Враги целуют жадно
Шрифт:
– За ним родители приехали. А меня с ними не отпустили.
– Почему?
– Моя сумочка осталась в клубе, - обреченно улыбнулась Машка. – А в ней и документы, и телефон, и деньги, и… ключи от дома! Просто… Флеш рояль!
– Ясно, - порывшись в кармане, он протянул ей свой мобильник. – На, звони!
Вопреки ожиданиям, Машка не сдвинулась с места.
Вадим повторил более настойчиво:
– Не выделывайся, давай! Живо звони своей тетке!
Глава 22
Стеклова демонстративно отвернулась. Но свое поведение все же пояснила:
–
Зарычав от негодования, Вадим яростно вцепился в прутья решетки.
– Гонор свой показать решила? – процедил он сквозь стиснутые зубы. – А на родных тебе, судя по всему, плевать? Ничего, что за эту ночь… твоя сестра сойдет с ума от беспокойства? И тетка поседеет раньше времени!
Резко обернувшись и вперившись в него гневным взглядом, Маша повторила, почти по слогам:
– У меня. Нет. Их. Номеров! Я… при всем желании… не смогу им позвонить!
Скрестив руки на груди, она снова отвернулась, демонстрируя ему свою спину. Отказываясь идти на контакт после сегодняшнего конфликта.
– Вадюша, отстань от нее! – вмешалась Ксюха, оказавшись вдруг рядом с ним. – Пусть делает, что хочет! Пусть хоть состарится тут, нам-то что?
Но он оставался непреклонен:
– Мы не можем оставить ее здесь.
– Еще как можем! К черту эту дуру! Из-за нее-то мы все тут и оказались!
Не веря собственным ушам, Вадим медленно развернулся лицом к своей девушке. Смерив ее пристальным предостерегающим взглядом, пророкотал:
– Ошибаешься, Ксю! Здесь… все мы оказались… из-за тебя!
– Что? – она отшатнулась от него, хватаясь за сердце. – Что ты такое гово…
– Правду, - перебил он ее, сокращая расстояние между ними. – Это ты цеплялась к ней весь вечер. Это ты куриц своих против нее науськивала и на конфликт подбивала. И именно ты стала зачинщицей драки. Именно ты!
– Вадюша…
– Я все видел своими собственными глазами!
– Неправда! – пылко возразила она. – Все было совсем иначе! Я не… я… Ох, смотри, Вадим! Там Лев Сергеевич! Хвала небесам – мы спасены!
Проследив за его взглядом, он и впрямь увидел своего отца. Тот твердой уверенной поступью направлялся к ним в сопровождении оперативника. И последний – невысокий мужичок плотного телосложения комично смотрелся на фоне его родителя – высокого широкоплечего громилы. В повседневной жизни отец предпочитал деловой стиль одежды. Но сейчас облачился в кроссовки, джинсы и теплый джемпер. Он не проронил ни звука, разглядывая их с Ксюхой тяжелым пристальным. И на вопрос «Ваши?» ответил коротко:
– Мои!
Дверь клетки тут же распахнулась. И Ксюха запричитала от облегчения:
– Спасибо! Огромное вам спасибо, Лев Сергеевич!
Не глядя на нее, он сдержанно кивнул. Сам же, не спускал глаз с Вадима.
Чувствуя себя провинившимся псом у хозяйских ног, он прокаркал:
– Бать, я…
– Дома поговорим, - остановил его родитель. – А сейчас, на выход. Оба.
В знак благодарности пожав руку оперативнику,
отец собирался уйти первым. Но бросив случайный взгляд на соседнюю клетку… застыл.Нахмурился. Напрягся всем телом. И поменялся в лице, явно узнав Машку.
Правда, как он умудрился сделать это по одной ее спине – та еще загадка.
Раздраженно вскинув подбородок, отец сухо поинтересовался:
– А там у вас кто?
– Да, вот, - улыбнулся ему мужичок. – Приняли тут вместе со всеми одну красотку. Без вещей. Без документов. Без телефона. Будем держать ее у нас до подтверждения личности и выяснения обстоятельств…
– Стеклова Мария Александровна, - бесцеремонно перебил его отец, шокируя их с Ксюхой своими познаниями. – Полных девятнадцать лет. Студентка второго курса. Зарегистрирована по адресу… Дата рождения… Паспортные данные… Код подразделения…
Чем дольше и подробнее его отец рассказывал оперативнику о Машке, тем больше вопросов к родителю возникало у Вадима. Его хмельной мозг хоть и соображал довольно туго, но все же соображал. И услышанное откровенно настораживало парня. В груди склизкой змеей шевельнулась тревога.
«Какого черта? Что здесь происходит?»
Оперативник побледнел. Покраснел. Закашлялся. И тихо промямлил:
– Отпускаем?
Отец выразительно молчал в то время, как мужичок торопливо отпирал соседнюю клетку. Вот только сама Машка явно никуда не собиралась.
Вскочив со своего места, она пьяной шаткой поступью доковыляла до дери и вцепилась в железные прутья, мешая оперативнику открыть ее.
– Нет-нет-нет! – сбивчиво тараторила она. – Верните все, как было! Заприте меня здесь, пожалуйста! Я никуда не пойду! Тем более с ним… э… с ними!
– Не выдумывайте, девушка. На выход. Вы свободны.
– Не хочу! – упрямилась Стеклова, удерживая дверь изнутри. – Мне тут понравилось! Я с радостью погощу в ваших стенах еще немного. Что нужно сделать для этого? Напасть на полицейского при исполнении? Давайте я в вас просто плюну? Это же обиднее, да? Без проблем! Сейчас я…
Устав наблюдать за ее стенаниями, Вадим подошел вплотную и рывком распахнул дверь ее клетки. Правда, перестарался. Потеряв равновесие, она сделала несколько шагов вперед и… оказалась прямо нос к носу с его отцом.
Вадим озадаченно наблюдал за тем, как вся спесь и дерзость испаряется из Машки под суровым взглядом самого Льва Збруева. Как на смену им приходят другие эмоции. Смятение, растерянность и… что-то еще.
Что-то, чему Вадим пока не находил объяснения. Судя по всему, дара речи лишилась и Ксюха. За последние пару минут она ни звука не издала.
Отец же, просканировав Марию с головы до ног, велел тоном, не терпящим возражений:
– За мной иди!
– Спасибо, конечно. Но я…
– Живо! – прогромыхал он, хватая ее за руку и увлекая за собой. Не оборачиваясь, кинул через плечо уже Вадиму. – Это всех сейчас касается!
Наконец-то они всем составом покинули полицейский участок.
Машку отец силой запихнул на переднее сиденье своего внедорожника.
И даже пристегнул ее ремнем безопасности. Вадим в свою очередь помог Ксюхе удобно устроиться сзади, и совсем скоро сам присоединился к ней.