Возвращение скипетра

"Чтобы взять Скипетр Милосердия, вот почему", - сказал Грас.

Два дрессировщика животных, среднего возраста и молодой, посмотрели на него с одинаковым выражением. На их лицах у обоих было написано: "Ваше величество, вы не в своем уме". Больше всего Граса беспокоило то, что они были склонны — действительно, были слишком вероятны — оказаться абсолютно правыми.

И снова Ланиус с тревогой ждал вестей с юга. Он хотел быть уверен, что Паунсер (и, не совсем случайно, Коллурио и Кринитус) добрались до аворнийских сооружений, окружающих Йозгат. Если только он не ошибался, и если Изгнанный и Ментеше не были одурачены лучше, чем он думал, они сделают все, что в их силах, чтобы остановить монкэта и его тренеров. Если бы они сделали…

Если они вернутся, я начну с другого зверя — и с другими дрессировщиками, подумал король. Нет, я начну с нескольких монкотов и отправлю их вниз по отдельности.

Это была хорошая идея. Чем больше он смотрел на это, тем больше ему хотелось, чтобы он сделал это на этот раз, вместо того, чтобы перекладывать все на пушистые плечи Паунсера. Но у Паунсера были преимущества перед всеми остальными. Им потребовалось бы больше времени, чтобы узнать то, что им нужно было знать — то, что, как он надеялся, им нужно было знать.

Однако, если что-то пойдет не так в этот предвыборный сезон, будет ли у него когда-нибудь шанс отправить больше монкэтов к югу от Стуры? Сможет ли Грас снова осадить Йозгат? Ланиус не был уверен. Тем не менее, у него было чувство, что это был лучший шанс Аворниса, возможно, единственный шанс Аворниса.

Это чувство только усилило его желание узнать, что происходит там, на юге.

Даже если бы Паунсер благополучно добрался до Йозгата, это не было гарантией того, что монкат добьется успеха. Ланиус остро осознавал, насколько старыми были описания города, которые он использовал. Он ничего не мог с этим поделать; они были самыми новыми из тех, что у него были. Если бы не архивы, у него бы их не было. Планы улиц мало изменились, даже после того, как Ментеше удерживали город в течение многих лет. Он видел, как это доказывалось после осады Трабзуна. Он должен был верить, что это справедливо и для Йозгата.

Ланиус изо всех сил старался не показывать своего волнения всякий раз, когда во дворец приходил курьер, и не показывать своего разочарования, когда курьеры передавали ему сообщения, которые не имели никакого отношения к тому, что происходило вокруг Йозгата. Это было нелегко, и становилось все труднее по мере того, как день шел за днем, а с юга не было никаких новостей.

Что бы я ни услышал, на самом деле это не имеет значения, сказал он себе. Это будут всего лишь слова о том, что уже произошло, и я ничего не смогу с этим поделать, так или иначе. Это было правдой, но это было слабым утешением. Он хотел чувствовать, он хотел знать, что то, что он сделал, имело значение.

Если бы это имело значение. Это была другая сторона медали, та сторона, о которой он не хотел думать. Так или иначе, он узнает.

Когда Грас, наконец, отправил письмо, оно сказало ему меньше, чем он хотел. Грас привел вескую причину для этого, но все равно оставил Ланиуса разочарованным. После обычных приветствий, написал другой король, Вам будет приятно услышать, что двое ваших бесстрашных дрессировщиков и животное, которого они дрессировали, благополучно добрались сюда. Это после приключений, которые позорят те, что описаны в твоем недавнем письме и наброске. Он описал некоторые из них, затем продолжил, каким бы опасным ни было путешествие, они благополучно прибыли, что я воспринимаю как хороший знак. Может быть, боги на небесах все-таки уделяют немного внимания, совсем немного, материальному миру. Я смею надеяться.

Теперь мы ждем безлунной ночи. Получив его, мы выясним, умнее ли мы, чем думаем, или только лучше умеем обманывать самих себя — или позволяем себя одурачить. Далее следовала его подпись.

Взглянув на дату на письме, Ланиус увидел, что Грас написал его двумя неделями ранее. Тогда луна приближалась к полнолунию. Теперь она уменьшалась к новолунию. У Граса были свои безлунные ночи, если он хотел их.

Возможно, Грас уже сделал то, что нужно было сделать. Возможно, известие уже в пути. Ланиус надеялся, что это так. Он также надеялся, что Олор, Келеа и остальные обращали внимание на то, что происходило здесь, внизу, как и предполагал другой король. Изгнанный совершенно очевидно не хотел, чтобы письмо и набросок Ланиуса или Коллурио, Кринитуса и Паунсера попали к Йозгату. Так же очевидно, что они сделали это. Если боги на небесах не помогли им, то кто? Вообще никто? Ланиус не мог в это поверить, не тогда, когда Изгнанный пытался остановить их.

Опять же, он не был уверен, что боги могли здесь сделать. Материальный мир не был их собственной сферой. Конечно, боги не вмешивались напрямую. Олор не метал молнию. Келеа не разбрасывала цветы по ландшафту, чтобы отвлечь Ментеше. То, что, похоже, распространилось, было замешательством — и замешательство не было материальным.

"Впереди захватывающие времена", - пробормотал Ланиус. Он надеялся, что они будут захватывающими. Через мгновение он покачал головой. Он надеялся, что они будут захватывающими правильным образом. Даже если бы Изгнанный одержал победу, было бы много волнений. Но это было бы не то, что хотел знать Аворнис.

Мы скоро узнаем, подумал король. Он задавался вопросом, сможет ли он почувствовать перемену, если все пойдет хорошо. Затем он задался вопросом, сможет ли он почувствовать изменения, если они пойдут ужасно неправильно. Мы узнаем, снова подумал он. Или, может быть, он уже узнал, и ответ был отрицательным.

"Я узнаю, если узнаю", - сказал он и засмеялся. Когда он узнает, он поймет, над чем ему действительно есть над чем смеяться — если у него вообще что-то есть.

"Черный, как внутренности овцы", - пробормотал Коллурио.

"Не так уж и плохо", - сказал Грас. Но ведь дрессировщик животных прожил почти всю свою жизнь в городе Аворнис, где всегда горели факелы, лампы и свечи, чтобы не допустить наступления ночи. Было достаточно темно, и более чем достаточно. В небе сияли только звезды. Поблизости от короля и его товарищей не горело ни одного лагерного костра. На стенах Йозгата горело несколько факелов, но Ментеше не использовали их свет, чтобы выглянуть наружу. Защитники города просто хотели убедиться, что смогут увидеть, как аворнанцы неожиданно присоединятся к ним на стенах.

Грас почти неслышно рассмеялся. Какое-то время у них там будет компания, все в порядке. Но это была бы не та компания, которую они искали — Грас всем сердцем надеялся, что это будет не так, во всяком случае — и она не задержалась бы здесь надолго.

"Все готово?" - прошептал король. Когда никто не сказал ему "нет", он кивнул сам себе и сказал: "Тогда давай попробуем".

Солдаты тихо отодвинули в сторону заостренные бревна, чтобы проделать брешь в частоколе. Другие солдаты перекинули трап через ров, окружавший изгородь из кольев. Грас, Коллурио, Кринитус и Птероклс подождали, прежде чем перейти границу. Взглянув на Йозгата, Коллурио сказал: "Другой король действительно знал эту часть города, не так ли? Башни, которые он нарисовал на эскизе, находятся точно в том же месте, что и в Йозгате ".

"Все ли внутри этой части города такое же, как в срезе, который он приказал построить Тинамусу?" Спросил Кринитус.

"Хороший вопрос", - сказал Грас. "Я не знаю ответа на этот вопрос. Я не думаю, что король Ланиус знал ответ на этот вопрос. Он надеялся, что ситуация не слишком изменилась, и я тоже. Скоро мы увидим".

Словно его слова послужили сигналом, аворнийские лучники и осадные машины далеко по всей линии начали стрелять в Йозгата. Люди Граса делали это почти — но не совсем — наугад уже несколько дней. Ментеше отреагировали во многом так, как король на это и надеялся. Они послали людей на угрожаемый участок и не особо беспокоились о какой-либо другой части стены.