Возвращение

Я-то прекрасно понимал, особенно после того, как директор ФБР обмолвился, что не против как-нибудь взять в руки Библию Джефферсона . То есть выдвинуть свою кандидатуру на следующих выборах в Конгресс от округа Колумбия.

Ага, видно, тесно стало Гуверу в прежних штанишках, решил попросторнее подыскать. В моей-то реальности он как был директором ФБР, так на этом посту и почил в бозе. Теперь, судя по всему, готов передать свои дела Толсону. И у них может возникнуть неплохая связка, когда один помогает другому. А тут я ещё типа в их команде, рупор, так сказать.

Уже в который раз у меня возникло желание послать Гувера с его предложениями куда подальше. И в который я вынужден был с улыбкой согласиться их принять. У этого сукиного сына имелись серьёзные рычаги, чтобы на меня давить. Но при этом он блюдёт принцип кнута и пряника, так как в обмен на помощь в пиаре его кандидатуры на выборах в Конгресс он намеками дал понять, что я не буду забыт, и мой бизнес в его округе будет иметь режим наибольшего благоприятствования. Что ж, и на том спасибо!

В итоге весну мой ведущий телеканал встретил с новой получасовой программой 'Время действовать!'. Название предложил сам Гувер, я на это только мысленно махнул рукой. Чем бы дитя ни тешилось...

Естественно, я не мог смотреть сквозь пальцы на то, какого качества продукт выдаёт мой телеканал в прайм-тайм, поэтому в работе над первыми выпусками принял самое непосредственное участие. Например, вместе со съёмочной группой ездил в штаб-квартиру ФБР в Вашингтоне, где мы в кабинете Гувера записывали его обращение к телезрителям.

Получилось, на мой взгляд, несколько пафосно, но в общем-то терпимо. Самое интересное произошло, когда группа уже уехала, а Гувер попросил меня задержаться. Сразу вспомнилось бессмертное: 'А вас, Штирлиц, я попрошу остаться'.

– Виски будете?
– спросил он и, не дожидаясь ответа, плеснул в два стакана, один из которых протянул мне.
– Нужно отметить новый проект, обмыть, как говорят у вас в России.

– Ну, к России я имею самое опосредованное отношение...

– Да ладно, Фил, уж передо мной можете Ваньку, как опять же у вас в России говорят, не валять! Я-то вашу историю знаю вполне неплохо, настоящую историю, а не ту, которая фигурирует в официальных бумагах. Скажите откровенно, каково это - оказаться в ГУЛАГе?

– Хорошего мало, - пожал я плечами.
– Вы наверняка читали откровения тех, кто там побывал, так вот на 90 процентов это правда. Если только вам не попался автор по фамилии Солженицын.

– Нет, такой точно не попадался. А кое-что почитывал, и действительно, попадались жутковатые вещи.

Гувер опрокинул в себя содержимое стакана одним глотком, я же едва пригубил. В компании с таким типом всегда нужно держать ухо востро.

– Чёрт с ним, с ГУЛАГом... Который год наблюдаю за вами, Фил, и только диву даюсь, как у вас всё ловко поучается. Такое чувство, будто ещё в России, сумев сбежать из лагеря, вы ухватили за хвост птицу удачи, и так его и не отпускаете. Или вы продали душу дьяволу? Шучу, шучу...

– С дьяволом встречаться не доводилось, а вот с его прихвостнями в этом бренном мире - случалось. Причём как по ту, так и по эту сторону океана.

Мы обменялись понимающими улыбками, синхронно отпив каждый из своего бокала, и вновь мой глоток был на порядок меньше.

– Джон - если вы позволите себя так называть - скажите честно, зачем вам Конгресс? Вы и в роли директора ФБР неплохо смотритесь, человеком на своём месте. Или всё же решили, что созрели для политики?

– Фил, вы слышали поговорку: 'Ни один пьяный матрос не тратит деньги так быстро, как трезвый конгрессмен?' К сожалению, она имеет под собой почву. Я не могу равнодушно смотреть на то, как миллионы налогоплательщиков улетают на ветер... Что-то вы совсем не пьёте, а себе я тогда плесну... Так вот, в будущем я вижу себя спикером Палаты представителей. А спикер, на минуточку, является третьим лицом в 'очереди наследования' президентского поста, то есть именно он становится Президентом США, если действующие Президент и вице-президент не могут исполнять свои обязанности. Конечно, до этого вряд ли дойдёт, но сам факт...

– А там, чем чёрт не шутит, можно замахнуться и на кресло вице-президента, - по-свойски подмигнул я собеседнику.

– Правильно мыслите, Фил!

Лицо Гувера разрумянилось, то ли от выпитого, то ли от вырисовывающихся перспектив, и он принялся возбуждённо жестикулировать.

– В Конгрессе слишком лояльно относятся к коммунистам, а ведь это угроза ?1 для американского общества. Они не понимают, или не хотят понимать, что коммунизм - это как раковая опухоль, её можно только вырезать, да и то, возможно, мы уже опоздали. Куда ни плюнь - везде проклятые комми. Я ведь даже вас иногда подозреваю в сочувствии к ним. Признайтесь, зачем вы затеяли этот совместный фильм? Пропаганда коммунизма?

Он прищурился и погрозил мне пальцем. Вот и думай, то ли шутит, то ли всерьёз наехал.

– Джон, Советский Союз - это огромный пирог, от экономики которого американские компании при здравом подходе могли бы отхватить изрядный кусок. И не смотрите на то, что русским относительно недавно пришлось пережить самую кровопролитную войну в истории их страны. Экономика СССР быстро восстанавливается, хотя трудно понять, за счёт чего. Наверное, знаменитый русский характер, так что в этом плане и мне есть чем гордиться, - я изобразил гордую улыбку.

– Загадочная русская душа, - гримасничая, кивнул мне директор ФБР.
– Враньё всё это, нет в русской душе никакой загадки! Русские менее цивилизованны, чем европейские народы и американцы, в их характере больше первобытных черт, которые мы почему-то считаем загадочными.

– Джон, не уподобляйтесь Гитлеру, - не выдержал я.
– Тот тоже начинал с превосходства арийской расы над другими народами...

– Извините, Фил, не хотел вас обидеть, - резко сдал Гувер, поднимая руку в примиряющем жесте, и снова отхлебнул из хайбола.
– Иногда я бываю излишне резок, для будущего конгрессмена это неправильно, нужно уметь держать свои эмоции в узде... Кстати, знаете, что это такое?

Он показал в сторону стоявшего в углу сейфа.

– Ммм... С виду сейф. Но вопрос наверняка с подвохом?

– Ха, само собой! Это, мистер Бёрд, не просто сейф, это яйца десятков американских политиков, бизнесменов и просто известных людей, которые я сжимаю в своём кулаке. Ваши яйца там тоже, кстати, есть. Ничего личного, просто бизнес.

– Ага, похоже, у вас целый сейф компромата?

– Тсс, - прижал он полупьяно палец к губам.
– Никому ни слова. Это секрет государственной важности!

Похоже, у него не очень высокий алкогольный порог. Это я ещё заметил в лагере Монте-Рио, где, правда, Гувер не слишком злоупотреблял, предпочитая, видимо, интимное общество своего верного Санчо Пансы, то бишь Клайда Толсона.

– Я собирал эти сведения не один десяток лет, - продолжал собеседник.
– За некоторые из них люди готовы заплатить миллионы долларов. Но эти документы не про-да-ют-ся.
– по слогам выговорил он.
– Этот сейф - мой билет к вершине иерархической лестницы, а вы тоже - одна из ступенек этой лестницы. Не обижайтесь, Фил...