Возмездие

— 1-я и 2-я эскадрильи сосредоточены на полевых, аэродромах, — докладывает генерал.

— Погода вас не беспокоит, генерал?

— Меня беспокоят партизаны, господин командующий!

— Какие еще партизаны?! — раздраженно спрашивает фон Хорн.

— Сегодня ночью было совершено нападение на один из моих аэродромов, уничтожены на земле две эскадрильи истребителей… Погибли летчики из эскадрильи «Кондор»…

— Что?! — воскликнул фон Хорн и резко повернулся к полковнику Кемпе. — Полковник Кемпе, почему я узнаю об этом последним?

— Я хотел доложить вам об этом в конце совещания… — поспешно отвечает Кемпе.

— Вы обязаны были доложить немедленно! — резко обрывает его фон Хорн. — Штандартенфюрер Вольф! В чем дело?

Штандартенфюрер Вольф встал.

— Господин командующий, в тылу армии действует отряд регулярных войск русских под командованием майора Млынского.

— Млынский?! — рассвирепел фон Хорн. — Снова Млынский?!..

Генерала прервал глуховатый, прерывистый телефонный звонок. Фон Хорн поднял трубку.

— Господин фельдмаршал, я позволю себе еще раз напомнить о моем открытом правом фланге. Чем ближе мы к Москве, тем ожесточеннее сопротивление русских войск… — сменив резкий тон, тихо проговорил он.

Его прервал голос в трубке:

— Дорогой Хорн, 33-я мотодивизия уже на пути к вам. Это все, что я могу вам подбросить.

— Господин фельдмаршал, при такой растянутости фронта одной дивизии мало.

Голос в трубке:

— В случае необходимости сманеврируйте частями вашей армии и не волнуйтесь, генерал! У русских будут другие заботы кроме вашего правого фланга… Желаю успеха! — И голос в трубке умолк.

Во время этого разговора офицер связи, бесшумно вошедший в кабинет, передал полковнику Кемпе телеграмму. Тот торопливо пробежал ее глазами и, выждав, когда генерал закончит разговор по телефону, поднялся. Он был бледен.

— Господин командующий… — чуть заикаясь, начал Кемпе. — Только что сообщили: совершена диверсия на железной дороге в районе Плавска. 33-я мотодивизия понесла большие потери.

Фон Хорн медленно опустил трубку на рычаг и посмотрел на Вольфа.

— Вы докладывали, что все партизаны уничтожены или блокированы.

— Это не партизаны. Это регулярные войска, и, чтобы их уничтожить, нужны войсковые части…

— Нет, Вольф! — перебил его генерал. — Вы уже получили полк, и он понес большие потери. Повторяю: больше ни одного солдата. Ни одного! Запомните это, штандартенфюрер, хорошенько! Обходитесь своими силами.

Землянка радиста. Наклонившись над рацией, Наташа принимает радиограмму из штаба армии и тут же вслух читает Млынскому:

— «Оборудуйте новую базу отряда ближе к городу и к основной линии коммуникаций фон Хорна. Точка. В районе города действует разведгруппа фронта. Точка. Командир — капитан Афанасьев. Точка. Пароль для связи: «В Москве безоблачное небо». Точка. Отзыв: «В Берлине скоро будет пасмурно». Точка. В контакт вступит по необходимости только с вами. Точка. Ермолаев».

Внимательно выслушав указание командующего армией, Млынский произнес:

— Хорошо. Записывай, Наташа: «Отряд переходит на новую базу в квадрате 37–43. Ждем боеприпасы, медикаменты, зимнее обмундирование в районе деревни Шуи».

Небольшая деревенька. Никакого движения. Ни единого дымка. Тишина…

Отряд остановился вблизи деревни. На разведку направлен Вакуленчук с матросами. Возвращаясь, он докладывает Млынскому:

— Пустая деревня, товарищ майор. Ни души.

Млынский. Ты хорошо смотрел? Мин нет?

Вакуленчук. Ну полный порядок.

Подошедший Серегин предлагает:

— Товарищ майор, может, привал устроим? Люди устали, обогреться бы надо.

— Хорошо, — соглашается Млынский и отдает Серегину распоряжение: — Выстави охранение подальше от деревни, чтобы не было никаких неожиданностей.

— Есть! — ответил Серегин.

Изба Клавдии Герасимовны в заброшенной деревне. Млынский, Алиев и Серегин — в избе, топится печка. Тепло. Здесь же — Наташа.

Млынский. Наташа, выйдешь на связь во второе запасное время, а то немцы запеленгуют нас раньше, чем отдохнуть успеем.

— Передачу отсюда вести?

— Нет, из леса, отойдя километров на пять… — Посмотрел на карту. — Бондаренко проводит тебя. — Обращается к Серегину: — А сейчас отдыхать!

Входит солдат.

— Товарищ майор! Тут до вас добиваются…

— Кто?

— Женщина! Вышла на охранение… Горковенко приказал отвести ее к вам! Я говорю — нельзя, командир отдыхает, а она прямо на штык прет…

— Что же это, я в свой дом должна по докладу входить? Здравствуйте, — прерывает солдата входящая в избу высокая, худая, обвязанная платком по самые глаза женщина.