Возвращение домой

Сара подняла бровь.

— На чужом месте? Вместо кого-то? Вместо кого?

— Эвелин.

— Эвелин? Я не очень понимаю, о чем ты. Ты спрашиваешь о том, каково руководить «Эв»? Должна сказать, что очень интересно и просто здорово. Но, конечно, очень утомительно.

Мэделин с жалостью посмотрела на нее.

— Ты правда не знаешь?

— Чего не знаю?

— Да я не о компании. Я о Рурке и Эвелин. Он же безумно в нее влюблен. Много лет.

У Сары перехватило дыхание. Она и так с огромным трудом держала себя в руках на этой свадьбе, но сейчас больше не могла.

— Это ложь!

— Да нет, правда. Любого спроси. Он женился на тебе только потому, то ты похожа на мать. Но сегодня ночью в постели с тобой он будет думать об Эвелин.

— Неправда!

— Нет, правда, дорогая. Но ты не беспокойся, на самом-то деле тебе повезло, Рурк замечательный любовник. — И, полуопустив веки, Мэдди выгнула спину, изгибаясь как кошка, провела ладонью по бедру. — Гм… этот мужик в постели ведет себя, конечно, бесстыдно, — промурлыкала она, — поверь, дорогая, я знаю.

Сара почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Мэдди, наблюдая за ней поверх бокала, допила остатки шампанского и с победной улыбкой уплыла в дом.

— Ну что ж, дорогая, желаю хорошего медового месяца.

Голова Сары шла кругом, ее затошнило, и она испугалась, что ее вырвет прямо на крыльце и она поставит себя в неловкое положение. Рурк… и Эвелин. Ее мать. О Боже.

— Можно с тобой поговорить?

— Конечно. Давай.

— О личном.

Рурк внимательно и заинтригованно посмотрел на Брайена Нили. Впервые на этом лице он увидел выражение, хотя бы отдаленно напоминающее решительность. Обычно он производил впечатление трагического героя из мелодрамы XVIII века.

Рурк отпил шампанского и кивнул на дверь.

— Пошли.

Он провел Брайена по коридору, завел в библиотеку и закрыл дверь.

— Ну что? В чем дело?

— Я хочу знать только одно.

Рурк поднял бровь в ответ на такой воинственный тон.

— И что?

— Ты любишь Сару?

Рурк застыл. Прищурившись, он смотрел на собеседника, а тихий голос, спокойный и вежливый, звучал твердо:

— Я думаю, это не твое дело.

— Может, и нет. Но Сара мне очень дорога. Я не вынесу, если ее обидят.

— Очень ценное признание. Но позволь напомнить, Сара больше не твоя забота. А теперь, извини, мне надо найти свою жену. Нам пора ехать.

— Ты женился на ней, только чтобы сохранить контроль над «Эв косметикс»?

Рурк, уже взявшийся за ручку двери, остановился и повернулся к Брайену. С каменным молчанием он несколько секунд смотрел на него, а потом, не говоря ни слова, вышел и тихо закрыл за собой дверь.

— А вот и ты. А я тебя ищу.

Проникновенный воркующий голос Рурка будто ударил ее. Когда он взял ее за плечи и стал мягко поглаживать, она напряглась и еще крепче вцепилась в перекладину.

— Если мы хотим успеть в Рио к полуночи, надо отправляться. Вертолет готов, он перебросит нас в Хьюстон. А самолет компании уже заправлен и ждет нас.

— Очень хорошо. — Сара отступила в сторону, избавляясь от его рук, прикосновение которых действовало на нее искушающе, и, не глядя на него, пошла к двери. Она держала спину так прямо, будто проглотила шомпол.

Рурк положил ей руку на плечо и остановил.

— Сара, что-то случилось?

— Нет, вовсе нет, — ответила она, все еще избегая его взгляда. — Извини, но мне надо взять вещи.

— Они уже на борту вертолета. А все гости на площадке и ждут нас попрощаться.

— А, понятно. Хорошо, тогда можем идти.

Следующие десять минут были самыми длинными в жизни Сары. Никто не знал о причине, стоящей за столь поспешным браком, кроме Эвелин, Рурка и ее. Поэтому ей пришлось выслушать весь набор добрых пожеланий, выдержать традиционный ритуал, оскорбительный для нее в подобной ситуации, — их закидали букетами, засыпали рисовыми зернами, когда они с Рурком шли к ожидающему их вертолету. А Мэделин злобно смотрела вслед.

Сара не любила вертолет, но сегодня даже обрадовалась — его шум мешал разговаривать во время короткого перелета в Хьюстон. А в самолете компании на пути из Хьюстона в Рио-де-Жанейро все попытки Рурка поговорить с Сарой кончались холодными, а порой и вовсе грубыми ответами. Наконец он решил отступиться и вынул бумаги из кейса. Сара краем глаза замечала, как он несколько раз с любопытством посмотрел на нее, но продолжала молчать.

В Рио они приземлились около полуночи, Сара нервничала, как кошка в клетке, когда им показывали их апартаменты в отеле. Она кипела, пока Рурк обговаривал все детали со служащим гостиницы. Стоя посреди гостиной, осматривала мебель, обитую плюшем, и чувствовала, как в ней поднимается новая волна гнева. Такое прекрасное место, конечно, предназначено для романтического медового месяца. И как жаль, что Рурк оказался здесь не с той женщиной.

Едва служащий ушел, Рурк повернулся к Саре с улыбкой.

— Извини, но с ними бывает довольно тяжело. Как насчет того, чтобы выпить?

— Нет, спасибо.

— Ну хоть глоток. Должны же мы поднять тост за наш брак.

Сара стиснула кулаки. Ей хотелось его ударить.

Он пошел к подносу с напитками, вынул бутылку из ведерка со льдом.

— О, хорошо. Именно то, что я заказывал. — Пробка с шумом вылетела, Рурк наполнил бокалы шампанским. Взяв оба, направился к Саре, глядя на нее тепло и приветливо.

Сара наблюдала за ним с нарастающей яростью, а когда Рурк подал ей бокал, она взяла не думая.

Рурк чокнулся с ней.

— За нас.

Сара смотрела, как двигается его кадык, когда большими глотками он пил вино.

— Ты не пьешь?

— Нет. — И нарочито, почти оскорбительно, она поставила нетронутый бокал на стол. — Извини, пожалуйста, сегодня день был длинный и утомительный, я собираюсь лечь спать.

— Отличная мысль. — Улыбнувшись, Рурк опустил свой бокал рядом с ее бокалом и потянулся к ней.

Прежде чем Сара успела увернуться или запротестовать, он уже обнял ее и прижал к себе, она почувствовала его тепло от колен до плеч.

Сара зажмурилась и стиснула зубы. Ей хотелось бы испытывать отвращение, но ее предательское тело отвечало само по себе, становясь податливым под его руками. Запах Рурка, который она не перепутала бы ни с каким другим, подействовал на нее, как прекрасное вино.

Он медленно гладил ее по спине.

— Я не хотел бы торопить тебя, — тихо произнес он, — но должен признаться, я думал о тебе и о ночи с тобой весь день.