Возвращение

Разблокирую ворота и шагнув в темноту сарая, жестом показываю, что все свободны.

Никакого шевеления. Дублирую голосом. Старик остальным переведет.

Возвращаюсь к группе.

Художник одобрительно кивает и ничего не говоря, протягивает сигарету. Вот уж кто, кажется, вообще не удивился моему неожиданному даже для самого себя порыву.

Рул и Мастиф пожимают плечами. Во взгляде черной женщины явно читается, что ничего другого, кроме подобной слюнтяйской дурости она от меня и не ожидала.

Молча прохожу мимо. Ведьма не выдерживает и все-таки открывает рот:

— Иначе это был бы не ты, — бросает кобра мне в спину.

Не оборачиваясь показываю психиатрине «фак».

Слышу ответное демонстративно возмущенное фырканье.

— Все правильно, Горан. — встает на мою позицию Чера.

Почесав в затылке и поводив головой, Серб кивает, соглашаясь с Лехой.

Это понятно — среди рабов куковало трое его земляков. А к своим соотечественникам у братушки особое отношение. Помню как он однажды, еще в самом начале, по весне, сказал: «Чтобы выжить — небольшие народы должны держаться вместе, быть одной семьей и беречь каждого члена своей стаи. Вот как у нас в «Сынах»».

Арвильда смотрит с интересом и кажется с симпатией. Ох, и боюсь я её глазищ!

Тар и Арвинд деликатничают и ни словом, ни мимикой не проявляют своего отношения к чужим инопланетным делам.

Движемся дальше.

Домой.

Ближе к середине недлинной июльской ночи начинает накрапывать небольшой и недолгий прохладный дождь.

Темный мир пахнет мокрой травой, землей и озоном. Стихли все остальные звуки.

Замолчали птицы. Перестали стрекотать насекомые.

Дождь пройдет и они снова заживут своей жизнью.

Нас давно не будет, а трава не перестанет расти и каждый год будет возрождаться, как делала это тысячи лет до появления людей.

Птицы будут откладывать яйца.

Солнце продолжит приходить на смену дождю, а день менять ночную тьму.

Мы тут вообще никому не интересны. Кроме самих себя.

Рассветает. Останавливаемся на отдых.

Едим, выставляем караулы, в которых, впрочем, нет особенной надобности, благодаря менталистам и заваливаемся спать…

— Горан, проснись!

— Что? — помотав тяжелой со сна головой, поднимаюсь на ноги. Смотрю на солнце. Недолго ж музыка играла! Ни черта не выспался!

Это Арвинд. Парень словно только что в невидимую стену лбом с разбега саданулся! Аж в струну вытянулся!

Не слабо его вштыривает! Пожалуй, таким взволнованным, сына вождя мне видеть еще не приходилось.

— Что там? — подкидываюсь, поддавшись настроению молодого атрейца.

— Гиворы! Похоже на телегах. Движутся быстро.

— Твою маму! И здесь от этих никуда! Сколько их? Далеко? — неосознанно делаю пару шагов назад, словно желая выйти из возможной зоны видимости вражеского менталиста.

Краем глаза замечаю, что я тут не один такой.

Гребаные мерзкие твари! Блядь, они уже и сюда добрались! Может быть эти ублюдки, вообще, массово десантировались по всей поверхности нашей планеты?! Тогда нам точно до дома не добраться!

— Ты уверен?

— Точно они, — решительно отрезает атреец, — я их различаю. У меня на гиворов оповещение работает.

— Как и у них может тоже стоять сигнал на тебя? — уточняю я, хотя и так все ясно.

— Может. А может и не быть. — поднимает брови Арворн, — После переноса на вашу планету прежние настройки обнулились и пришлось выстанавливать их заново. «Будильник» на гиворов я выставил только после твоего рассказа о том, что они на Земле уже тоже присутствуют.

— Хм. Странно. В мире Нугари со мной ничего такого не произошло.

— Ну, возможно потому, что в тот мир система еще не пришла, — пожав плечами, предполагает молодой менталист атрейцев.

— Даже если так, но ведь нас-то они увидят. — говорю я, имея в виду землян.

— Подожди, Горан, — ненадолго «уходит в себя» Арвинд. И после паузы добавляет, — А гиворам сейчас не до вас или нас. Их преследуют «обезумевшие». Голов триста — четыреста.

— Так, а самих гиворов-то, сколько?

— Сорок с небольшим.

— Айда на рывок, пока они все заняты? — предлагает Шептун. — Сейчас ублюдки друг дружку покрошат, а тут и мы подоспеем. Добьем оставшихся, да может чем полезным разживемся?

Резон в его словах имеется. Сорок с лишним сектантов против четырех сотен безмозглых — вполне сопоставимые цифры. Бой для обеих сторон будет нелегким.

Если не учитывать наличия у одной из них смертоносного газа, конечно.

Но, судя по всему, сейчас оранжевой отравы у «химиков» с собой не имеется.

Иначе уже закидали бы ей погоню и спокойно поехали дальше по своим делам.

Впрочем, может газ у них и был, да закончился — подсократив число преследователей.

— Ну что? — торопит художник. — Чего делать станем?

— А если гиворы высвистели подмогу и она уже в пути? А тут мы такие дерзкие, да нарядные — сами нарисуемся! — осторожничаю я.

Хотя, кому как не мне — в драку лезть?!

Да ну эту репутацию к такой-то матушке и пропади она пропадом! Снова людей за свои хотелки — я в бой бросать не стану.

— Нет, — сомневаясь, качает головой Арвинд, сын Арворна, — Пока никого больше не видно.

— Ну что? — повторяю вслед за Валентином, — Почистим Землю-матушку от грязи?

Пусть ближние сами решают.

— «Проснулся — убери свою планету», как говорил твой любимый Экзюпери, — фыркает Рул.

— Давай сбегаем, глянем, что там, — разминая мощную бычью шею, поводит головой Мастиф. — Если что не так — влезать в их разборки не станем, тупо заднюю включим и уйдем как Колобок.

Остальные согласно кивают.

— Ну, что, тогда пошли, пехота. Всегда везти не может…

Глава 11. Июль. Македония

Дальнобойность локатора у потомственного менталиста атрейцев весьма приличная. Даже напрямую, не теряя времени на поиск дороги покомфортнее, по пересеченной местности мы достаточно долго добираемся до места схватки «жаб с гадюками».

Пока мы торопливо шлепаем по влажной и пахучей росистой траве — потенциальные противники успевают уже три раза сойтись грудь в грудь в непосредственном боевом контакте.