Возьми меня в полночь

— Да.

Едва слышный шепот. Ее голубые глаза излучали сомнение… и желание. Сабэль Рион, самая привилегированная, красивая ведьма столетия, не отвергала идею его поцелуя.

Желание прострелило его насквозь, как заряженная турбо надувом молния, как факел, выжигающий вены. Он обхватил ее лицо руками и притянул к себе. Наклонил голову. Обрушился на ее губы. Айс хотел быть нежным, но… черт. Губы такие мягкие. Сладкие. Он не сдержался. Не смог. Позже. В нем ревел голод. Более глубокий. «Вкуси ее. Сейчас».

Когда он погрузился в ее рот, Сабэль раскрылась. Он ворвался внутрь, пожирая так много, как мог получить одним движением языка. Ее вкус сокрушил мужчину за секунду. Горячий. Сладкий.

Инстинкты зашевелились, вспыхнули, взревели. ЕГО!

Он отпустил тормоза, отбросил последние беспокойство и осторожность. Повинуясь каждой частице своего яростного голода, так углубил поцелуй, что не знал, как сможет оторваться от ее губ. И ему было все равно. Айс должен заставить ее понять, насколько серьезно он не только желал ее, но и владел ею. Всегда.

Скользя руками по талии, он потянул Сабэль еще ближе, пока она не была прижата к нему. Новая обжигающе холодная волна ударила его, он потонул в ощущениях, в ее вкусе. Кожа покрылась мурашками. Сабэль застонала, потом обняла пальцами его за шею, провела по волосам, придвигаясь ближе. Ее поцелуй вызвал горячие изумление и желание. Склонив голову, чтобы встретить его натиск, ее губы прильнули к его, электризуя. Ее удивительное признание свело его с ума.

Пока она внезапно не оторвала рот, задыхаясь.

— Айс…

На ее лице отпечаталось изумление. Что теперь? Почему они это делали? Как им остановиться?

Знакомые слова крутились в голове, требуя, чтобы он их произнес. Айс пытался прикусить язык. Прошло слишком мало времени, и она, вероятно, посмеется. Однажды произнесенные слова связали бы его с ней на всю оставшуюся жизнь, даже если она откажется от него, что, скорее всего, и случится. И как только она это сделает, он никогда не сможет прикоснуться к другой… не то, чтобы он хотел этого, с того момента, как положил на нее глаз. Если только… что, если она признает его, как пару?

Независимо от того, что она решила, клятва была вечной.

Несмотря на это, он не мог остановиться.

— Стань частью меня, как я стану частью тебя. И с этих пор…

— О, Боже, — ахнула она. — Айс, я…

— Я обещаю себе и тебе…

Сабэль, возможно, не захочет, чтобы он закончил Клятву, и скажет, что это может обречь его, но ее вкус все еще ощущался на его языке, как амброзия. Инстинкты возрастали, ревели. Ни за что она не остановит его от попыток предъявить права и сделать ее своей.

— Айс, — умоляла она. — Мой брат…

— В этом не участвует.

Он почувствовал, как ее прожигают его глаза.

— Это между нами.

— Но… Я…я не знаю… Он не одобрит.

Брэм не одобрит. Не обсуждалось. И прямо сейчас ему было плевать на это. Но Айс заметил, что Сабэль не сказала, что не хочет его.

— Чего хочешь ты? Потому что я знаю, что хочу тебя, принцесса. Любым способом, которым ты позволишь.

Боже, ее губы были прямо около его, и он так сильно нуждался в том, чтобы еще раз попробовать ее, каждая клетка в его теле жаждала этого. Чертовски осторожно Айс снова накрыл ее рот. Она была, как погружение в сахар, сладкое, головокружительное, заманчивое… захватывающее. Он покусывал ее губы, а потом забрался еще глубже, привлекая ее язык. Затем еще глубже, вкушая столько ее, сколько мог получить единственной пробой.

Снова желание претендовать на свою пару царапало его инстинкты, ясное, громкое, сильное. Он отнял рот, задыхаясь над ее губами.

— Каждый день, что мы разделим, я буду честен, добр и искренен. Если это то, что ты ищешь, прими мою Клятву. С…

— Остановись!

Она схватила его за рукава халата.

— Айс, подумай. Если ты скажешь остальное, все кончится. И даже если я откажусь, пока живу, ты будешь привязан ко мне.

— Я больше никого не хочу.

Он пристально смотрел ей в глаза, чувство правильности и неизбежности поселилось у него внутри.

— С этого момента для меня есть только ты.

В тот же миг, когда слова слетели с его губ, чувства пронзил огонь. «Возьми ее! Предъяви права!» Голос в его голове бушевал. «Сейчас, сейчас!» Айс сдерживался, еле-еле, морщась, когда схватил Сабэль за талию, и пытался дождаться ее ответа. Ответит ли она на его призыв? Или захочет отречься? Скорее всего, последнее. Несмотря на это, надежда разгорелась.

Сабэль потянулась, погладила его лицо. В ее глазах мерцали слезы. Как будто она собиралась на похороны. Несомненно, на его. Черт возьми!

— Почему? — пробормотала она.

— Почему воззвал к тебе? Инстинкт, — прорычал он правду. — Ты знаешь, что волшебники чувствуют свою пару по вкусу.

И прямо сейчас он хотел другого вкуса, более глубокого, более интимного. Всего, что она могла ему дать. Потребность поглотить ее разрывала его когтями. Айс пытался игнорировать ее. Той части мозга, все еще всем заправляющей, нужно было услышать ответ, прежде чем это продолжится.

Она отвела глаза.

— Я не знаю, что сказать.

— Ты не знаешь связующих слов? Не чувствуешь их?

Это возможно?

— Я знаю их, но мудро ли говорить их… Большинство колдунов не благословлены инстинктом, ты же знаешь. Мы должны выбрать. Ты и я… мы провели наедине едва ли час, пока боролись за Брэма или спасались бегством.

Что-то в его груди смягчилось, как расплавленное масло. Сабэль не говорила «нет», она была слишком взволнована. Брэм был ее приоритетом, и это справедливо. День был мучительным. Настойчивость не поможет, и, как бы он ни жаждал ответа сейчас, может быть, ожидание убедит ее соединиться с ним.

— Сабэль. Моя принцесса…

Чистое благоговение закипело в его груди и резонировало в тоне. Он надеялся, что девушка понимает его искренность. С сегодняшнего дня никто никогда не будет для него важнее.

Она всхлипнула от его слов, уставившись на него в мучительном замешательстве, которое разорвало ему сердце.

— Тсс.

Айс поцеловал ее в лоб.

— Я произнес Клятву. Ты же знаешь, что я никогда не смогу причинить тебе боль, всегда поставлю тебя выше себя. Если тебе нужно время, чтобы узнать меня…