ВПЛАМ: Шрамы, что превратились в морщины

[Ияков: …]

Его макушка уже была не лысой: на ней теперь развевались по ветру чёрные густые волосы, почти достающие сзади до плеч. Юноша не обратил на это внимание, когда его только выкинуло на берег, но в двухдневном путешествии до Рэха это невозможно было не заметить.

[Ияков: Фух…]

На его накаченном теле висела серая майка, оставляющая открытой его подмышки и рельефные плечи с руками. На ногах были походные шаровары и самые обычные сандали, совсем не подходящие для такой пасмурной погоды.

[Ияков: …]

Голубые глаза Иякова сверкнули, и он выбросил окурок в сторону. Перед ним наконец-то появилось то, что, судя по всему, и являлось той самой «громадной стеной», о которой ему говорил Верфиниций. Однако, юноша и не мог представить, сколько же значения было в этой «громадности». Впрочем, для Верфиниция такое было простительно…

[Ияков: Ебать…]

Ведь вряд ли бы слепой смог бы увидеть, что крепостные стены этого замка были настолько высокими, что уходили за облака.

[Ияков: Какому ебанату нужна настолько высокая крепость?]

И это была именно крепость, а не башня. Стены были настолько широкими, что их границ буквально не было видно, из-за чего незнающий человек вообще бы решил, что это была какая-та граница мира, а не человеческая постройка. Всё было построено из какого-то чёрного, как смоль, камня, сложенного в какой-то совершенно монструозной манере: каждый блок был с полноценный дом где-нибудь в Гердане.

[Ияков: Да уж…]

Иякова особо не прельщала идея карабкаться по лестнице до самых небес, но за такими укреплениями, очевидно, жила не какая-та деревенщина, и уж точно не стада овец паслись.

[Ияков: Эххх…]

Решив, что делать всё равно нечего, юноша направился прямиком к этим стенам. Тропки, правда, здесь не было, что было как-то странновато.

[Ияков: …]

***

[Ияков: …]

Дождь кончил. В небо взмыл туман. Блеснул закат. Накатил вечер.

[Ияков: …]

Ияков снова курил. Он урвал сигареты по дороге у какого-то бродячего торговца. И не зря: тут нельзя было не закурить.

[Ияков: Фуххх…]

Переплетающиеся сероватые пёрышки взмыли к зелёным ветвям, но тут же канули к земле, впитавшись в туман.

[Ияков: …]

У крепости не было входа. Вообще.

[Ияков: Фуххх…]

Ияков буквально обошёл её вокруг, на что у него ушёл целый день, но абсолютно нигде не было ни намёка на ворота или даже банальные бойницы – только блоки чёрного камня, и башни, пугающе улепётывающие в облака.

[Ияков: Не понимаю, что за уебан воздвиг эту хуету, но, если он думает, что банальная высота защитит его от меня, он глубоко заблуждается.]

Юноша снова выбросил сигарету в сторону, и поднялся на ноги. Не то, чтобы он сидел так уж далеко от стены – буквально оперевшись на неё.

Ияков размял плечи и тут же вонзил свой кулак в стену.

[Ияков: …]

Его руку пронзила тупая боль: камень был неприступно твёрдым и крепким.

[Ияков: Сука…]

Ияков закрыл глаза, выдохнул воздух через нос и медленно приложил ладонь к стене.

[Ияков: Вскройся.]

Мир настигла абсолютная пустая тишина, и только эти тихие слова остались в нём и устремлённый вперёд голубой взгляд юноши.

Пронзилось вспышкой, и сжалось чёрным камнем. Рьянуло осколками во все стороны и разверзлось пыльным всплеском.

[Ияков: …]

Ияков только довольно хмыкнул и, неторопливо достав сигарету из кармана, пустил струёй дым в огромную трёхметровую дыру и прошёл внутрь, переступая через размельчённый в пыль камень.

[Ияков: …]

Внутри, правда, было темно, что, впрочем, было логично для здания, которое тянулось да самых облаков, да и у которого вдобавок ещё и не было ни окон, ни бойниц. Ветра, впрочем, тоже тут не было – судя по всему, это, и правда, была именно крепость, а не оборонительные стены.

[Ияков: В очередной раз хочется пожать руку этому невъебенному архитектору…]

Идти надо было наверх – это было более чем очевидно. Только вот тут не то, что лифта или лестниц – тут не было банального света.

[Ияков: Судя по всему, проектировщик этой крепости решил сыграть на человеческой лени. Мол, вы даже не знаете, кто я такой и нахуя меня пиздить, так что вам наверняка будет впадлу заниматься всей этой мутью… Что ж, он почти угадал…]

Ияков уткнулся пальцами в свои зажмуренные глаза и многозначно вздохнул.

[Ияков: Видеть в темноте.]

Сменив предназначение своих глаз с «видеть всё то, от чего отражается свет» на «видеть всё», Ияков распахнул глаза и…

[Ияков: Да блять, вы издеваетесь.]

Он начал видеть в темноте, как днём. Он даже специально обернулся и выглянул из дыры, чтобы убедиться в магическом изменении своего зрения, и да – всё действительно сработало так, как он и задумывал, только вот…

[Ияков: Я уже устал говорить про гениальность этой постройки…]

Внутри всё было абсолютно, кристально чёрным. Из-за этого даже с факелом бы тут невозможно было бы ориентироваться.

[Ияков: Эхх… Видимо, мне всё равно придётся идти вслепую.]

Ияков сделал ещё одну глубокую затяжку сигареты и поплёлся по… Чему-то… По крайней мере, это трудно было назвать коридором или туннелем – в конце концов, здесь было очень просторно.

[Ияков: …]

***

[Ияков: Это ступенька?]

Носок сандалия юноши наткнулось на что-то твёрдое. Его пальцы ног, конечно, в этот момент не то чтобы витали в блаженстве, но радость и торжество от того факта, что он, наконец-то нашёл пресловутую лестницу, заметно преобладали.

Не думаю больше ни о чём, юноша сделал сильный рывок вверх и попросту перепрыгнул добрую половину ступенек. Ещё пару рывков, и он в кои-то веки добрался до второго этажа. Понял это он по двум просто ошеломительным факторам. Во-первых, он перестал двигаться вверх, а, во-вторых, здесь была табличка с надписью «Второй этаж». Не то, чтобы этот указатель был таким уж информативным, но он хотя бы не был чёрным (серым, но разница была сумасбродной в контрасте с тем, что доводилось видеть юноше до этого).