Возлюбленная белого хищника

Вернулась служанка со вторым блюдом, за ней вошел оборотень-бугай.

— Давай скорее сюда, — оживилась Мария и потянулась к альбому. Раскрыв его посередине, она ткнула пальцем в фотографию. Это был портрет. Молодая девушка с каштановыми волосами. Овал лица, разрез глаз, форма носа — я будто смотрела на свой старый снимок, которого не помнила. Рядом раздался изумленный вздох Рейга.

— Джэна, — Мария перелистнула страницу альбома. — А это мой сын, ее муж, Альрэд Коста.

Со следующего фото на меня смотрел усатый мужчина с лукавым прищуром. Жгучий красавец восточной внешности.

— Ваше невероятное сходство, то, что ты — ошикс, а я знаю всех ошиксов на этой земле, наводит на определенную мысль, — Мария покачала головой, будто собиралась сказать то, во что не могла поверить.

— Это мои родители?

— Но, ба, как? — сидящий напротив Рико вскочил на ноги, опрокинув бокал с вином в свою тарелку. — Как у Джэны и Альрэда мог оказаться ребенок, о котором никто не знал? Как их дочь попала в приют? Если, конечно, она их дочь, — и он уставился на меня с подозрением, словно я была аферисткой, которая явилась сюда всех одурачить.

А меня волновало только одно.

— Я могу их увидеть? — Внутри все трепетало, сжималось и скручивалось. — Где они сейчас?

Мария опустила взгляд. Девицы за столом неловко переглянулись. Рико потянулся к бутылке вина.

— Сожалею, мой сын с невесткой погибли.

Пальцы сжались в кулак, ногти впились в мякоть ладони. Я уже привыкла к мысли, что у меня нет родителей, но за те минуты, что листала старый альбом с фотографиями, успела невольно впустить в сердце надежду. И вот ее отняли.

Погибли.

Мои настоящие отец и мать.

У Альрэда на снимке был такой лихой вид, но при этом добрый, а Джэна… я просто не могла передать словами то, что чувствовала, когда смотрела на ее портрет. Они бы меня любили. Уверена. Мне всегда, сколько себя помню, не хватало родительской любви.

Смутившись, я украдкой вытерла повлажневшие глаза.

— Давно? Давно они…

— Джэна — родами, Альрэд — двумя месяцами раньше. Разбился на мотоцикле, — ответила Мария.

О боже, какая трагическая история!

Рейг поймал мою руку и сжал в своей.

— А что с ребенком? С ребенком, которого родила Джэна?

— Умер. Прожил всего пару дней и ушел, — отозвался Рико. — Мы его даже не видели. Джэна рожала в другой стране.

— Это была девочка, — Мария многозначительно кивнула. — Сердце просто остановилось. Мы приехали, а ее уже похоронили.

Повисла гнетущая тишина.

Прошло двадцать лет, а история, судя по скорбным лицам, до сих пор отзывалась в сердцах болью.

— Это был первенец Альрэда. Других детей у него нет. — Мария остро взглянула на меня. — Или есть.

Я стушевалась.

Если я действительно дочь четы Коста, то Мария, получается, моя бабушка?

Сердце в груди заколотилось как бешеное.

Мои родственники. Все за этим столом. Из-под завесы волос я украдкой разглядывала брутального бородача Рико, милашек в ярких платьях, седовласую и статную главу клана — семью, частью которой я могла стать.

— Эта история с умершим младенцем всегда казалась мне мутной, — заметила Мария. — Я не стала капать, только потому что была убита горем. Сын, потом невестка, а следом новорожденная внучка. Близкие уходили один за другим.

Она вздохнула, и Рико потянулся к ней, чтобы поддержать. В этом нежном, до боли щемящем жесте явственно читались любовь и преданность.

За столом Рико называл Марию «ба». Значит, он ее внук, а у меня есть родная тетя или дядя.

— Как думаешь, что случилось на самом деле? — спросила одна из девушек.

Мария пожала плечами:

— Детей могли перепутать в роддоме. Слышала, такое бывает. Если Джэна рожала с еще несколькими женщинами. Вряд ли это чей-то злой умысел. Правду уже не узнать. Столько времени прошло.

Все угрюмо замолчали.

— Предлагаю сделать тест ДНК, — нарушил тишину Рико.

Решили так и поступить.

После обеда Мария созвонилась со своим хорошим приятелем — владельцем крупного медицинского центра, и тот отправил к ней на виллу бригаду специалистов. С помощью ватной палочки приятная женщина в белом халате взяла у меня мазок с внутренней стороны щеки.

— Но как мы установим родство, если Джэна и Альрэд…

— Мы определим наличие родственных связей между тобой и мной, — улыбнулась Мария и открыла рот для ватной палочки в руках лаборантки. — Но, если хочешь знать, сомнений у меня нет, — добавила она, когда все материалы были собраны.

В ожидании результатов хозяйка устроила нам экскурсию по дому, просторному, уютному, полному света и воздуха. Белые стены, бежевый паркет, винтовые лестницы с перилами из стекла и окна, множество окон с фантастическими видами на море и зеленые холмы.

На пороге гостевой спальни Мария крепко-крепко прижала меня к себе, обнимая.

— Можете оставаться здесь, сколько захотите. Хоть навсегда.

С улыбкой она оставила нас с Рейгом одних в комнате. Втроем с Молли.

Как только малышка отправилась на дневной сон, любимый принялся сдирать с меня одежду.

— Не могу больше. Весь обед терпел. Весь полет. У меня просто крышу сносит от твоего запаха.

С довольным смехом я принимала желанные ласки, выгибалась в родных руках. Рейг покрывал поцелуями мои плечи, затянувшийся след от пули. Опустившись на колени, он подцепил пальцами кружевные стринги, и те медленно заскользили по бедрам вниз, обнажая мою женственность, делая меня беззащитной перед чужим жадным взглядом. Небритыми щеками Рейг прижался к нежному холмику, лишенному волос.

— Ты сводишь меня с ума, сводишь с ума.

Сильный, мощный самец, Рейг стоял передо мной на коленях и смотрел мне в глаза. Его порочный рот приоткрылся, и кончик языка высунулся наружу. Все так же не отпуская мой взгляд, Рейг провел языком вдоль сомкнутых складок, ввинчиваясь, проникая глубже, до самого сокровенного.

Широкие мужские ладони обжигали бедра. Синяя бездна глаз затягивала в свой омут. Рейг смотрел, и его влажный язык двигался вверх-вниз, верх-вниз, слегка задевая клитор. Снова и снова. Раз за разом.

Это было так волнующе, так невыносимо откровенно, что, распаленная, я принялась напоказ ласкать собственную грудь. С тихими стонами я закатывала глаза от удовольствия, мяла упругие полушария, взвешивала их в ладонях, теребила и пощипывала набухшие соски.