Вождь и призрак

— Линдсей, ты мне нравишься… — Она немного помолчала. — Даже очень. Но не больше того. Извини…

— Я к тебе отношусь так же…

Линдсей сам не знал, как ему удалось выдавить из себя эту фразу. Он с тревогой подумал, что голос его звучит неестественно, натужно. А ведь Пако была такой проницательной! Бог свидетель, он сделал все возможное, чтобы скрыть свои чувства. Но если она будет продолжать в том же духе, он не выдержит.

— Ты по-прежнему избегаешь моего взгляда…

— Нет, я просто смотрю на Ридера, вон он там слоняется. Ты же сказала, чтобы я не доверял ему.

— Ага, меняешь тему разговора? А дальше что ты сделаешь? Попытаешься поссориться, затеять свару?

Линдсей резко повернулся к ней и поглядел в упор.

— Что тебе от меня нужно?

— Пойдем-ка прогуляемся. Я хочу с тобой поговорить.

Пако взяла Линдсея под руку, и он, замирая, почувствовал, как она слегка прижалась грудью к его локтю. Пако старалась шагать в ногу с Линдсеем, говоря на ходу:

— Ты очень мало меня знаешь. Другие, кстати, тоже. Мне кажется, война сделала меня совершенно бесчувственной. Я видела столько ужасов, что мне уже все НИПОЧЕМ. Это меня тревожит… тревожит больше, чем ты себе представляешь, Линдсей. Я знаю, что ты ощущаешь… И хотела бы отвечать тебе взаимностью. Но — нет, увы! А покувыркаться наспех в стогу сена, когда стемнеет, — это не поможет ни тебе, ни мне. Я думала, что лучше поговорить об этом открыто. Но ошибалась. Теперь мне это понятно. Война — не самое увлекательное занятие.

Пако выпустила его руку, наклонилась, чтобы погасить сигарету о камень, и положила окурок в карман. Затем произнесла совсем другим, будничным тоном:

— Это первое правило партизана. Не оставляй следов, чтобы тебя не обнаружил враг!

Сказав это, Пако ушла… она шла медленно, величаво… Выглянуло солнце. Аккуратно причесанные волосы девушки заблестели в его лучах. Никогда еще Линдсей не желал ее так страстно.

Линдсей остановился на краю пропасти. Каменная стена обрывалась на тысячу футов вниз. Огромные валуны у ее подножия казались с такой высоты мелкой галькой.

Он хотел разобраться в своих мыслях. В его памяти и в дневнике хранится бесценная информация, которую он обязан доставить в Лондон. Она настолько важна, что может даже повлиять на исход войны. Главнейшая его цель — вернуться на территорию, контролируемую союзниками.

Однако это служило ему слабым утешением. Линдсей чувствовал себя униженным. Пако знала о его чувствах! Теперь он понимал, что пока она притворялась, будто ни о чем не догадывается, он еще держался. А сейчас — все, сломался!.. Как часто он представлял себе их любовные объятья! Представлял во всех подробностях… и Пако в его грезах отвечала ему взаимностью.

— Мы можем сейчас тихонько улизнуть, подполковник. Я нашел щелочку, что ведет прямо в долину…

Это был сержант Ридер. Конечно же, он.

Глава 35

— Этот идиот полковник, что ведет нашу колонну, заслуживает расстрела, — сурово сказал Шмидту Ягер. — Югославия — это вам не Франция и даже не Россия. Чтобы понять, как здесь следует вести военные действия, надо вернуться во времена Наполеона и герцога Веллингтонского, к войне на Пиренейском полуострове. Полковник заведет нас в западню!

— Хорошо хоть, что вам удалось убедить его перевести минометы в хвост колонны, — откликнулся Шмидт.

— Пришлось размахивать приказом, подписанным фюрером, — проворчал Ягер. — Посмотрите на местность. Здесь надо разбиться на отдельные группы, а он согнал всех в одну кучу.

Они находились южнее Загреба. Начал опускаться туман, похожий на зловещее облако. Бронетанковая колонна, включавшая танки, самоходные орудия и мотопехоту, втягивалась в узкое, извилистое ущелье с крутыми высокими стенами. Ягер нахмурился и взялся за бинокль, висевший у него на шее: он хотел разглядеть вал из огромных глыб на краю правой стены.

Они ехали в машине, замыкавшей колонну. Непосредственно перед ними тащились два крытых брезентом грузовика с минометами. Стояла тишина, нарушаемая только урчанием медленно идущих машин. Ягер сидел, выпрямившись, как статуя, и внимательно изучал в бинокль каменный вал, вознесшийся высоко над ними.

— Что-то есть странное в этих чертовых глыбах, — сказал он Шмидту. — Взгляните сюда.

— Куда? — переспросил Шмидт, глядя в бинокль.

— Нет ли там наверху каких-нибудь признаков движения? Эта гряда выглядит как-то неестественно. Валунов слишком много. Они слишком ровно выстроены. И к тому же собраны на самом краю обрыва! Этот свихнувшийся идиот Шренк обязан был выслать разведчиков, прежде чем заводить всех в ущелье. Судя по карте, оно примерно четыре километра длиной. Не нравится мне все это…

Ягер и Шмидт присоединились к колонне, потому что это был единственный способ проникнуть в глубь Югославии. Ягер надеялся получить информацию от пленных партизан; он хотел расспросить их о Линдсее и о девушке, которую когда-то принял за баронессу.

Колонна Шренка проводила карательную операцию. Они искали неуловимую Бригаду Амазонок. Информатор сообщил, что Бригада прошла здесь несколько часов назад. Ягер, отличавшийся скептицизмом и подозрительностью, не пользовался популярностью в колонне.

— Этот информатор, — допытывался он, — из местных?

— Серб, — ответил Шренк. — Жаден до денег. Раньше его сообщения всегда оказывались правдивыми.

— И что, теперь мы обязаны верить ему всегда?

Шренк вскипел, и полковники не общались уже семь часов, с момента выхода колонны. Вдоль колонны проехал нарочный на мотоцикле: он вез «доказательства» того, что они на верном пути. Доказательствами служили рваные женские панталоны из грубой ткани и партизанская шапка с красной звездой и прядью женских волос.

— Очень кстати! — только и сказал Ягер.

— И все же я думаю, нам стоит сейчас оторваться от партизан, — повторил Ридер, обращаясь к Линдсею. — Вот-вот стемнеет. Проход, который я обнаружил, никто не охраняет.

Линдсей осторожно огляделся. Похоже, Ридер был прав. Смеркалось очень быстро, как обычно бывает в этих краях. Среди партизан, которые собрались по настоянию Хелича за грядой больших валунов, царило какое-то оживление.

Они были вооружены толстыми деревянными шестами, которые, судя по всему, были намерены использовать в качестве рычагов. Партизаны подсовывали концы шестов под валуны, лежавшие на краю обрыва над ущельем, по которому недавно прошла Бригада Амазонок.

— Ну так что? — нетерпеливо переспросил Ридер. — Мы идем или вы не в состоянии оторваться от Пако?

— Нет, просто мне неохота кончать жизнь самоубийством. Вы, сержант, не знаете этих, как вы их называете, «крестьян». Они способны спрятаться в любой канаве, замаскироваться так, что вы их на фоне камней даже не заметите. Они везде, но вы их не видите… а когда увидите — будет поздно.

— И все же я думаю, дело в Пако…

— Думайте что хотите, — спокойно ответил Линдсей, не поддаваясь на провокацию. — Хелич наверняка знает про этот ваш проход. Но вы убедитесь, что я прав, только когда вам воткнут в спину нож…