Возвращение Артемиды

А теперь вот ломай голову, как с ним договориться о встрече? Утром Салис получил новый адрес Резника. Брать его сию секунду не было никакого смысла, доказательств причастности к убийству нет. Надеяться, что бывший спецназовец испугается и всех сдаст, было глупо. Оставалось одно. Не афишируя свой интерес к добропорядочному землянину проследить, что Резник будет делать в ближайшие два-три дня. А там, глядишь, и придумается повод для задержания. Неверов одолжил имперским сыщикам спецтехнику и выделил толковых ребят в помощь.

Дверь подъезда открылась, из него вышел Резник. Остановившись перед подъездом, он достал сигарету, осмотрелся, закурил, засунул руки в карманы джинсовой куртки, поежился и, повернув налево, пошел по направлению к автобусной остановке.

— Проверяет, нет ли «хвоста», — сказал Егоров.

— Осторожный, — заметил Салис.

— Привычка, издержки производства.

— Вредная у вас работа, — посочувствовал Шальшок.

— А кому сейчас легко?.

Резник неспешно вышагивал по тротуару, попыхивая сигаретой не вынимая рук из карманов, «Фаэтон» законников осторожно двигался следом, держа объект на очень приличном расстоянии, наблюдая за ним в бинокль.

— Так, он не к автобусу идет. Мы уже две остановки проехали.

Егоров взял радиостанцию, выждал нужный момент и скомандовал «начали».

Не прошло и минуты как на дороге показался старенький бежевый «Фажтон».

Он двигалось навстречу Резнику со скоростью километров тридцать в час.

«Фаэтон» почти поравнялся с Таляном, как тот вскинул руку. «Фаэтон» с готовностью остановился. Резник открыл пассажирскую дверь, что-то сказал водителю и сел в машину. Почти сразу та тронулась, и, набирая скорость, проехала по встречной мимо законников.

— Кто в машине? — спросил Салис.

— Наш человек.

— Такой осторожный землянин, а сел в подставленную машину? — не понимал Шальшок.

— Отчасти нам повезло, — объяснял капитан. — Ему нужно ехать. С протянутой рукой стоять не рискнул. Пошел навстречу движению. А тут «Фаэтон» явно ищет пассажиров. Почему не остановить? От подъезда отошел далеко. Машина не первая, не вторая и даже не десятая. Вот и все.

В машину законников подсел лейтенант объединенного корпуса. Пробравшись на заднее сидение, он начал излагать свои наблюдения.

— Значит так, — начал лейтенант. — В квартиру лезть нельзя. Он поставил «пломбы». Шторы в комнате занавешены плотно, электроникой не пробиться.

Выходил очень осторожно. Вызвал лифт, сам спустился по лестнице.

— Осторожно, но нас не заметил, — подметил Салис.

— А вот это как раз неизвестно, — сказал капитан и повернулся к лейтенанту.

— Мы остаемся здесь, ждем координаты, а ты возвращайся.

— Уже в пути, — сказал лейтенант и открыл дверь «Фаэтона».

Через двадцать минут отозвался «таксист». Он сказал, что высадил пассажира у офиса охранного агентства «Эдельвейс» и сейчас продолжает наблюдение.

Салис знал адрес агентства. Оно не раз, хоть и вскользь, мелькало в уголовных делах.

Вскоре к охранному агентству подъехал «Фаэтон» законников. Резник пробыл в «Эдельвейсе» больше двух часов. Оттуда он поехал к зданию министерства печати и там, в сквере, минут сорок разговаривал с двумя молодыми фербийцами, одетыми как родные братья: голубые балахоны, черные шитые серебром тофраги.

Беседа шла на повышенных тонах. Говорили фербийцы. Держались они уверенно словно были обличены властью или занимали некое высокое положение, а вот Резник заметно нервничал.

После разговора с Фербийцами Резник взял такси, вернулся домой и больше никуда не выходил. Салис и Шальшок уехали в управление имперского сыска.

Вечером Неверов позвонил Салису и в этот раз сам попросил о встрече. И место он выбрал тоже сам, — у фонтана возле цирка.

В вечерних сумерках вспыхнули желтым светом фонари. У входа в цирк копошились продавцы цветов, торговцы с лотка, между зрителями, пришедшими на представление, болтались карманники. Сегодня в программе были дрессированные саблезубые тигры, клоуны и китайские гимнасты. Еще издали Салис заметил невысокого крепкого землянина.

— Давно ждешь? — спросил Салис и лизнул эскимо. Удивительная штука, не сравнить с фербийским мороженным.

— Минут двадцать, — ответил Неверов, сжимая в своих тисках протянутую руку инспектора.

— Что случилось? — Ты не будешь возражать, если я поговорю с Резником? С твоими планами это не расходится? — Смотря о чем ты собрался с ним говорить, — сказал Салис.

— Помнишь, он сегодня встречался с двумя молодцами, в черных тофрагах? — Умгу.

— Они работают в ресторане «Золотой аллигатор». Слышал про такой? — Небольшой, но чуть ли не самый дорогой ресторан, — сказал Салис, откусывая еще кусочек. — Свободных мест всегда нет. При ресторане есть клуб «Анаконда».

Туда вообще не попадешь.

— А что еще ты знаешь? — Да все вроде.

— Ты никогда не слышал, что в «Анаконде» можно заказать человека под майонезом или фербийца в сметанном соусе? — Ну и что. Очередные извращенцы. Пусть хоть дерьмом мажутся. По мне, что гомики, что лесбиянки с мазохистами один хрен. Главное чтоб по взаимному согласию и не пристраивались к моей заднице.

— Ты не понял, — улыбнулся Неверов. — Я не про извращенцев говорю, а про людоедов.

Салис молча откусил еще кусочек мороженого. Но тут до его сознания дошел смысл слов Неверова. Он кашлянул и не разжевывая проглотил откушенный кусочек. Замороженное молоко медленно пробралось по горлу, затем по пищеводу и, наконец, упало в желудок. От полученных ощущений у Салиса выступили слезы. Он сделал глубокий вдох, зажмурился и, открыв глаза, прохрипел: — Что там можно сделать? — Ты знаешь, это даже не просто слухи. Информация абсолютно достоверная.

В имперской безопасности по этой теме работала специальная следственная группа. Следователей объединенного корпуса приглашали для консультаций.

Салис смотрел на Неверова ошалевшими глазами и без перерыва повторял себе: не верь ушам своим, не верь ушам своим. Этот контуженный землянин развлекается.

Или просто спятил.

— И что, у них есть доказательства? — спросил Салис.

— Если б они даже были, я думаю, все равно мало что удалось бы сделать.

— Почему? — Гурманы, как правило, люди небедные. А уж такие тем более. Члены клуба не просто небедные, они еще и очень влиятельные господа. Причем заметь как наши, так и ваши.

— Пфу-у-у, — выдохнул Салис. — Аж в глазах зарябило. — Ты что Резника так и спросишь? Какие ребрышки ты предпочитаешь? С кровью или хорошо прожаренные? — Я просто хочу с ним поговорить. Он же не законченная скотина. А там разберемся какие вопросы задавать. Как говориться, по обстоятельствам.

Салис замолчал на пару минут. Ситуация резко поворачивала в сторону.

Неважно что там было в ресторане, но прямой контакт с Резником… он мог многое изменить. И не обязательно в лучшую сторону.