Возрождённое завтра
Шрифт:
«Мнемент’ говорит, Ф’лар стал тебя уважать больше, - Арджит’, предпочетший не подниматься на башни, придвинулся к своему верному другу, - мне казалось, он и так прислушивается к тебе чаще, чем к остальным всадникам маленьких драконов».
– Да, это так. Но теперь я на самом деле чувствую, что нужен Бендену.
«Ты всегда был им нужен».
– Они так говорили. Наверно, стоило поверить сразу. Нелегко отвыкнуть от порядков мира, где преобладает коварство .
«Но теперь ты не в своём мире. Теперь ты дома, Т’чи».
Итачи улыбнулся:
– Я действительно думаю, что наконец-то попал домой.
«Когда же мы вернёмся? Я так хочу есть», - пожаловался бронзовый.
– Придётся тебе потерпеть, - Итачи сочувственно похлопал по мягкой шкуре на шее. Если бы мог, заключил бы зверя в объятия. Но теперь всадник легко умещался между сложенных вместе передних лап. Одно из любимых мест для отдыха. Арджит’у нисколько не мешал спящий Итачи. Напротив, он казался счастливым от такой близости.
«Как ты думаешь, если я спрошу у Дгит’а, мне позволят поймать хоть одного быка?» - почти мольба в голосе дракончика, глаза которого начинали отсвечивать красными оттенками, направленные на башню, где отдыхал сторожевой дракон.
– Конечно, позволят, ненасытное брюхо, - Итачи притянул громадную голову к себе, - но не позволю я. Ты же прекрасно знаешь, что наевшемуся дракону опасно соваться в Промежуток.
«Но я очень-очень хочу есть».
– Знаю, мой красавец. Отлично знаю. Подожди ещё каплю.
«Я не буду говорить Мнемент’у. Я хочу быть таким же сильным как ты».
Произнесённая упрямым тоном фраза развеселила Итачи. Сильным как Итачи? Вот уж никогда бы не подумал, что дракон способен ему позавидовать.
– Глупый, я уже взрослый, а ты совсем кутёнок.
«Ты не взрослый. Я слышал как Лесса говорила, что ты наверно даже ещё не бреешься. А что такое бреешься?»
Итачи не выдержал, рассмеялся в голос. Озадаченный вид бронзового располагал к нежностям. Почёсывая ему надбровья, Итачи попытался объяснить:
– Бриться – это когда срезают волосы с подбородка и из-под носа.
«Но у тебя там нет волос», - внимательный взгляд Арджит’а растапливал остатки льда в сердце Итачи.
– Нет.
Вскоре вновь показались Ф’лар и Райд. Второй выглядел царственно. Кого угодно задавил бы явным авторитетом, но только не бенденского вождя. Ф’лар был не из той категории людей, которые сгибаются под весом нескончаемых проблем. Он не боялся вносить новшества в Вейр, не боялся и привносить их в холды и цеха. Поэтому Древние посматривали на него косо. Но Перну давно нужен был глоток свежего воздуха. Да и драконы в Бендене вырастали крупнее. Парадокс? Предводители упоминали, что за четыреста оборотов их порода улучшалась. И если бы Древние не противились, могли бы влить новую кровь в своих зверей, время от времени объявляя брачный полёт одной из своих младших королев открытым. Бронзовые из любого Вейра не прочь поучаствовать.
– …и я был бы очень признателен, если бы Бенден предоставил мне пару драконов, - закончил свою мысль лорд Райд.
– Бенден всегда готов помочь, - охотно заявил Ф’лар.
Разумеется. Чего ещё ожидать от него? Пожалуй, он оставался более умудрённым правителем, чем Каге скрытых деревень. А с другой стороны, у него была сила. Драконов почитали и уважали в любом уголке Перна.
Итачи скрыл улыбку за суставом крыла Арджит’а.
«Мы полетим домой?» - с надеждой спросил
малыш.– Да, мы полетим домой, - Итачи шагнул вперёд. Не стесняясь показаться бестактным, остановился прямо перед беседующей парочкой и вежливо кивнул лорду:
– Прости, благородный лорд Райд.
– В чём дело, Т’чи?
– насторожился Ф’лар. Он-то знал, Итачи никогда не позволит себе перебить важный диалог без особой причины.
– Взгляни на Арджит’а.
Предводитель швырнул взгляд на молодого бронзового и нахмурился. Глаза дракона полыхали ярким красным огнём и быстро вращались, а шкура заметно поблёкла. Крайняя степень голода. Нельзя отмахиваться от желаний молодняка. Можно пренебречь потребностями взрослого – он выдержит – но птенец нуждался в особой опеке.
– Понял, - Ф’лар повернулся к холдеру, - прошу нас простить, лорд Райд, мы вынуждены немедленно возвратиться в Вейр.
«Я могу ещё потерпеть», - виновато проскулил дракончик.
«Не можешь. Предводителю лучше знать, как лучше для дракона».
– Я пришлю драконов по первому требованию. Пусть К’дин сообщит Рамот’е, - завершил переговоры предводитель.
– Пусть твой Вейр процветает, - на прощанье добавил Райд.
Потом Ф’лар подозвал Мнемент’а. Взбираясь ему на шею, всадник сообщил:
– Хорошо, что ты не воспользовался местным стадом. Иначе Арджит’у пришлось бы остаться здесь до утра.
– Я отлично усвоил теорию, - Итачи дождался, пока предводитель ловко устроится меж двух отростков гребня, а потом одним рывком очутился на своём месте, сзади, - Арджит’ просил у меня разрешения поохотиться сейчас.
– Арджит’ в надёжных руках. Мне даже не приходится просить наставников проследить за тобой как за другими молодыми всадниками, - с этими словами предводитель послал Мнемент’а в небо.
На следующее утро Итачи проснулся опять рано, в своей постели. Мягкие шкуры, заменяющие одеяло, съехали и скомкались в ногах. Он никогда не вертелся ночью, если спал с Арджит’ом. Наверно, просто не хотел тревожить малыша. Рефлекс, выработанный за последние месяцы. Но сегодня нечто непонятное заставляло Итачи решительно разомкнуть веки. Может, снова предчувствие Падения? Он прислушался к чувствам дракона. Бронзовый тоже спал беспокойно, подёргивал хвостом и время от времени шевелил крыльями, будто собирался куда-то лететь. Не те ощущения как перед Падением. Значит, что-то другое.
Итачи с сожалением распрощался с ускользнувшим сном и пошёл по знакомому маршруту в купальню. Тёплая вода приятно окутала тело. Длинные волосы расползлись по её поверхности, перемежаясь с мелкими пузырьками. Расслабиться всё равно не получалось. Что же встревожило Арджит’а? Натираясь мыльным песком, Итачи размышлял и над другой проблемой. Его волосы доставляли значительное неудобство во время полётов. Хоть и стянутые в низкий хвост, всё равно выбивались из лётного шлема, ложились на лицо. А в жарких уголках даже прилипали. И немедленно расчесать их не представлялось возможности. Итачи взял в ладонь прядку и внимательно в неё всмотрелся. Большинство всадников предпочитали короткие стрижки. Наверно, во время боя контраст особенно заметен. Да и всадницы золотых не отличались любовью к длинной шевелюре. Возможно, придётся всё же распрощаться с излюбленным хвостом.