Возрождение

Минимальная польза от ужина достигнута.

— За брак нашей многоуважаемой принцессы!

— За доли в «Токио Пэлэс»!

— Неси нам сразу три! — продемонстрировал умение рационализировать процесс губернатор.

— За новую ветку «Синкансена»!

Я выразитель посмотрел на батю, и он выкатил просьбу.

— Судзуки-доно, у русских есть такая штука — «города-побратимы». Что-то вроде почетного титула. Давайте сделаем Токио городом-побратимом Москвы? Это облегчит кое-какие процессы.

— Славный Токио заслуживает всех возможных почетных титулов! — одобрил губернатор. — Разберись с этим, Хакуя, — скомандовал мэру.

Средняя польза достигнута.

— За победу на следующих выборах! — огласил батя и добавил. — Я бы хотел сделать щедрый взнос на предвыборные кампании представителей Либерально-Демократической партии.

— Хакуя, я разберусь с этим! — ловко оставил мэра не у дел Судзуки-доно.

— Хочу возможность возить русских детей в Диснейленд за свой счет каждую неделю, по двадцать человек с как можно меньшим количеством бумажной волокиты. Можно ли ввести особый, скажем так, режим пребывания для несовершеннолетних русских?

— Хакуя, обеспечь маленьким гайдзинам возможность на три дня приехать к нам в гости с минимумом бумаг! — эта задача вновь ушла мэру.

Большая польза достигнута!

— За «Сумитомо групп»! — поднял тост за фашистское дзайбацу батя. — Судзуки-доно, две недели назад я имел честь ужинать с многоуважаемым бароном Китидзаэмоном Сумитомо. Так же на ужин были приглашены Кавагути-доно — президент «Хонда», и президенты «Сони» и «Касио». Мы разработали проект запроса на государственное финансирование высокотехнологичных разработок. Мы с вами обсуждали этот вопрос три месяца тому назад.

Корпоративные жернова мелют медленно — это же не игровухи открывать.

— Получение финансирования только этими, безусловно, очень достойными корпорациями многие могут счесть несправедливым, — всем видом показывая, как он с этими «многими» не согласен ответил Судзуки-доно. — Но, если привлечь еще кого-нибудь, не из «Сумитомо групп», я смогу гарантировать вам одобрение запроса.

— Кого бы вы посоветовали привлечь, Судзуки-доно? — правильно понял батя намек.

— Достойно послужить делу технологического суверенитета Великой Японии могли бы «Hitachi» и «Toshiba», — ответил он.

— Всеми финансовыми вопросами должен заниматься «Банк Сумитомо», — выкатил отец основное условие.

— Это достойный, десятилетиями доказывавший свою преданность клиентам, банк, — кивнул Судзуки-сама.

Ради этого хитрый барон Сумитомо в моей полупроводниковой схеме поучаствовать и решил — за прошлый год его банк из-за лопнувшего экономического пузыря потерял больше ста миллиардов йен, и, пусть урон далеко не смертелен, старый фашист захотел подстраховаться, выбрав привычную стратегию: присосаться к государственным дотациям! В начале века у «Сумитомо» это отлично получалось, а теперь я, получается, делаю в компании с ними то же самое — высасываю народные деньги. Нет, не совестно — я-то на реально полезные дела, а не агрессивный империализм!

— За наше новое большое общее дело! — предложил батя.

Выпили.

— Как проходят обсуждения закона о возрастных рейтингах в видеоиграх? — спросил я.

— На следующей неделе будет принят, — порадовал новостью губернатор. — Пусть и не совсем понимаю зачем, но не доверять таким уважаемым корпорациям как «Сони» и «Нинтендо» у правительства нет.

Сколько тысяч бесполезных политических дронов у нас на зарплате, интересно?

Пирушка продлилась еще полтора часа — все нужные темы были подняты, поэтому мужики продолжили общаться на общечеловеческие темы, а я заказал по маленькой порции всех имеющихся десертов и сосредоточился на их дегустации. Наконец, отец решил, что ему на сегодня хватит, губернатор (на правах инициатора встречи) оплатил счет, и мы вышли в теплую, напрочь лишенную смогом звезд, ночь и тепло попрощались с Токийской верхушкой.

В лимузине довольный батя достал сигару (по маршруту Куба-СССР-наш дом прибывают, посольской контрабандой), открыл окно и прикурил.

— А сколько у нас продажных политиков? — не удержался я.

Отец от неожиданности вдохнул тяжелый дым, закашлялся, и я немного постучал его по спине.

— Спасибо, — поблагодарил он. — Сын, ты очень одарен, но вместе с тем очень наивен в некоторых вещах. Что значит «продажный политик»? Напрямую ни Судзуки-доно, ни Такерада-доно не получили от нас ни йены. Они помогают нам от чистого сердца, прекрасно понимая, как много мы делаем для Японии. А если они помогают нам — тем, благодаря кому у Японии появился еще один шанс занять заслуженное место в мире — значит они прекрасно справляются со своей работой посредника между правительством и бизнесом. Нужно быть полным дураком, чтобы в свою очередь не оказать несколько мелких услуг — но не ради подкупа, а в знак дружбы и взаимного уважения!

— Я все понимаю, пап! — улыбнулся я разошедшемуся отцу. — Мне интересно чисто математически и ощутить, так сказать, могущество нашей семьи на высочайшем уровне.

— Вот оно что! — обрадовался он и сымитировал грусть. — Боюсь — похвастаться нам, как отдельной от всех семье, пока особо нечем. Мы — не знать, и не потомки древней воинской династии. Мы — не росли рядом с детьми правящей верхушки. Мы — талантливые, но выскочки, а значит должны цепляться за любую возможность укрепить свое положение, — он гордо приосанился и продолжил. — За два этих года мы с тобой проделали огромную работу, достигнув того, что имеем. Расслабляться нельзя — продолжим в хорошем темпе, и наши внуки будут стоять рядом с Мицуи и Сумитомо.

— Над ними! — скромно поправил я.

Глава 5

Вести секретных собеседников к «родительскому» бонсаю аж через дорогу это, конечно, для японцев вполне обоснованно — деревце работы Аоки Ринтаро достойно того, чтобы им любовались 24/7! — но, тем не менее, переходить дорогу и объясняться с мамой как-то не очень, поэтому вернувшийся из проведенного в СССР отпуска Николай Степанович был препровожден в столовую, попить чаю и покушать якисобы в исполнении Хэруки. Секретные разговоры — потом, а пока можно пообщаться на общечеловеческие темы.

— Колечко! — заметил я золотой ободок на безымянном пальце его правой руки.

— Поздравляю! — улыбнулась Хэруки.

— Как-то даже сам не понял, как все завертелось, — смущенно признался МИДовец. — Ларису-то вся страна слушает теперь, а я… — развел руками.

— А ты не пьющий! — мощно успокоил его я.

— Лариса Долина? — спросила лучшая девочка, успешно освоившая сложный звук «эл».

Кивнув, Николай Степанович добавил подробностей:

— В Москву приехал, с родными пару дней возвращение домой попраздновал, а на третий плюнул и ей позвонил, на ужин пригласил. Повезло.

— И нам с Хэруки повезло! — поддакнул я.

— Очень! — подхватила она.

— Как там персонал наш, одзаваассоциированный? — поменял я тему. — Мне отчеты таскают, но информацию из нескольких источников надо брать.

— Структуры «фонда Хонда» чуть ли не единственные, который сейчас в СССР работают как следует, — вздохнул он.

— Перестройка это вам не хухры-мухры, — вздохнул и я.

Жалко старую Родину.

— Может оно и к лучшему, — пожал плечами Коля. — Я поспрашивал аккуратно… Да какой там «аккуратно», — презрительно махнул рукой. — Всем на все плевать уже — хоть в архивы Кремлевские за ящик водки проходи, читай.