Возрождение

— Добрый день, Танимура-сан, — мне было все равно.

— Добрый день, Иоши, — поздоровался он в ответ, посмотрев на меня.

— Пойдешь работать на меня? — спросил я.

— Пойду, — спокойно согласился он.

— А… — опешил бригадир.

— Извините, Рикичи-сан, можно попросить у вас номер телефона ответственного за кадры сотрудника? — с улыбкой спросил его я.

* * *

Одзаву Дэйчи можно считать кем угодно, но не идиотом, поэтому за почти традиционным вечерним семейным ужином в родительском саду (у нас с Хэруки гриля нету), смачно запив кусок жаренного мяса пивом, он спросил меня:

— Ты собрался завести собственный клан якудза?

Родня к этому моменту разбилась на группки по интересам и разошлась по саду и дому, так что в беседке мы остались вдвоем.

— Не совсем, — честно ответил я.

Посмотрев в страшно блеснувшие отцовские глаза, поспешил объяснить:

— Не у нас и не совсем клан якудзы. Помнишь я проводил параллель с реставрацией мэйдзи и происходящими в СССР событиями в том смысле, что без работы останутся миллионы людей, многие из которых будут сбиваться в ОПГ?

— Понимаю, — вздохнул отец.

— Чтобы победить дракона, нужно завести собственного! — внезапно вклинился невесть как умудрившийся незаметно подкрасться китаезированный дедушка Наоки. — Но разве не будет подозрительно содержать в чужой стране японскую преступную группировку?

— Так не японскую, — развел я руками. — Но часть местных придется брать под контроль, превращая в ручного дракона.

Посмотрев на одобрительно кивнувшего профессора, батя был вынужден тоже кивнуть.

— В преданность местных я не верю, — продолжил я. — Не потому что они — гайдзины, а потому что у бандитов нет чести. Напротив — приличные русские одни из немногих в этом мире, с кем можно договориться о чем-то на словах, без бумаг, и быть уверенным, что тебя не обманут.

— Пока все даваемые нам устные обещания сдерживались, — согласился с таким мнением батя. — И мы отвечаем им тем же.

— Так вот, — вернулся я к основной теме. — Мне нужны лично преданные люди, которых я могу отправить в контролируемые ОПГ, чтобы держать руку на пульсе и заставлять их делать что нужно. Не лидер банды, а так — глаза и уши, причем демонстративные. Параллельно придется завербовать парочку аборигенов — так мы сможем проверять информацию и быть в курсе потенциальных заговоров. Работенка у наших информаторов будет та еще, поэтому кого попало не пошлешь — банально зарежут. А вот страшный молчаливый япошка с характерными татуировками — я позабочусь о показе по «Хонде+» документалок и художественных фильмов о том, насколько японские бандиты страшные — будет в самый раз.

— И даже если зарежут — не жалко, — бессердечно заявил дедушка Наоки и хрустнул маринованным дайконом.

— Они будут старательно делать вид, что не знают русского, — добавил я.

— Хитро! — оценил батя. — Пока они учат язык, все нормально, но, когда захочешь начать их применять, будь благоразумен и сначала обсуди планы со мной.

— И с дедой, — сделал я приятно Наоки.

— Не больно-то я в этом разбираюсь, — поцундерил он. — Но у меня большой жизненный опыт.

— Прости, Чико-тян, больше я в это мельтешение играть не могу! — раздался из открытого окна гостиной виноватый голос деда Казумы.

Мы заржали.

— Когда внучка попыталась посадить меня играть в эти ваши «видеоигры», — доверительно поделился со мной воспоминанием дед Наоки. — Я сослался на артрит и боль в пальцах.

— Ты словно признался в собственной трусости! — ехидно заявила появившаяся на крыльце с содержащим чайный набор подносом, бабушка Аяка.

— Я говорил чистую правду! — покраснев, сложил руки на груди и высоко поднял подбородок профессор. — За проведенные с пером в руке годы мой большой палец практически врос в ладонь!

— Отвратительно! — поморщилась бабушка.

— Вчера ночью ты гораздо лучше относилась к моим рукам! — подмигнув мне, подколол ее дед Наоки.

Бабушка залилась краской, поставила поднос и возмущенно спросила:

— Как ты смеешь говорить такую пошлятину при детях?!

— Этот ребенок, — указал на меня дед. — Если ты, вдруг, забыла, живет с невестой.

— Вы в моем возрасте уже почти родили папу, — вредным тоном напомнил я.

— Тогда были другие времена! — заявила бабушка и совсем другим, любящим тоном нелогично добавила. — Но я очень рада за вас с Хару-тян, Иоши-кун.

— Спасибо! — вполне чистосердечно поблагодарил я.

Бабушка уселась рядом с мужем и принялась наливать чай, а из дома вышел дед Казума, направившись к нам. Какая удача!

— Я проиграл ей в какую-то игру про драки восемь раз подряд, — грустно вздохнул он, опустившись на скамейку рядом со мной.

— Я вчера проиграл не меньше, — вздохнул и я.

— Чико-тян очень талантлива, — умиленно кивнула Аяка. — Правда ее таланты лежат несколько в другой области, чем приличествовало юной девушке из хорошей семьи в мои времена.

— У нас и компьютеров-то не было! — пробурчал дед Наоки, отпил чаю и добавил. — Мы прожили удивительную жизнь, Аяка — на наших глазах Япония из большой рисовой фермы превратилась в самую продвинутую страну планеты, — вздохнул. — Признаюсь — лично я порой совсем уже не понимаю, что происходит, и когда Чико-тян увлеченно рассказывает о каких-то «скриптах», я могу только улыбаться и кивать. Впрочем, — подбодрил сам себя. — В знании Китая мне нет равных!

— Сколько можно болтать о старых временах? — поморщилась Аяка. — Все, кто за этим столом, уже сотни раз слышали эти твои стенания!

— Мне нравится слушать про старые времена, — заступился я за дедушку Наоки.

— Пусть моя жена с годами и уподобилась ядовитой змее, мой сын и внуки относятся ко мне с должным почтением, а значит как единственный продолжатель рода Одзава я полностью состоялся! — надменно заявил он.

— Деда, — повернулся я к невозмутимо пьющему чай Казуме. — Ты знаешь что-нибудь о школе боевых искусств, называющей себя «школой Тигра»?

Потому что Танимуру спросить я как-то постеснялся.

— В нашем городе есть некоторые не стоящие внимания додзё, хозяевам которых хватило духу взять такое громкое название, — кивнул он.

Батя призадумался, осознал и смущенно поёрзал — он тоже когда-то уважительно цокал на регалии Танимуры.

— Что-нибудь выше уровнем, — покачал я головой. — Возможно — связанное с якудзой.

— А! — разочарованно отмахнулся Казума. — Работать с якудзой не согласится ни один вменяемый мастер боевых искусств — в передаче умений подобным людям совершенно нет чести! Но это не мешает разным мошенникам, предавшим идеалы спорта выдумывать себе громкие титулы, странные родословные и продавать свои никчемные навыки глупым якудза.