Враг из-за грани мира

– Ладно, девочки, оставим лирику, – Рэй зевнула.
– Минако, остаешься у меня, а Усаги и Макото я сейчас одолжу платья и вызову такси. Усаги, уж в окно к себе обратно ты забраться сможешь, я надеюсь?

– Думаю, да. У нас в саду как раз лестница должна валяться, папа вчера деревья обрезал да так и бросил.

– Ну и славно, – Рэй встала.
– Пойдемте, подберу вам что-нибудь.

Вечером следующего дня в кафе Минако застала Харуку. Та сидела за угловым столиком в полном одиночестве и пила кофе.

—Харука, привет!

—Привет, Минако!

Минако села рядом, заказала кофе и пирожные.

—Харука, ты сегодня случайно ничем не занята?

—Случайно нет. Я свободна.

—Ой, как хорошо. А то все заняты. Усаги ушла в частную школу, она ведь стала изучать английский, Макото в своем кулинарном клубе, Ами — на медицинских курсах, а Рэй помирилась с Исином и они куда-то ущли...

—А что тебе нужно?—Харука подцепила пирожное-корзинку и разом отъела половину крема.

—У меня сегодня прослушивание, я ведь выиграла на прошлом токийском фестивале «Маленькие звезды» и теперь участвую в конкурсе для большого всеяпонского фестиваля «Звезды Японии». Если я туда попаду, это такой шанс для карьеры! Но я так волнуюсь! Мне нужен хоть кто-нибудь из моих друзей, кто бы поболел за меня! Идем, а? — и Минако умоляюще заглянула Харуке в лицо. У той даже пирожное в горле застряло. Она судорожно проглотила его и кивнула:

—Ну ладно, что с тобой делать… Идем.

Минако провела Харуку через служебный ход прямо в свою гримерку. А потом тихонько—в зал. Возле сцены им навстречу попался плечистый длинноволосый парень в кожаной жилетке с заклепками.

—Минако!

—Итиро!—Минако повисла у него на шее, и он смачно поцеловал ее в щечку. Потом увидел Харуку:

—А это кто?

Минако прощебетала:

—Это моя подруга, Харука! Она пришла поболеть за меня!

Лицо Итиро моментально смягчилось, как только он понял, что Харука—девушка. Он протянул ей руку:

—Итиро.

—Харука,—она пожал его руку. «Ухажер Минако. Надо же, похоже, не она его охмурила, а он сам на нее запал».

Они втроем пошли в зал. Итиро по пути сказал:

—Минако, угадай, кто в жюри?

—Ну, не знаю…

—Сам Спелбиндер! Я его еле уговорил прийти, послушать. Знаешь, он хочет записать рок-оперу, и ему нужна певица с таким голосом, чтобы смогла петь с ним.

Харуке это было интересно, и она решила сесть поближе к жюри. Итиро она тоже узнала: он был барабанщиком у Спелбиндера. Спелбиндер никогда не занимался организацией группы, пустив все на самотек, и в результате получил отличную команду, ведь с ним остались лучшие из тех, кто проходил через его студию. Эта группа так и называлась, по его имени: «Спелбиндер», «Чародей», и состояла из барабанщика, двух гитаристов и клавишника. Остальных Спелбиндер приглашал по мере надобности.

«Ну надо же, Минако в кои-то веки удалось подцепить нечто действительно стоящее. И ведь сама не понимает своего счастья!»—думала Харука, полагая себя искушенной в вопросах любви. Спелбиндер сидел через кресло от нее. И он ее заметил, даже узнал. Улыбнулся приветственно. Харука улыбнулась в ответ. «Чародей» был, как всегда, в черном и в неизменных темных очках. Харука вдруг подумала, что нигде не встречала его фотографии без очков. На публике он появлялся всегда в них.

«Интересно, какие у него глаза?»

В конкурсе участвовало двенадцать девушек. Спелбиндер, похоже, откровенно скучал. Когда вышла какая-то рыжая девчонка и что-то запела писклявым голоском, он даже поморщился. На Минако, вышедшую следом, он даже и не взглянул… пока она не стала петь. Харука с удивлением отметила, что у Минако, оказывается, хороший голос, богатый оттенками, и поет она очень эмоционально. Когда стали подсчитывать очки, Спелбиндер показал десятку. А потом спросил:

—Минако Айно?

—Да, мистер Спелбиндер.

—Вы не хотели бы пройти пробы на запись рок-оперы в моем новом альбоме?

—Для меня это большая честь, мистер Спелбиндер!—Минако даже покраснела. Еще бы! Она, чьи ближайшие планы пока что не шли дальше карьеры эстрадной попсовой певицы уровня одного города, вдруг получает предложение от такого мэтра серьезной музыки! Если у нее все получится, это так продвинет ее на пути к славе!

—Вот вам моя визитка, мисс Айно. Буду ждать вас завтра к трем часам в студии…

в гримерке Минако прыгала от радости, размахивая визиткой. Харука вместо нее складывала в коробки все ее барахло.

—Харука, представь себе, как мне повезло!

—Да уж, представляю. Но ты уж постарайся, пройди пробы успешно…

В дверь постучали:

—Можно?

—Итиро, входи!

Вошел барабанщик:

—Ну, вот это тебе подфартило! Я завтра привезу тебя в студию. Заехать прямо к тебе домой? Отца твоего не будет дома?

—Ой, будет! Я лучше подойду к остановке, той самой…Харука, и ты приходи, ладно? Ты приносишь мне удачу!

—Конечно, приду,—Харуке стоило большого труда скрыть свою радость, причину которой она, как ей казалось, превосходно понимала.

====== 7 ======

Вэнн-Лор проснулся от резкой боли в груди. боль была так сильна, словно раскаленной сталью отсекли кусок сердца, кусок души, кусок тела…

—А-а!—он встал, схватившись руками за голову. Виски ломило нестерпимой болью. Слово что-то…кто-то бился снаружи, пытаясь докричаться до него.

И пришло понимание:

—Син-Велл! Син-Велл!

Тихий шелест:

—Я…умираю…

—Син-Велл!

—Прощай.

—А-а!!! Син-Велл! Велли…

—Син-Велл мертва,—сказал тихий женский голос. В комнату вошла женщина в желтом.

—Нор-Талл…Что с ней?—Вэнн-Лор встал с дивана и оперся спиной о стену. Нор-Талл бесстрастно сказала:

—Ее убили сэйлор-воины. Я сожалею, Вэнн-Лор.

Он рухнул на диван.

—Уходи, Нор-Талл. Я хочу остаться один…Я теперь—один.

Нор-Талл вышла.

Вэнн-Лор долго лежал, вцепившись зубами в диванную подушку, чтобы заглушить рыдания. Впервые он испытывал такую боль—не только и не столько физическую.

«Ты—Темный Лорд. Ты служишь тьме. Твоя стихия—чужая боль, чужое горе, в них—твоя сила и твоя власть. Эмоции, все то, что зовется чувством—любовь, дружба, симпатия, сочувствие—это удел Светлых. Ты—Темный Лорд. Ты никому не можешь доверять, у тебя нет друзей—только временные союзники, те, с которыми тебе выгодно иметь дело. Ты не испытываешь любви—только чувственное желание, похоть. Тебе неведомы страх, сомнения, колебания, все те чувства, которые делают слабыми. Ты сильный и неуязвимый. Но за все надо платить. За силу и власть, за неуязвимость и превосходство надо всеми—ты платишь только одним.

У тебя есть Пара, с которой ты связан неразрывно, навечно, с которой ты делишь все. Ты можешь презирать и ненавидеть, но не можешь избавиться от своей Пары. Ты делишь с нею и силу, и власть, и слабость, и наслаждение, и боль. Это—единственное существо во вселенной, которому ты можешь доверить свою жизнь, потому что у вас она одна на двоих, и одна на двоих смерть».

Син-Велл была Парой Силы для Вэнн-Лора. Так же, как он—для нее. и теперь он чувствовал ее смерть, ее боль. Уходила сила—его, ее…Теперь он—как инвалид, калека. Если и восстановит силу, то очень не скоро и не в полной мере, и всегда будет ощущать незаживающую рану.