Возвышение короля
Шрифт:
— Надо же, Киммуриэль, а я и понятия не имел, что тебя интересуют подобные примитивные забавы, — заметил Громф Бэнр, когда псионик оставил Далию и уже собирался покинуть Дом До’Урден. Киммуриэлю удалось откопать кое–что новое в трясине, которую представлял собой больной мозг Далии, и он решил, что настала пора ненадолго покинуть Мензоберранзан и позаботиться о своих делах на поверхности. Однако только он собрался телепортироваться из города дроу, как ему помешало мощное псионическое воздействие Мефила Эль–Видденвельпа. Иллитид стоял рядом с Громфом,
— Я занимался делом, — сухо ответил Киммуриэль, — а женщина была объектом моего эксперимента.
— Я уверен, с ней многие охотно предались бы подобным экспериментам, — ядовито произнес Громф.
Киммуриэль безо всякого выражения на лице взглянул в глаза Громфу, всем своим видом давая понять, что этот разговор нестерпимо скучен.
— Что тебе нужно здесь, архимаг?
— Мне? — с невинным видом переспросил Громф. — Это я должен задать тебе такой вопрос, мастер Облодра, потому что ты пришел туда, где тебе нет места.
Киммуриэль, естественно, понял весьма прозрачный намек на принадлежность к проклятой семье. Ведь именно мать Громфа полностью уничтожила его Дом с помощью силы, полученной от Паучьей Королевы.
— Бреган Д’эрт получили приказ служить Дому До’Урден, разве не так? А я руковожу этой организацией.
— И я уверен, что Далия… то есть Мать До’Урден очень довольна твоей службой.
— Твои бесконечные насмешки отнимают у меня время, архимаг. Ты желаешь обсудить со мной нечто серьезное? Например, вопрос, зачем ты приказал Мефилу помешать мне убраться из этого места?
— Разумеется, потому, что я хотел поговорить с тобой.
— Тогда говори о том, что стоит моего внимания.
В этот момент щупальца иллитида зашевелились, Громф услышал безмолвную реплику Мефила и кивнул.
— Как тебе понравилась работа, проделанная Мефилом над этим жалким существом? — спросил архимаг.
— Теперь она ходит по замкнутому кругу. То, что было Далией, сознание, воспоминания, мысли, поведение, большей частью связано в узлы, развязать которые невозможно. Она совершенно лишилась рассудка. — Псионик бросил неприязненный взгляд на уродливого иллитида и резко добавил: — Хотя, возможно, для Мефила Эль–Видденвельпа подобное состояние можно было бы считать шагом вперед.
При этих словах щупальца Мефила зашевелились — Киммуриэль ощутил смятение существа, затем легкий намек на гнев — а Громф рассмеялся вслух.
— Отлично сыграно, — поздравил его архимаг. — По–моему, я никогда в жизни не видел разгневанного проницателя разума.
«Мне бы очень хотелось обсудить с тобой то, что ты проделал над Далией, — телепатировал Киммуриэль иллитиду. — Это весьма впечатляет… то, как ты завязал в узел ее мысли. Тебе удалось глубоко проникнуть в ее мысли и воспоминания, Мефил; я восхищен тобой и хотел бы у тебя поучиться. Работа, которую ты проделал над Матерью Квентл и теперь над Далией, великолепна».
Киммуриэль услышал четкий ответ — он был вовсе не скромным, и иллитид вовсе не оценил комплимента. Напротив, Мефил просто констатировал тот факт, что Киммуриэль прав в своем восхищении.
Громф перевел взгляд с одного на другого и приподнял бровь, когда иллитид
поклонился Киммуриэлю.— Вы собираетесь меня просветить? — поинтересовался архимаг, который почувствовал, что они общаются, но не мог разобрать их разговор.
— Наши рассуждения в данный момент выше твоего понимания, мой ученик, — ответил Киммуриэль.
«Оставь нас», — безмолвно приказал Киммуриэль Мефилу. Иллитид снова поклонился и повиновался. Мефил направился к выходу и растворился в воздухе, чтобы пройти сквозь закрытую дверь. Такое мог проделать только могущественный псионик.
— Блестяще, — произнес Киммуриэль, глядя на исчезновение Мефила.
— А по–моему, никчемная показуха, — отозвался Громф.
Киммуриэль прищурился.
— Может, мне открыть портал в иное измерение, когда я захочу покинуть этот дом? — спросил архимаг.
Киммуриэль пожал плечами и покачал головой, но на лице его застыло недоверчивое, даже насмешливое выражение.
— Как пожелаешь.
— И тогда я буду блестящим в глазах Киммуриэля?
— Это будет показуха, — быстро ответил псионик, и на сей раз Громф немного растерялся.
— Мефил существует больше в собственном сознании, чем в физическом мире, — объяснил Киммуриэль. — Он покинул комнату подобным образом исключительно ради удобства, а не для того, чтобы поразить тебя.
Громф оглянулся на дверь.
— Ты хочешь сказать, что проницателю разума проще было пройти сквозь дверь, чем протянуть руку и отворить ее?
— Блестяще, — отметил Киммуриэль, и когда Громф взглянул ему в лицо, добавил: — И это было блестяще совершенно в ином смысле, чем твои привычные магические двеомеры. Потому что силы Мефила почти неисчерпаемы.
— А я смогу достичь этого уровня, учитель? — лукаво полюбопытствовал Громф.
— Если сможешь, я буду завидовать тебе.
Громф наклонил голову и внимательно посмотрел на Киммуриэля.
— А сам ты не в состоянии?
— Разумеется, в состоянии, но, увы, для меня проще будет все–таки открыть дверь. А для Мефила все обстоит иначе.
— Думаю, так обстоит дело для многих проницателей разума.
— Даже среди своих сородичей он выделяется могуществом, — возразил Киммуриэль. — Он безумен, и безумие его опасно, но он обладает невиданной силой. Он способен легко сбросить с себя оковы физического тела, и мне кажется, что его общение с мозгом твоей умершей матери многое открыло ему в работе мысли, в том числе такого, чего не знают другие иллитиды. — Он покачал головой и бросил быстрый взгляд на дверь спальни Далии. — Он велел миллиону червей сплестись в запутанный клубок, и этот клубок теперь копошится в сознании Далии.
— И ты этим пользуешься для собственного удовольствия.
— Удовольствия? — усмехнулся Киммуриэль. — Едва ли.
— Ах да, — саркастически произнес Громф. — Ты приобретал знания.
— Я постоянно приобретаю знания. Именно поэтому я учитель, а ты — ученик.
В глазах Громфа на краткий миг полыхнули алые огоньки. Киммуриэль знал: архимаг не привык к тому, чтобы с ним разговаривали в подобном тоне.
— Ну а теперь, когда ты узнал то, что хотел, ты уйдешь? Или мне предстоит получить очередной урок?