Вперед в прошлое 10

— Мы с тобой, — подвела итог Алиса. — Что делать?

Я еще раз осмотрел собравшихся. Интересно, как поступил бы покойный Барик? А Инна?

Инна!

— Народ, а в какую школу перевелась Подберезная? — уточнил я.

— На Уникова, — ответила Лихолетова. — А что?

Я качнул головой.

— Подумал, что это ее рук дело. Не может простить меня за холодность. Но Уникова — Южный район, а нападавшие из Заводского, самого криминального.

— Тоже была такая мысль, — кивнула Гаечка. — Обиделась на нас всех и решила натравить новых друзей. Но география не сходится, да.

— Инна так не сделала бы! — встал на защиту дамы сердца Ден.

— Она не подлая, — поддержал его Илья. — Скорее всего, это Райко.

— Или Зяма. — напомнила Гаечка. — Помнишь, как ты его нахлобучивал?

Никаких новых версий никто не выдвинул: Райко, Зяма, неудачливые насильники. Что все устроили наши ровесники, ни у кого сомнений не вызывало, и, похоже, конфликт грозил разрастись в территориальное противостояние район на район: николаевские против Заводского района. Вот только вражий район больше в три раза, и населен он самыми отмороженными, а нас не факт, что поддержат остальные. Наш населенный пункт маленький, куда нам тягаться с городскими?

— А давайте прям щаз к Петюне пойдем? — предложил Рамиль. — Вызовем его и вытрясем из него всю правду? Он тут недалеко живет. Вот всей толпой и явимся.

— Хрен Райко выйдет, — сказал Кабанов.

— Не выйдет — родителей позовем, — предложила Лихолетова и видя, как все скривились, добавила: — Я, лично я поговорю с его отцом, который нормальный. Вот уж он Петьке даст дрозда!

— Пф-ф, — фыркнул Боря, — Это Корм-то нормальный? Был бы нормальным, хлеб бы по конским ценам не продавал! Ну, после норд-оста!

— Точняк, — согласился Рамиль. — Сам гнида, и сынок гнида.

— Но с ментами-то Корму связываться не захочется, — стояла на своем Лихолетова.

— Дорик и прочие тоже не в Заводской перевелись, — сказал Илья. — Туда ездить далеко, другой край географии. Все в Южном тусят.

— Но со счетов сбрасывать их не стоит, — предостерегла Гаечка и посмотрела на меня. — Так что делать будем?

На базе царило нездоровое оживление. Все возбудились, сбились в кучу, объединенные общей угрозой, я чувствовал вину и ответственность перед ними. Потому, хлопнув в ладоши, сказал:

— Теперь о главном: как жить дальше. Скорее всего, не дотянувшись до меня, они попытаются переключиться на вас. Но большая толпа привлечет внимание, потому, как раньше, вас попытаются выловить поодиночке, делать это будут небольшими группами по три человека. Потому никуда не ходите поодиночке. Разбейтесь по группам. Кто с кем рядом живет, тот с тем домой из школы и ходит. Даже в магазин не ходите одни. Вообще никуда.

— А с родителями? — ляпнул глупость Минаев.

— С родителями можно, — проговорил я. — Короче, вы поняли. Алиса, Саша и Саша Кабанов, держитесь друг друга.

— Я в другом классе, у нас часто уроки раньше заканчиваются, — пожаловалась Алиса. — А я теперь буду бояться!

Рамиль шагнул вперед.

— Я буду тебя провожать.

— И дальше — один домой, ага, — сказала Гаечка. — Вообще-то эта гопота сразу видна, просто откуда мы знали, что они к нам? А так мы-то всех знаем. Ну, наших, николаевских. Видим чужих — обходим десятой дорогой. Не так все драматично.

— Меня лучше провожай! — обратилась Лихолетова к Рамилю. — Я на холме одна живу.

Меликов сделал несчастное-пренесчастное лицо, сто раз пожалев, что вызвался помогать Алисе. Но его спас гиперактивный Памфилов:

— Да тут рядом! Мы тебя будем провожать до клуба: я, Рам, Димоны. А потом вместе — домой. Все равно нам автобус после шестого урока десять минут ждать.

Видно было, что происходящее воспринималось, как игра в казаки-разбойники. Преследования, засады — ну круто же!

— Вот и вторая группа образовалась, — подытожил я. — Илья живет рядом со школой, его отловить будет сложнее.

— А ты? — спросил друг. — Ты-то как раз на отшибе.

— Короче, так! — Денчик хлопнул в ладоши. — Я, Рам и Мановар провожаем босса. Ну, Мартынова. Типа мы его — телохранители. Димоны и Илья — Раю, потом Илья — домой, Димоны — с нами на автобусе. У нас в Верхней Николаевке самая мощная банда!

— А мы можем Желткову с собой брать, — без удовольствия сказала Гаечка. — Алиса дружит с близняшками, пусть с ними и ходит.

— И Карася можно брать, — добавил Кабанов так же, без удовольствия. — Он только рад будет, а враг не знает, что он бестолочь.

— Правильно, — одобрил их задумку я. — Чем нас больше, тем меньше шансов, что наедут на такую толпу.

— Думаю. Что вообще не наедут, — предположил Илья. — Нас просто попытались запугать и рассорить.

Мановар подошел ко мне и, ударив себя в грудь, заговорил:

— Короче, хрен они нас запугают! Нас много. Да вся Николаевка встанет, если узнает, что на нас наехала перхоть заводская! Зуб даю. А еще наши, ну, металлисты, оттуда есть. Могу у них расспросить, че за ерунда. Правда, наши с гопотой воюют, но мало ли.

— Я придумал! — Памфилов вскочил с мата и заходил взад-вперед по базе. — Нам надо взять языка в Заводском районе! Объединиться с металлистами, на мотоциклах туда приехать, одного гопника захватить и допросить! Как вам, круто?

Воцарилось молчание. Рамиль и Мановар смотрели на Дена с восхищением, Димоны — со скепсисом.

— Че мы, пальцем деланые? — разошелся Ден. — Да один наш стоит троих ихних!

— Отставить, сержант! — рявкнул я на него и добавил спокойно: — Штирлиц шёл по Берлину, и что-то неуловимое выдавало в нём советского разведчика: то ли будёновка, лихо сдвинутая набекрень, то ли парашют, который волочился за ним по всему городу. Ты вообще соображаешь, что несешь? Какие мотоциклы?! На мотициклах — байкеры, металлисты — это просто те, кто слушает хеви метал. Да вас там закопают, героев недоделанных.

Памфилов пригорюнился, но спорить не стал.

— Короче, хватит мотать сопли на кулак! — воскликнул Рамиль. — Надо действовать. — Он указал пальцем на Лихолетову. — Вот она дело говорит. Надо с Райко побазарить, ибо нефиг затягивать. Прям сейчас к нему и идем, узнаем, виновен он или нет.

— А он к нам выйдет? — засомневался Кабанов. — Темно уже, а он жутко ссыкливый. Да и смелый бы не вышел, потому что тупо это, ведь мы его не любим.

— Если не выйдет, — продолжил Рамиль, — можно считать, что он признал вину. Значит, завтра в школе его выцепим.