пако поглядел на часы. 10.55. Если англичанин появится, то это произойдет через пять минут. Пока что на площади не наблюдалось ничего подозрительного. Несколько домохозяек устало брели каждая по своим делам.

Агент по имени Пако спустился по винтовой лестнице, которая вела в его наблюдательный пункт, и торопливо пошел к выходу. В каракулевой шубе и русской шапке-ушанке, нахлобученной на глаза, он казался крепким парнем, у которого явно водятся деньжата.

Из потайного отделения шкафа, стоявшего на первом этаже, агент достал футляр от скрипки. Внутри лежал автомат «шмайсер» с полной обоймой патронов.

Криста вела Линдсея по запутанному лабиринту улочек, мощенных булыжником. Задрав голову, Линдсей неожиданно увидел два одинаковых зеленых купола и понял, что они почти у цели. Но как, черт побери, Пако удастся помочь им отсюда выбраться? Этот вопрос не давал ему покоя.

— Стой! Быстро к дверям!

Они шли по узкому-преузкому переулку, похожему на кишку, и вдруг, шепотом предупредив его, Криста юркнула в какой-то подъезд. Линдсей кинулся за ней, держа саквояж левой рукой. Правой же он полез под пиджак и нащупал пистолет. Чуть высунувшись из подъезда, Линдсей поглядел в дальний конец переулка.

По перпендикулярной улице очень медленно ехал военный грузовик. Линдсей даже увидел, что из кузова торчат винтовки, которые, очевидно, сжимали в руках солдаты, сидевшие внутри. Англичанин посмотрел на часы. Без двух минут одиннадцать! Господи, они опоздают! Вдруг Пако не станет их ждать, а сразу уйдет?

— Уже все нормально, — сказала Криста и пошла дальше.

— Откуда ты знаешь! — поинтересовался Линдсей, нагнав ее.

— Постепенно начинаешь распознавать звук военных грузовиков… Я только надеюсь, что они не встанут прямо у входа в собор.

— В это время по улицам постоянно снуют военные, — уверенно сказал Линдсей. — Сколько нам еще идти?

— Пройдем перекресток, потом вон по тому переулку — и все.

— Тогда я пойду вперед. Если возникнет заварушка и лишь один из нас сможет уйти с Пако, я хочу, чтобы это была ты…

— Нет, я не оставлю тебя!..

— Не будь дурой, не устраивай сцен!

Линдсей быстро обогнал Кристу, однако успел увидеть ее опрокинутое лицо. Он никогда еще с ней так не разговаривал. Выглянув из переулка, Линдсей осмотрелся. У магазина стояла длинная очередь, похожая на крокодила. Прохожие спешили к ней присоединиться. Ни полиции, ни солдат — никого… Он пересек улицу и вошел в другой переулок. Сзади послышался стук Кристиных каблучков: она пыталась поспеть за ним. Линдсей остановился и повернулся к ней. Не выпуская из рук саквояж, он крепко обнял девушку и тут же отстранился.

— Извини, — торопливо проговорил Линдсей, — но кто-то должен добраться до Лондона и сообщить все эти сведения. Это жизненно важно.

— Я понимаю, Ян.

На лице девушки было написано облегчение. Криста мужественно улыбнулась. Линдсей поцеловал ее. Криста закусила губу, чтобы не расплакаться.

— Я не буду тебе обузой. Обещаю.

— Обузой?! Господи, да я бы даже досюда не добрался без тебя! Ладно, надо торопиться. Что это колокол вдруг зазвонил?

— Потому что уже одиннадцать часов. Собор в конце переулка.

В душе Линдсея поднялся вихрь эмоций. От леденящего ужаса нервы его были как натянутая струна.

«Все равно иначе поступить было нельзя, — подумал Линдсей, быстро шагая по мрачному переулку и чувствуя, что Криста чуть не наступает ему на пятки. — Жаль только, что девушка в него влюбилась…»

Они вышли на открытое пространство. И это было для них шоком. Когда долго бежишь, словно кролик, по тесным улочкам, напоминающим клетки, большое открытое пространство ужасает. Кажется, что ты у всех на виду… Линдсей, а вслед за ним и Криста остановились и огляделись.