Врачебная ошибка
Шрифт:
– Странно, да?
– И ты, конечно, сразу рванул домой?
– Естественно!
– И нашел мать в духовке?
– Ну! Я испугался, подумал, что меня упекут… Я ничего не делал с матерью, чем угодно клянусь!
– Богом всех торчков?
– Что?
– А, не бери в голову! Эсэмэс от матери сохранил?
– Не стирал… но мобилу мою ваши забрали.
– Отлично!
– И… что теперь?
– Да ничего. Проверим твои слова, подпишем протокольчик.
– И?
– И сможешь продолжать гробить свою жизнь, пока не всплывешь кверху брюхом в каком-нибудь из многочисленных водоемов
– Что?
Вместо ответа Артем вздохнул и, поднявшись, вышел из допросной. На душе у него было скверно: как он и предполагал, Стас Шемякин, скорее всего, действительно не убивал мать. Он мог сильно толкнуть ее, мог даже ударить или выкинуть в окно в припадке ломки, но использовать хлороформ и налоксон, а потом попытаться представить смерть Шемякиной как самоубийство – вряд ли. Тем не менее, если он не соврал про эсэмэску, может статься, потянется ниточка к настоящему убийце?
– Паша, сходи в хранилище вещдоков, добудь мне телефон Стаса, – сказал он, заглянув в кабинет, где сидел Трофименко.
– Что-то накопали, Артем Иваныч? – заинтересованно спросил паренек.
– Кое-что, – буркнул тот. – А что у нас с ордером на вскрытие квартиры Митиной?
– Можно ехать.
– Хорошо – давно пора там покопаться. А по поискам ее парня, как его…
– Антона Скоробогатова? Ничего – как в воду канул. Наши ребята там уже несколько дней дежурят, но никто не входил и не выходил. Не может же этот Антон безвылазно в квартире отсиживаться, без еды?
– А работал он где?
– По месту работы сказали, что уже несколько дней Антон не появлялся. Я нашел еще одну приятельницу Нины, и она сообщила, что парень вроде не местный.
– Да ну? – нахмурился Артем. Этого еще не хватало: значит, придется выбивать командировку? – И откуда же он?
– По словам этой самой Светланы, из Нижнего.
– Круть! Не планируй ничего на ближайшие пару суток: похоже, ты едешь в Нижний Новгород.
Квартирка Нины оказалась маленькой – спальня и столовая, совмещенная с кухней. В принципе, что еще требуется молодой девушке? У большинства начинающих журналистов и этого нет!
– Нашли компьютер? – спросил Артем у Павла, входя.
– Ни следа, – покачал головой лейтенант.
– Странно… Ну ищите, ищите.
Несколько пластиковых папок привлекли внимание Карпухина. Наугад подцепив одну из них, он бегло просмотрел содержимое. Ничего интересного – по крайней мере для него.
– Ребята, ищите электронные носители! – крикнул он. – Бумажки я прямо сейчас заберу.
Усевшись на диван, Артем вытащил сотовый и набрал телефон Андрея. Тот ответил сразу, как будто ждал звонка.
– Слушай, Андрюша, у меня к тебе дело… вернее, мне кажется, это дело, скорее, твое, но нужны люди.
– Излагай!
– Я сейчас на квартире у Митиной, у Нины.
– Значит, ордер все-таки выдали?
– Ага, куда бы они делись? Так вот, парня ее здесь нет, как нет и компьютера.
– Что требуется от меня?
– Пошли кого-нибудь в клиники мамаши Митиной, сможешь? У нее их несколько, адреса продиктую.
– Что нужно сделать?
– Поболтать с персоналом.
– На предмет?
– Если б я знал, но, чую, что-то
тут нечисто.– Артем, я все сделаю, но хотелось бы знать, хотя бы приблизительно, какие вопросы задавать?
– Про мать Нины хорошо бы узнать побольше.
– А при чем тут ее мать? – удивился Андрей.
– Хочу выяснить, как могло случиться, что пропала известная личность и никто особо ее поисками не занимался! Должна же быть причина?
– Полагаю, ты прав. Но, Артем, это ведь не твое дело, верно? В смысле, Нинина смерть, она ведь не криминальная?
– Точно. Но все, что творится вокруг смерти этой девочки, сильно попахивает криминалом. Я прихожу к выводу, что у нас слишком мало информации, – значит, нужно копать не вглубь, а вширь, понимаешь?
– Понимаю. Хорошо, сделаем, что сможем!
На работе у меня все валилось из рук. Как и обещал адвокат Шилова, он явился с рекомендациями в сопровождении немолодой женщины, весьма опрятной и милой, которую представил как «воскресную» няню для Анютки. Вернее, она показалась бы мне милой, если бы не мысль о том, что придется каждую неделю отдавать дочку под ее опеку. Пугала меня не столько эта перспектива, сколько то, что любовница… пардон, жена Олега будет находиться в непосредственной близости от ребенка. Моего ребенка!
Жанна поймала меня в коридоре между операциями.
– Агния Кирилловна, я боюсь! – выпалила девушка, схватив меня за локоть. Выглядела она не лучшим образом: круги под глазами, складки вокруг рта, бегающий взгляд.
– В чем дело? – встревоженно спросила я.
– Кто-то хочет моей смерти!
– Не говори глупостей… Митин? Он угрожал тебе?
– Не знаю кто, но он пишет мне эсэмэски с угрозами. Вот, посмотрите!
Дрожащей от волнения рукой девушка достала мобильный и открыла реестр сообщений. Читая написанное, я содрогнулась: кто-то подробно описывал «египетские казни», при помощи которых готовится разделаться с Жанной!
– Это точно не кто-то из твоих знакомых? – спросила я, отлично понимая, что вопрос глупый.
– Номер неизвестный! Что, если…
– Давай-ка я запишу?
– Зачем?
– Попытаюсь пробить его по своим каналам. Вдруг нам удастся найти того, кто шлет тебе эти отвратительные писульки?
– Хорошо, – согласилась Жанна. – Может, в полицию обратиться?
– Не думаю, что это разумно: они не станут ничего предпринимать до тех пор, пока с тобой на самом деле что-нибудь не случится. Вот если бы ты предполагала, кто может тебе угрожать… Ладно, диктуй номер, я записываю!
После работы я звякнула Карпухину. Он подтвердил мою правоту: полиция не возьмется за дело, пока у Жанны не будет весомых улик.
– Понимаете, Агния, – объяснил он, – до тех пор, пока не доказано обратное, все эти сообщения – всего лишь телефонное хулиганство. Ваши с Жанной предположения в отношении того, что эсэмэски могут иметь связь со смертью Нины Митиной, ломаного гроша не стоят, пока вы не предоставите неопровержимые улики.
– Неопровержимые улики – это труп Жанны? – сухо уточнила я, в глубине души понимая, что изливаю свой гнев не по адресу.