Возвращение домой

— Это чудесный дар! — улыбнулась Лионелия. — И очень нужный! Лиранов все меньше, мы вырождаемся, так что каждый лиранчик важен и ценен.

— Зачем заключать союзы без любви? — задала давно мучивший вопрос. — Если к тому же понятно, что в такой паре меньше шансов на детей. Рейнхарда едва силой не заставили пройти обряд с Лилиатой, зачем?

— Ну, не исключено, что в их союзе потомство все же было бы. Лилиата утверждает, что чувствует его, любит, а это указывает на зарождение связи.

— А не может она лгать?

— Ты же знаешь, мы чувствуем ложь. — Лионелия задумалась. — Она может верить в то, что говорит правду, но заблуждаться.

— А вы с кааном? Раз родился Адриэйн, значит, вы истинная пара? — поинтересовалась я.

— Я расскажу тебе нашу с Мидраркхом историю. — Рассмеялась Лионелия. — Она совсем нетипичная. Начну с того, что я моложе Мидраркха на семьдесят лет. Это все же ощутимая разница. Когда я родилась, он был уже взрослым лираном на службе владыки. Наши семьи дружили всегда, еще со времен своей юности, так что Дарк с братом были частыми гостями в нашем доме, и мы были знакомы с самого моего рождения. Детенышей обычно оберегают от лишних контактов, поэтому виделись мы не очень часто. Я, как и все маленькие лираночки, росла крайне избалованной, залюбленной, и оттого непослушной. Моя лирана вылетела, когда мне было всего шесть, это довольно рано. Мне не давали вволю полетать, от всего ограждали, запрещали летать самой. Хочу сказать, все эти меры абсолютно оправданны — лираны в шесть лет совсем еще несмышленые. Но я решила, что уже совсем взрослая и могу летать одна. Жили мы тогда неподалеку от Охрового моря, в окружении леса. Вот туда я и направилась. Устала я очень быстро, но возвращаться и признавать тем самым, что родные были правы, самоуверенная я не могла. Короче, я потерялась. Заблудилась и провела без еды и воды два дня. Никто не учил меня выживанию в дикой природе, с меня все детство пылинки сдували. Мидраркх тогда неожиданно прилетел в гости, один. Моих родителей, занятых поисками непутевой дочери, он не застал, но слуги рассказали о произошедшем.

Я к тому времени совсем обессилела, забилась под какую-то корягу и дрожала от холода. Когда увидела в небе белоснежного лирана, то первым делом подумала, что это посланец Скайхарена — ищет меня, чтобы забрать. Очень испугалась и постаралась замаскироваться в опавших листьях, чтобы он не рассмотрел меня с высоты. Дарк искал меня много часов, кружил и кружил вокруг, будто чуял, что я именно там. После спустился, сменив облик и уже человеком стал выкрикивать мое имя. Уже глубокой ночью он обнаружил под кустами дрожащую от холода, в полубессознательном состоянии глупую девочку — меня и на руках донес до ближайшей деревушки. — Лионелия замолчала ненадолго, собираясь с мыслями. — Староста той деревни поехал сообщить родителям, где я, а Дарк все это время оставался со мной. Когда я могла сфокусировать взгляд, то неизменно видела его ярко-голубые глаза, а облик размывался. И даже во сне я видела эти глаза. Тогда я и влюбилась в него. Глупой детской влюбленностью. Он видел во мне лишь ребенка, каким я и была, маленькую девочку, нуждающуюся в защите. Всякий раз, когда он прилетал в гости мне хотелось казаться старше, только это неизменно выглядело глупо и приводило к разным курьезным историям. — Лионелия улыбнулась своим воспоминаниям. — Я очень обижалась на смех и понимающие улыбки окружающих. А потом он почему-то пропал, несколько лет мы не виделись, пока я случайно не услышала, что Дарк собирается пройти обряд с какой-то лираной. Мне на тот момент было пятнадцать, и это все еще очень мало с точки зрения развития лиранов, я еще только собиралась в академию.

Я тогда проплакала всю ночь, а наутро решилась лететь в Рекфрас и помешать обряду во что бы то ни стало. Дарк меня даже не узнал. — Вздохнула Лионелия. — Конечно, меня высмеяли. Когда я взмыленная и уставшая после долгого перелета заявилась в храм, они уже стояли у свода Скайхарена. Свод не светился. И это придало мне уверенности, я подошла к паре и заявила, что свод не горит, потому что это я истинная пара Дарка. Гости смеялись, а вот Дарк нет. Он взял меня за руку и вывел из храма, но, главное, вышел сам! Я, уверенная, что теперь совсем взрослая, даже попыталась его поцеловать, вот стыд-то был, когда он отстранился и открыл портал в наш дом. — Лионелия закрыла глаза руками. — Родители с ног сбились, в очередной раз разыскивая непутевую дочь. Когда страсти немного улеглись Мидраркх попросил у папы разрешения поговорить со мной наедине. Мы вышли в сад и долго гуляли, взявшись за руки. Дарк просил меня вести себя благоразумно, он не вспоминал о моем глупом порыве, разговаривал со мной, как со взрослой. Думаю, он тоже чувствовал начавшую зарождаться связь.

Мы прошли обряд, когда Мидраркх стал уже владыкой. Я выросла, он терпеливо ждал этого момента, я больше никого не замечала, ни к кому меня не тянуло, как к нему. Иногда я припоминаю ему ту лирану, с которой он едва не прошел обряд. Но теперь это лишь повод для шуток и добрых подтруниваний. В день нашего обряда свод в храме Скайхарена полыхал всеми цветами. — Закончила лирана рассказ.

— Это очень романтичная история. — мечтательно протянула я. — Спасибо, что рассказала ее.

— У вас с Рейнхардом все еще запутаннее. — Рассмеялась Лионелия. — Ты ведь его любишь?

— Люблю. Мне его так не хватает все это время. Скорее бы он вернулся.

— Рейнхард — брат каана, его жизнь никогда не будет простой и обыденной, Мидраркх тоже постоянно в разъездах, я привыкла. Они сильные и умные, смогут со всем справиться, нужно только верить!

Перед нами вдруг начал открываться портал, из которого шагнули каан собственной персоной, а следом за ним Адриэйн и ралион Руинмалренель.

Глава 25

Этой ночью я долго не могла уснуть, ворочалась с боку на бок, вставала несколько раз, подходила к окну, всматриваясь вдаль. Внутри поселилось тяжелое тянущее чувство. Нужно было остаться в доме лирессы Аргидис и ралиона Руинмалренеля — родителей Рейнхарда. Возможно, там я смогла бы узнать хоть какие-то новости. Мужчины вчера заглянули ненадолго, только чтобы убедиться, что у нас все в порядке и предупредить, что отряд лиранов выдвигается в Рангхорт. Лионелия выглядела нисколько не встревоженной, заряжая своим спокойствием окружающих — достойная спутница владыки. Адриэйн проведал бабушку, пообещал вернуться как можно скорее, улыбался и шутил, будто все в порядке и ничего не происходит. Мужчины избегали разговоров о предстоящем походе, не посвящая нас в свои планы. Как только они скрылись в портале я решила вернуться в Муравейник. Лионелия осталась с провидицей, обе настойчиво просили сообщить сразу же, если что-то почувствую или узнаю.

Чувствую. Только что — и сама не могу понять. Беспокойство, волнение. Нет, все не то! Меня тянет куда-то, будто зовет кто. Только я никак не могу определить направление. Может не нужно было никого слушать и просто перенестись к Рейнхарду? Я ведь могу стремительно забрать его и скрыться. Останавливало лишь, что я еще крайне мало знаю о магии и ее блокировке. Вот сидела же я в клетке абсолютно беспомощная.

— Ты в порядке? — видимо услышав мои метания из комнаты вышел заспанный Сверлен. — Всю ночь бродишь. Спала вообще?

— Не могу, — обхватив себя руками сообщила целителю. — Холод какой-то в груди разливается, я будто замерзаю изнутри. Еще тревога и волнение, и будто тянет куда-то. — Вылила я на него все, что чувствовала сейчас.

— Так, ну ты не провидица, так что тревога — не значит, что что-то случится, просто переживаешь за Рейнхарда. Нужно успокоиться. Поспать. Утром обычно все видится в ином свете. — Высказал довольно здравые рассуждения лиран.

— Что с Зияной? Как она? — я не видела девушку вечером, вернулась слишком поздно.

— Ошпарилась сильно, конечно, но ничего такого, что надумал себе Владис. — Улыбнулся Сверлен. — Вот уж неугомонный ольф. Представляешь, остался на ночь в больнице. У них, похоже, серьезно все.

— Они оба заслуживают счастья. Сверлен, а если у них родятся дети, какие они будут? Ольфы или люди? Или посередине?

— Посередине — это как? — рассмеялся лиран. — Люди с рогами? Нет, Фейроника, это так не работает. Родятся ольфы, гарантированно! Будь Владис человеком, а Зияна шейной, могли родиться человеческие детеныши, но с магическим даром от мамы. Мужской супрессор является подавляющим в паре, именно поэтому в паре лиран/человеческая женщина не будет потомства.

— На Земле все проще, — я снова уставилась в ночь за окном, — есть только люди. Нет всех этих сложностей и неразберих.

— Ни за что не поверю, что на этой твоей Земле совсем нет проблем! Вот прям все идеально?

— Нет, ты прав. — Прислонилась лбом к холодному окну. Едва удавалось справиться с потребностью выйти в ночь и идти… куда-то.

— Тебе нужно поспать, — целитель подошел со спины и положил руку мне на затылок. — Завтра спасибо скажешь.

Я догадалась, что он хочет сделать, но сопротивляться не стала. Пусть он меня усыпит, не могу больше метаться, мне нужна передышка.

Однако сон больше напоминал забег с препятствиями. Беспокойство никуда не делось, только теперь мое сознание ничто не сдерживало, и оно неслось вперед, в поисках того, о чем я и сама не догадываюсь. Но, отключив голову, я все же смогла услышать. Вся сосредоточилась на тихом звучании, что-то вроде урчания кота и просто позволила себе оказаться поблизости с источником тревожащего звука.

Со всего маху больно впечаталась в прозрачную стену, что заставило меня открыть глаза и осмотреться. Что-то вроде грота, темно, сыро и очень жутко. Обернулась — никого. Тот, кого я ищу был по ту сторону преграды. Рейнхард ни при чем, меня звал этот малыш — я смогла рассмотреть маленького серого лиранчика, свернувшегося клубком и не подающего признаков жизни, кроме того самого тихого звука, что и привел меня сюда. Тяжело опустилась на сырую землю, вот теперь я понимаю, о чем говорила Лионелия, когда утверждала, что дар может приносить настоящие страдания.