Враг моего врага

Как не пугали людей большие кости и мрачные барельефы, ничего опасного мы так и не встретили. Что хуже, не нашлось и ничего ценного. В моем магическом зрении мелькали среди хлама какие-то отголоски магии. Подозреваю, алхимик бы тут нашел что-то полезное. Но мне рыться в сгнившем сотни лет назад мусоре не пристало.

Мы прошли и этот зал насквозь. В этот раз коридор сразу расстраивался. Проходов почти не было, как и дверей. Практически сразу за арками начинались новые залы. Один сводчатый проход шел дальше, и два по сторонам. Я решительно повернул налево. Большая часть людей двинулась за мной.

Этот зал был не так, чтобы разграблен. Скорее разгромлен. Барельефов тут не было, стены встретили меня привычной для Древней Империи техногенной простотой. Зато вдоль стен было множество каменных, пустых постаментов. И множество битого камня.

— Карта, — сказала Гвена, остановившись у одной такой каменной россыпи. — Раньше это было картой.

Зал был небольшой, метров через двадцать он оканчивался тупиком. Я растерянно посмотрел на разбитые черепки у своих ног. Пазл на тысячу кусков. Или десять пазлов на сто кусков каждый. Сюда бы Бруно Джакобиана, он такое любит. Я нет. Да и наверняка все самое ценное было сделано из серебра и золота, как любили в Древней Империи. На века. Кто ж знал что потом придут всякие дикари и переплавят. А то что в камне, судя по барельефам, и новое было такое себе.

— Сеньор Магн, — окликнул меня Дукат. — Там рисунки оружия и… Написано что-то. Может быть вы сможете прочесть?

Зал напротив зала с картами был примерно того же размера, и оформлен схожим образом. Только каменные постаменты сохранили выемки от содержимого, к тому же, на их каменных боках красовались крупные буквы. Зал не был заполнен и наполовину, каменных постаментов десятка полтора. Вокруг бродили мои люди, с интересом примеряя свое оружие к выемкам в постаментах. Некоторые явно были сделаны под мечи, секиры или копья. Другие вызывали недоумение и профессиональный интерес людей, часто пользующимся оружием.

Я остановился у одного постамента. И понял, что с небольшим трудом, но читаю очень грубо выбитую на камне надпись. «Пожиратель душ, великого и могучего ревнителя пожирателя сердец, того чьи руки всегда истекают кровью, того, кто алчет битвы, владыки Кейна»

Штуковина, что лежала в этих углублениях раньше, сильно превосходила размерами мой Крушитель. В очертаниях угадывалась похожая булава.

Я пошел дальше. Из-за небольшого количества и относительной сохранности постаментов, было ясно видно, как росло искусство неизвестных оформителей. Уже к пятому постаменту и качество обработки самих постаментов выросло, они стали аккуратнее, углы правильнее, поверхности полированными. Буквы стали ровнее, меньше, четче. Язык стал понятнее. Вместо многочисленных эпитетов, не несущих смысла, стали давать короткие справки. Я остановился у камня, в котором не могло лежать ничего, кроме мегакатаны. Такой, как Эглантайн. Я прочитал надпись:

«Меч пришедших с Великой Матерью, что заключает в себе душу великого воина лесного народа. Опасен для людей, изъят по требованию владыки Япета и помещен тут».

Сколько новых имен. И так много новых вопросов.

— Сеньор Магн, посмотрите сюда, — позвал меня Сперат.

Я подошел к очередному пьедесталу. Молча повернулся к Сперату спиной. Он догадливо снял с моей спины бронзовый меч. Я положил на пьедестал. Вокруг собрались люди и кто-то прокомментировал:

— Ежели и не для него делали, то для такого же точно.

Неизвестный был прав — бронзовый меч вошел в выемки камня идеально. Текст под ним гласил:

«Аспект созданный перед исходом владык народа горного. Меч, что сделал Страж гор, Несломленный, называемый горным народом также Харгрим. Меч сей будет в горных людях ярость и желание войны, отчего владыка Япет велел Харгриму сделать своему народу щит, а меч этот запереть тут.»

У меня такое чувство, что я опять наткнулся на пазлы. Только тут куски из цельной истории, и большей её части не хватает. А я не люблю пазлы. Кто такой Япет? Похоже, местный главнюк. Почему о нем никто не знает? Господи, если ты есть, услышь меня и дай ответы понятные. Хочу, чтобы как в учебнике, с разделами. Я тяжело вздохнул.

— Сперат, надо все эти штуки зарисовать. И переписать текст…

— Мойсень! — почти перебил меня Дукат. — Простите, но тут… Лысый пропал. Я хотел лысого погонять, а он пропал.

— Что? — не понял я.

— Ну, слуга мой. Лысый Гриб, видели же, у него бородавка еще вот тут, на глазу? И лысый он. Пронырливый, как караэнский купец, уж простите. Хотел его погонять вокруг, может что найдет, а его нет. Спросил, сказали он прямо пошел. Ну я его позвал, значит, а он молчит. А он не один туда пошел. И никто не отзывается!

Я забрал бронзовый меч, закрепил его на спину и вернулся к развилке. Встал спиной к тому месту, откуда мы пришли. Позвал Гвену, которая залипла в зале с картами, собирая из них пазл. Посмотрел в темноту последнего зала, в котором еще не был. Зычно крикнул, зовя тех, кто пошел туда.

Люди стали собираться за моей спиной. Из темноты последнего зала никто не отозвался. Я перехватил Крушитель поудобнее, немного подумал, велел:

— Сперат, зажги четыре факела и раздай людям. А один кинь вперед.

Он так и сделал. Факел упал шагах в двадцати от нас на каменный пол. Из тех же аккуратно подогнанных плит, что и везде. Вот только я видел от силы шагов на пять вокруг факела. Остальное тонуло во тьме. Неужели остальные бедолаги так видят вокруг? Еле-еле… Стоп. Но я то вижу в темноте куда лучше. Что-то не так с этой тьмой.

Пока я растерянно смотрел на горящий факел, рядом появился Рудо. Выдернул из рук один из факелов. Зыркнул на меня волком. Сказал:

— Моя очередь идти первым, — и двинулся в глубину зала.

Тьма вокруг него клубилась, как дым. Возможно остальные этого не видели — но я видел, как темные нити между им и мной пляшут и вьются, стараясь не приближаться к свету факела. Рудо шел очень осторожно. А потом резким броском сместился в сторону. Я все еще видел пятно света на полу от его факела.

— Рудо, что там? — обеспокоенно крикнул Дукат.

— Тут золото! — ответил Рудо.

Прошло меньше секунды, как гомонящий поток людей двинулся мимо меня. Осторожно, не торопясь, настороженно, целя по сторонам остриями мечей и арбалетами. Но неуклонно. Люди шли в странную темноту впереди, влекомые жаждой наживы надежнее, чем рыба леской.

— Стоять! — рявкнул я.

Они сделали вид, что не слышали. Скоро со мной остался только Сперат, Гвена, Дукат с парой рыцарей и Леонхарт с пятком бойцов.

— Не нравится мне эта тьма, — попытался объяснить я свои сомнения.

— Золото! Сколько тут золота! — донеслись до нас крики.

— Ждем, — жестко сказал я.

— Похвальная осторожность, — раздался голос, и сверху, прямо перед нами опустилась окутанная тьмой фигура. Голос у фигуры был неприятный. Как будто пыльный песок высыпается из разбитой вазы, удивительным образом складываясь в слова. Фигура поплыла к нам по воздуху. Окутывая пространство вокруг уже отчетливо видимыми щупальцами тьмы. — Вот только, вы уже, в моей власти.