Возвращение под небеса

Возможно, я в эти секунды я видела перед собой убийцу своего отца. Возможно, я видела перед собой того, кто мог и убить меня, осознав, что я знаю правду.

Я понимала, что передо мной может быть и вовсе стоит не человек, а монстр. Что мне нужно его бояться, что мне нужно на него кинуться, вцепиться в него и разорвать на части, если кровь моего отца на его руках.

Но я должна узнать правду, всю правду - от начала до конца. Это первое. А второе - я должна приложить все силы, чтобы уйти живой, для начала, из этого кабинета.

Антон не должен заподозрить то, что я всё знаю и, тем более, обнаружить, что его письмо у меня. По крайней мере, сейчас.

А это, значит, я должна действовать осторожно.

Я взяла себя в руки. Онемение, поразившее меня от отчаянного ужаса, не позволило сломаться моему быстро принятому на себя хладнокровию. Антон смотрел на меня не без удивления, но с привычной мне теплой приветливостью. Он замер в дверях, чуть приподняв брови. Некоторое время вглядывался в моё лицо, затем улыбнулся.

– Маша? Надо же... Не ожидал тебя здесь увидеть. Привет.

– Ага, - сухими губами прошептала я.
– Привет.

Спольников скользнул по мне заинтересованным взглядом. Он явно не понимал, что со мной происходит, и я сразу же попыталась одернуть себя - нельзя себя выдавать.

Взгляд Антона заставил меня почувствовать очередной приступ колкого страха. Помнит ли он о том, что у него на столе лежало то, чего мне нельзя было видеть?... Наверное, нет.

Убраться бы отсюда побыстрее! Но нельзя действовать слишком опрометчиво.

Боюсь, что мне придется разыграть какую-то сцену, о сценарии которой я сейчас судорожно соображала, тогда, возможно, он не станет заострять внимание на окружающих деталях более пристально, и я смогу ускользнуть вместе с письмом.

Адреналин, закипевший в моей крови, позволил мне быстро и чётко, досконально живо проанализировать сложившуюся ситуацию и представить себе её как на ладони.

Итак?

Я выдохнула и мягко улыбнулась Антону, настолько мило и приветливо, насколько мне могла позволить ситуация и кипящее во мне отвращение.

– Антон Дмитриевич, - отозвалась я.
– Надежда Александровна просила Вам передать кое-какие справочники... Я их принесла Вам.

Я указала рукой на стопку брошюр, лежащих на столе. Спольников кивнул, едва ли обратив на них внимание.

– А, да-да, помню. Большое спасибо. Они как раз мне очень нужны.

Антон, пребывая в некоторой задумчивости, закрыл дверь в кабинет. Сегодня, как и обычно, сверху его одежды был накинут белый медицинский халат, в руках Спольников держал две папки из ветхого светло-серого картона.

– Я, наверное, Вас от работы отвлекать-то не буду… - начала было я.

– А ты и не отвлекаешь. Вечер пятницы, хватит уже работать.

Антон улыбнулся мне, и я улыбнулась ему в ответ, слабо, измученно, но улыбнулась.

«Да не может этого быть…. Не мог он моего отца убить… Это бред какой-то… - думала я.
– Или мог?»

– Честно говоря, я ужасно рад тебя видеть. Хочешь выпить?

– Ч…что?
– всё ещё находясь в образах своего воспаленного шоком воображения, переспросила я.

– А… Выпить? Н…нет, спасибо… Я…потом как-нибудь….

– Как скажешь. Мне кажется или ты какая-то потерянная? Что-то случилось?

Кинув папки на мягкое кресло возле двери, Антон прошёл к стеклянному буфету и, открыв квадратную дверцу, достал с полки мерцающий на свету графин с чем-то прозрачным и бесспорно алкогольным: должно быть, водкой, чем ещё?

– Вам кажется, - хрипло и очень тихо ответила я.

Вслед за графином Антон подхватил маленькую рюмку и двинулся ко мне, то есть к своему рабочему столу, возле которого я стояла, боясь пошевелиться. Не то что бы даже боясь, но уж точно не в силах пошевелиться: мои ноги просто не двигались, словно были ватными.

Антон поставил на стол, всё, что принёс, затем откупорил графин, налил себе стопку и выпил её. Я бы удивилась, потому что как мне казалось, Антон не пьёт, но с тех пор, как я десять минут назад пришла в кабинет Спольникова, меня вообще уже сложно было чем-то удивить.

Я как раз собралась попрощаться и осторожненько направиться к выходу, но Антон, оставив стакан, вдруг повернулся ко мне:

– Знаешь, Машка, я тут подумал, что мы можем с тобой придумать что-нибудь интересное на выходных. Можно и Рожкова подключить. Он у нас любитель всяких приключений.

Спольников чуть склонил голову, глядя на меня своими серо-голубыми, слишком уж пытливыми глазами. Мне казалось, что если он будет так сверлить меня взглядом ещё пару мгновений, то поймет, что я что-то скрываю.

Я выдохнула, пытаясь полностью расслабиться, и кивнула. Спольников стоял от меня в двух шагах, и в трёх шагах от того места у клавиатуры, откуда я забрала письмо.

– Думаю, что это прекрасная идея.
– Глупо улыбнувшись, я опустила взгляд.
– Надо будет предложить Эдуарду Валентиновичу.

– Завтра поговорю с ним.
– Антон вдруг поднял руку, коснулся моей щеки - очень осторожно, ласково.
– Я рад, что ты возвращаешься к жизни, Маша.

«Льстивый лжец» - подумала я с отвращением. У меня внутри всё жгло, грудную клетку царапали собирающиеся в ком рыдания и закованный, словно в цепи, крик.

– Спасибо, Андрей Дмитриевич, - отозвалась я.
– Ну, тогда я точно пойду. Мне ещё нужно закончить оставшуюся работу, не хочу допоздна задерживаться. Тогда завтра решим, что и как.

Антон кивнул.

– Договорились.

Проскользнув мимо Спольникова, я не слишком торопясь направилась к двери. Каждый шаг казался мне невероятно медленным. Антон сел за стол, я слышала. Воздух вокруг меня словно бы накалился. Если он сейчас заметит пропажу письма, мне конец.

– Маша.

Я уже подошла к двери и схватилась за ручку, но тут же, похолодев от ужаса, замерла на месте как вкопанная.

– Да?

Мой голос дрогнул. Я обернулась. Спольников сидел за своим столом и улыбался, глядя на меня.