Врата Мёртвого Дома (Малазан - 2)

Могора фыркнула презрительным смешком. Бросив на нее острый взгляд, священник ринулся вперед. Остановившись около одинокого темного окна в высокой башне, он закричал:

– Я дома! Я дома!
– отголосок этих слов медленно затих.

Верховный священник Тени начал танцевать на одном месте, слишком возбужденный, чтобы стоять смирно, а минуты шли - одна за другой. Могора смотрела на старика, в удивлении подняв одну бровь.

В конце концов одна маленькая голова появилась из бреши и уставилась вниз.

Обнаженные клыки животного демонстрировали нечто вроде улыбки, однако Искарал Пуст был не уверен. Он никогда не был уверен в подобных вещах.

– Ой, посмотрите, - пробормотала Могора.
– Один из твоих бурых домашних работников.

– Ничего смешного.

– А я и не смеюсь. Мне просто интересно: кто же будет теперь готовить еду, когда слуги больше нет?

– Ты, конечно.

Женщина впала в неистовую ярость. Искарал Пуст смотрел на ее фиглярство с кроткой улыбкой на лице. "О, я рад отметить, что до сих пор не потерял свой шарм..."

Огромная разукрашенная повозка остановилась на обочине дороги. Лошади медленно приходили в себя после скачки, переминаясь с ноги на ногу и мотая мордами.

Два низкорослых создания, высотой по колено взрослому человеку, подогнув свои кривые ноги, спрыгнули на землю и широко расставили руки. Внешне они напоминали бхок'арала; очутившись на ярком свете, они еще сильнее сморщили свои лица.

Человечки заговорили на языке дару.

– Ты уверен?
– спросил самый низкорослый из них. Второй разочарованно разразился тирадой:

– Я единственный, кто был связан с этим, понимаешь? Не ты, Ирп, нет, не ты! Барук никогда бы не поручил такое ответственное дело подобному болвану. По-моему, ты способен только брюзжать.

– Кое в чем ты, конечно, прав, Красноперка. Брюзжанье... Я же очень хорош в этом, правда? Брюзжанье, брюзжанье, брюзжанье - ты уверен в этом? Действительно уверен?

Они прошли по обочине и приблизились к последнему дереву, растущему вдоль дороги. Внезапно оба создания упали на колени и безмолвно подняли взгляд на полуразложившееся тело, прибитое к стволу.

– Я ничего не вижу, - пробормотал Ирп.
– Думаю, ты ошибаешься. Думаю, ты потерялся, Красноперка, но только не понимаешь этого. Думаю...

– Мне страшно хочется убить тебя, Ирп. Еще одно слово, и я клянусь...

– Прекрасно. Смерть - это прекрасно, ты же знаешь. Брюзжанье, фырканье, брюзжанье, вздох... брюзжанье...

Красноперка легко подошел к стволу дерева. На шее поднялось всего лишь несколько волосков - это было единственным свидетельством закипающего внутри гнева. Он забрался наверх, замер на груди трупа, а затем просунул свою маленькую ручку под полуистлевшую одежду. Оторвав небольшой запачканный клочок, он развернул его и нахмурился.

С земли раздался голос Ирпа.

– Что случилось?

– Здесь написано имя.

– Чье?

Красноперка пожал плечами.

– Безголосая Лортал.

– Так могут называть только женщину Но ведь труп принадлежит мужчине, не так ли?

– Конечно!
– фыркнул Красноперка. Мгновение спустя он засунул ткань обратно под одежду.
– Смертные - такие странные, - пробормотал он, начав рыться там вновь. Нащупав необходимую вещицу, он облегченно вздохнул и вытащил на свет небольшую бутылочку дымчатого стекла.

– Что теперь?
– спросил Ирп.

– Она в порядке, - ответил Красноперка.
– Видны только маленькие трещины, - наклонившись вперед, он надел на шею нитку и полез вниз. Опустившись на землю, он поднял бутылочку к солнцу и посмотрел сквозь нее.

Ирп только лишь проворчал.

Затем Красноперка поднес сосуд к уху и потряс его.

– О да, действительно, содержимое не повреждено.

– Ну и хорошо. Нам пора идти...

– Еще рано. Это тело пойдет с нами. Для смертных этот момент очень важен, помяни мои слова. Так что давай, снимай его. Ирп.

– Да ведь от этого человека практически ничего не осталось, - начал протестовать Ирп.

– Правильно, поэтому он практически ничего не весит, ведь так?

Проворчав в ответ, Ирп нехотя полез на дерево и начал медленно вытаскивать ржавые гвозди.

Красноперка слушал его ворчание с удовлетворением. Однако затем он вздрогнул и закричал:

– Да поспеши ты, черт бы тебя побрал! Вокруг слишком страшно.

Глаза Ягута широко раскрылись, а взор медленно нащупал широкое грубое лицо, которое сверху смотрело на него. Внезапно Икариума осенило:

– Это же Маппо Трелл. Мой друг.

– Как ты чувствуешь себя, Икариум? Еле-еле пошевелившись, он поморщился.

– Кажется, я немного ранен.

– Да. Однако, боюсь, я отдал два оставшихся эликсира, поэтому у меня нет достаточных средств, чтобы быстро привести тебя в порядок.

Икариум выдавил улыбку.

– По обыкновению я уверен, что необходимость в этих эликсирах была огромная.

– Боюсь, ты можешь счесть меня глупцом... Однако я спас жизни двух собак.

Улыбка Икариума еще больше расширилась.

– Наверняка, они были очень ценными тварями. Я предвкушаю захватывающий рассказ... А сейчас, друг, помоги мне, пожалуйста, подняться.

– Ты уверен?
– Да.

Маппо поддержал Икариума, и тот, покачиваясь, медленно поднялся на ноги. Обретя некоторую опору, он поднял голову и посмотрел вокруг.

– Где... Где мы находимся?

– В твоей памяти остались какие-либо события?

– Я... Я практически ничего не помню. Нет, подожди. Мы увидели демона... Насколько свидетельствуют дальнейшие события, он оказался апторианкой. Именно это я и помню

– Сейчас, Икариум, мы находимся далеко к югу от тех мест Сюда нас вверг Путь. А ты ударился головой о скалу и потерял сознание. Воспоминания, которые следуют за появлением апторианца, явились, по сути, бредом.

– Очевидно. Но сколько времени я провел в забытьи?

– Один день, Икариум. Всего день.

Ягут успокоился; по всей видимости, сила к нему постепенно возвращалась. Однако Маппо старался не покидать своего друга и постоянно держал свою руку на его плече.

– К западу отсюда располагается Яг Одан, - произнес Трелл.