Возвращение домой

На следующую смену в онкоцентре Кира набрала кленовых листьев. Выбирала самые красивые, отрывала прямо с веток, чтоб не валялись на земле, в пыли и грязи. Некоторые даже ещё не полностью пожелтели, и ворох сверкал буйством цвета – от красно-алого до почти зелёного через все оттенки жёлтого и оранжевого.

– Ты рехнулась, мать? – Ветка аж задохнулась от Кириной наивности, заехав за ней перед сменой. – Кто тебя с такой антигигиеной в отделение пустит? Оставляй всё дома!

Кира всё же взяла с собой пять самых красивых листьев.

– Я их обработаю антисептиком, а потом на входе – ультрафиолетом.

Ветка скептически ухмылялась.

Илона Владьевна всё-таки разрешила Кире пронести листья. Правда, в дополнение ко всем Кириным манипуляциям она сходила куда-то обдать их горячим паром. Кира боялась, что кленовые листья от этого пожухнут, но они держались бодрячком.

В Лериной плате высокий бледный мужчина собирал вещи. Кира увидела, как он убрал в рюкзак паричок с роскошными золотистыми волосами.

– Илон Владьна, а где Лера? – прошептала Ветка.

– Ох, девочки, – тихо вздохнула Илона Владьевна. – Ох, девочки… Веталина, спокойно! Иди быстренько приведи себя в порядок.

Ветка с покрасневшими глазами шмыгнула в туалет для персонала.

– А вот Дима! – звонко сказала Илона Владьевна, входя в «зал хорошего настроения», и сунула Кире прозрачный файл с кленовыми листьями. – Здравствуй, Дима!

– Добрый день, – вежливо поздоровался Дима. Тут он увидел Киру и заулыбался. – Привет, Кира! Здорово у тебя получилось!

В руке у него был Кирин рисунок – кленовая роща на холме, а сквозь осеннюю листву пробиваются солнечные лучи.

– А это у тебя что?

Кира протянула ему файл.

– Вот, собрала для тебя.

– Ух ты! – Дима порозовел от удовольствия и Кира впервые заметила на его лице веснушки, рассыпанные по щекам. – Супер! Спасииибо!!!

Он по разложил листья на столе, потом поднял один и посмотрел его на просвет. Приложил к нему ладонь, показал Кире.

– Видишь? Он как рука! Клёны машут нам листьями, как руками. Я думаю, – доверительно понизил он голос, – что это как бы руки природы… Или ангелов.

– Почему ангелов? – Кире вдруг стало тревожно.

– Не знаю, – Дима наклонил голову, примеряя к ладони следующий лист. – Может, потому, что они тоже сделаны из света…

Маленькая женщина с такой же россыпью веснушек на щеках, как у Димы, пристроилась в углу диванчика рядом с грустной Веткой. Рисуя, Кира слышала, как они там шепчутся.

– Лерочка, Господи, – тихо говорила женщина. – Ведь пошла уже на поправку… Нефробластома, говорят… Мы тоже уже что только не перепробовали. Вся надежда на микронож, на Святослава Игоревича…

Ветка что-то спросила.

– Да-да, очень хороший врач… Да, давайте выйдем в коридор… Конечно, конечно…

Когда Дима устал рисовать, Кира ещё несколько минут посидела одна над рисунками. Ветка опять куда-то делась. Вдруг в зал вошел высокий подросток лет четырнадцати с седыми вьющимися волосами.

– Привет, – сказала Кира незнакомцу. – Я Кира.

Парень мельком взглянул на неё и присел за стол.

– Свет и цвет, – сказал он, перекладывая Димины рисунки. – Огонь и вода. Зримое воплощение бога в нашем мире.

– Ты думаешь? – осторожно спросила Кира.

– Я не думаю, – веско сказал парень. – Я знаю.

Он сложил рисунки аккуратной стопкой, поднялся и вышел, так и не представившись.

Растерянная Кира вышла вслед за ним. Её такие мысли ещё не посещали. Огонь и вода – зримое воплощение бога, надо же… Мудрые мысли со множеством вложенных смыслов как побочный эффект раннего взросления? Вениамин Аркадьевич у себя на кафедре выдал бы целую лекцию по этому поводу.

– Хороший парень, – сказал знакомый голос у Киры за спиной. – Будет жить. Вторая стадия, обнаружили вовремя.

Обернувшись, Кира уткнулась взглядом в серебристую пластинку-бейдж на груди голубой докторской блузы.

«Горчаков Святослав Игоревич», – прочитала она. – «Врач-рентгенолог, микронож».

Кира подняла глаза. Перед ней стоял Гор, глаза его смеялись.

– Здрасьте, – пролепетала она. – Это… Вы здесь?..

– Здесь, здесь, – сказал Гор. – Вижу, что и вы здесь. Рад встрече.

Он протянул Кире руку и та нерешительно её пожала. Надо будет посмотреть в тырнете, что такое «микронож», машинально подумала она.

– А Дима? – спросила она. – Дима будет?..

Ей не хотелось продолжать вопрос, будто уже само слово «жить» могло сглазить маленького любителя клёнов, надорвать тонкую струнку, ещё привязывавшую его к этому миру.

– Дима… – серьёзно сказал Гор. – За Диму мы будем бороться.

– Киир, – кокетливо сказали из дальнего конца коридора. – Ты идёшь?

Вертихвостка Ветка сделала Гору ручкой. Он кивнул.

– До свидания, Святослав Игоревич, – сказала Кира.

Дверь Диминой палаты была приоткрыта. Дима спал, а рядом с кроватью стояла на коленях, упёршись лбом в сцепленные руки, маленькая женщина. Мама. Кира машинально прислушалась.

– Ангел божий, – говорила Димина мама, – прошу, оставь тело сына моего Дмитрия, покинь нас в благости твоей, позволь мальчику моему жить, умоляю тебя…

Почти оттолкнув ничего не понявшую Ветку, Кира влетела в лифт.

Этой ночью ей снился египетский бог Гор, с головой ястреба на мускулистом торсе. Он нёс людям огонь, но огонь был слишком горяч, он выжигал изнутри. Люди не справлялись с божественным пламенем, а над головами у них кричали и кричали хищные птицы…

Неделя пролетела быстро. Кира показала пропуск на входе, сделала все положенные процедуры с гелем и спреем, переоделась и подошла к лифту. Двери открылись и навстречу ей вышла Илона Владьевна.

– Здравствуй, Кира, – она огляделась. – А где Вета?

– Я думала, она уже здесь, – сказала Кира. – Звонила ей, абонент недоступен. Думала, телефон сел.

– Понятно. Идём, – Илона Владьевна приобняла её за плечи и повела обратно к раздевалке. – Ты не слышала, Веталина говорила с кем-то в отделении на какие-нибудь странные темы? Про ангелов, может?

– Нет, – честно сказала Кира. – Не слышала. А что?

– В общем, дело такое. Заведующая отделением пока временно отстранила вас с Веталиной от работы. Тут был один эксцесс, думают на неё. Забивает родителям головы разными идеями, эзотерика какая-то бестолковая. Неважно. Раз её нет, у тебя напарницы пока тоже нет. Я вызвала других девочек, они позанимаются с ребятами. Езжай домой, я позвоню, как что прояснится.