Вперед и вверх на севших батарейках

"7. Вы любите детей?" Дочку люблю, а других... Когда-то мог уверенно сказать - "не люблю", теперь же... Иногда, увидев маленького ребенка, останавливаюсь, смотрю на него и завидую его папаше, который бодро говорит только-только начавшему передвигаться на двух ногах своему этому чаду: "Давай, давай шагай смелей! Молоде-ец!.. А теперь надо к маме, она, наверно, уже ужин сготовила, ждет нас с тобой. Ну, прыгай на руки!.." Но что поставить? Ведь тут мало любви к ребенку... Нет, теперь скорее все-таки "плюс". "Плюс".

"8. Вам говорят, что Вы ходите во сне?" Ну, думаю, до этого еще не дошло. Мычать или стонать я наверняка могу, а чтоб ходить... Хотя появится вот скоро сосед, он мне расскажет. Пока - "минус".

"9. Вы любите ходить на танцы?" М-да... Вопросец... Глотаю кофе, разминаю новую сигарету... Да, я люблю танцы, люблю дискотеки. Но никогда в жизни я не решался войти в клокочущую, извивающуюся толпу и тоже начать извиваться. Я люблю смотреть... Поставлю "плюс" - можно подумать, что я люблю танцевать, а "минус" будет неправдой... Ладно, хрен с ним, пусть будет "плюс".

Так, если такими темпами продолжать, то и рейс на Берлин пропущу. Надо меньше раздумывать. Ведь Люба и говорила, давая мне тест: "Отвечать желательно по первому импульсу, без рефлексии".

В половине первого я на кухне у Сергея и Любы. Передо мной - бутылка семнадцатиградусной "Изабеллы", которую я умудрился, несмотря на тяжеленные сумки, купить по пути от метро до их дома.

Супруги в комнате собирают чемодан. Иногда Сергей заскакивает на кухню, озабоченно постанывая, делает глоток вина и убегает.

– Ну подумай, как я там в нем?!
– слышится удивленно-негодующее восклицание моего спутника.
– Как жених какой-то!..

– А в чем ты будешь?
– в ответ восклицание Любы.
– У вас ведь в театре выступление.

– Вот так и буду. Джинсы новые, свитер тоже.

– Сере-ож!..

Иду на выручку. Они сидят перед старинным кожаным чемоданом с темными пятнами от наклеек, Люба пытается уложить в него Серегин свадебный костюм, светло-серый, блестящий, а муж сопротивляется.

– Вон, - тут же указывает на меня, - сразу видно - настоящий писатель, весь погружен в творчество.

– Ну, Сере-ож!..

– У меня жена несколько лет там прожила, - подаю голос.
– Рассказывает, немцы насчет одежды полностью параллельны. Всегда в одинаковом. Действительно, Люб, он как клоун там будет в костюме таком...

– А, как хотите.
– Она, обидевшись, уходит на кухню; Серега без промедлений вешает костюм обратно в шкаф.

Мне неловко, что встрял в их семейные дела. Кстати приходит на ум важный вопрос:

– Такси-то заказали?

Сергей смотрит на меня испуганно, потом хватает газету "Из рук в руки", листает. Найдя нужную колонку объявлений, бросается на телефон.

– Да не волнуйся, - говорю, - время навалом еще.

– А-алло!
– Кажется, эти слова только усиливают его панику.
– А-а!.. Это такси? Нам надо машину. На, это, на четыре утра!.. А?.. Разъединилось, что ли?

Из кухни появляется Люба:

– Давай я поговорю. Они твоего крика пугаются.

– Пойдем, Серега, выпьем маненько, остынем, - предлагаю, воспользовавшись моментом.

Садимся за стол. Я наполняю бокальчики.

– Ну, чтоб нормально пока что до аэропорта добраться.

– Да уж хоть бы, - безнадежно соглашается Сергей.

Чокаемся, пьем сладкое, терпковатое вино. Люба что-то негромко объясняет кому-то там в трубке. Сергей задумчиво смотрит на стену перед собой, кажется, он совсем забылся, успокоился, кажется, он уже летит. Но дернулся, вскочил, выбежал.

– Фотоаппарат-то я еще не собрал!
– раздается уже из комнаты жалоба-вскрик.

Появляется Люба.

– Ровно в четыре подъедет "ауди" синего цвета.
– Она смотрит в окно. Объяснила, где остановиться. Увидим, думаю.

– Спасибо... Можно позвонить? С женой попрощаюсь.

– Конечно...

Сергей в одном углу химичит с фотопринадлежностями. Я в другом говорю с Лизой:

– Вот, собрался. В четыре часа такси...

– Что ж, - ее бесцветный голос в ответ, - уверена, все у тебя там будет отлично.

Я усмехаюсь:

– Почему ты в этом уверена?

– Потому что там любят, когда о России так пишут.

– Да?
– усмехаюсь опять, на этот раз злобновато, но выяснять, что она конкретно имеет в виду, не решаюсь; да и понятно.
– Ладно тогда... спасибо на добром слове. До встречи.

– Счастливо.

Вот и весь разговор. Лучше бы не звонил.

– Может, покурим?
– зову Сергея.

Стоим в подъезде у мусоропровода, всасываем и выдыхаем дым. Смотрим на разбавленную желтизной электричества темноту за окном. На пустую проезжую часть Второй Рощинской улицы.

– Вот видишь как, - говорю даже не Сергею скорее, а самому себе, неплохое мы занятие выбрали - то в пансионат "Липки" бесплатно, то вот в Берлин... Да, выстраивается жизнь, тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить... У тебя-то с книгой как? Договор подписал?

– Что-то мандраж такой, - отзывается он и говорит о другом: - аж до поноса. Весь день в туалет бегаю.

– А-а, у меня это давно. Нервы.

Покурили, вернулись. Люба приглашает поесть. Да, не мешало бы. Голода не чувствую, но перед дорогой...

Спагетти, миниатюрные сосиски с сыром, приправы.

Разливаю остатки "Изабеллы".

– Желаю вам, парни, там прославиться как следует!
– шутливым тоном произносит Люба.

Отвечаю шуткой на шутку:

– Прославиться не обещаем, а вот ославимся наверняка. Да, Серега?

Серега машинально кивает и, чокнувшись, залпом выпивает все из бокальчика. Вскакивает (в который уж раз!) и бежит в комнату. Слышно, как выдвигает ящики письменного стола, что-то ищет.

– Люба, а в походы он так же у тебя собирается?
– продолжаю пошучивать.

– Да не-ет! Тогда он знаешь какой - за десять минут рюкзак упакует, оденется и садится здесь покурить, - с удовольствием вспоминает Люба. Вообще-то я ему не разрешаю в квартире курить, но тут уж... Такой мужичара в сапогах, бушлате... А сейчас как угорелый...