Врата Мертвого Дома

Дукер снова принялся прикрывать воительницу, которая продолжала двигаться на юг, обмякшее тело Нихила мешком болталось у неё на плече.

В следующий миг из тумана выскочили трое титтанцев, размахивая тальварами.

От их первого натиска историка спасла старинная выучка. Он низко пригнулся и сошёлся с воином справа, крякнул, когда прикрытое кожаным наручем предплечье конника обрушилось на его левое плечо, ахнул, когда сжатый в руке тальвар опустился — титтанец вывернул кисть, — и глубоко рассёк левую ягодицу Дукера. В тот миг, когда тело обожгла боль, историк вогнал свой короткий меч под рёбра воину, так что клинок пронзил сердце.

Выдернув оружие из раны, Дукер отпрыгнул вправо. Падающее тело оказалось между ним и двумя оставшимися воинами, которым к тому же не повезло быть правшами. Удары тальваров прошли на расстоянии вытянутой руки от историка.

Ближний воин взмахнул оружием с такой силой, что оно вошло в землю. Дукер с размаха наступил на тыльную сторону клинка, так что тальвар вырвался из рук титтанца. Историк нагнал его диким ударом, который пришёлся между шеей и плечом врага и переломил ключицу.

Дукер метнулся за спину покачнувшегося воина, чтобы схватиться с третьим титтанцем, но увидел, как тот падает лицом вниз — между лопаток врага торчал метательный нож с серебряным навершием. Шип Когтя — такое оружие я где угодно узнаю!

Историк остановился, огляделся, но никого не увидел. Вокруг клубился густой туман, пахло пеплом. Шипение воительницы заставило его обернуться. Женщина присела за частоколом у рва и жестом приказывала ему догонять.

Дукер вдруг покрылся потом и задрожал от холода, но быстро добрался до неё.

Женщина усмехнулась.

— А ты до Худа хорошо владеешь мечом, дед, хоть я и не разглядела, как ты прикончил последнего.

— Ты больше никого не видела?

— Чего?

Пытаясь отдышаться, Дукер только покачал головой. Он посмотрел на Нихила, который неподвижно лежал у земляного вала.

— Что с ним?

Воительница пожала плечами. Её бледно-голубые глаза продолжали оценивающе смотреть на историка.

— Ты бы нам пригодился в строю, — сказала она.

— Что я потерял в быстроте, то наверстал опытом, и опыт мне подсказывает, что не стоит ввязываться в такие передряги. Это игра не для стариков, солдат.

Женщина скривилась, но добродушно.

— И не для старух. Пошли, бой сдвинулся к востоку — ров перелезем без проблем.

Она снова легко подняла Нихила и положила на плечо.

— Вы не того вождя продырявили.

— Ага, я уже поняла. Этот семак — одержимый, верно?

Оба уже карабкались вверх по склону, пробираясь между заострёнными кольями. В лагере титтанцев горели шатры, теперь к туману примешивался густой дым. Крики и звон оружия эхом отдавались вдали.

Дукер спросил:

— Видела, чтобы кто-то ещё выбрался оттуда?

Женщина покачала головой.

Они наткнулись на два десятка тел — патруль титтанцев, который попал под шрапнель. Мелкие кусочки железа, скрытые в гранате, раскроили плоть с чудовищной аккуратностью. Кровавые следы указывали, в каком направлении отошли выжившие.

На подходе к позициям виканцев туман быстро поредел. Отряд копейщиков клана Дурного Пса, который охранял частокол, приметил их и поскакал навстречу.

Воины не сводили глаз с Нихила.

Воительница сказала:

— Он живой, но лучше побыстрей найдите Сормо.

Двое всадников развернулись и лёгким галопом устремились обратно в лагерь.

— Есть вести об остальных морпехах? — спросил Дукер у ближайшего всадника.

Виканец кивнул.

— Капитан и ещё один солдат вернулись.

Из тумана вынырнул взвод сапёров. Они двигались ленивой трусцой и перешли на шаг, как только заметили собравшихся.

— Две шрапнели! — словно не веря своим словам, проговорил один из подрывников. — А этот ублюдок взял и встал на ноги.

Дукер шагнул вперёд.

— Какой ублюдок, солдат?

— Да этот волосатый семак…

— Ну, уже не волосатый, — поправил его другой сапёр.

— Наша задача была всё зачистить, — объяснил с ухмылкой первый солдат. — Топор Колтейна: вы — лезвие, ну а мы — обух. Мы этого гада хорошо приложили, да только без толку…

— Сержант стрелу поймал, — добавил второй сапёр. — Лёгкое пробито…

— Да ведь одно только, и то — дырочка махонькая, — вмешался сержант и сплюнул. — Второе-то в порядке.

— Кровью дышать — дурное дело, сержант…

— Я с тобой в одной палатке спал, сынок, — чем уж только не надышался.

Взвод двинулся дальше, сапёры продолжали переругиваться и выяснять, нужно сержанту искать целителя или нет. Воительница смотрела им вслед, качая головой. Затем обернулась к историку.

— Уж лучше вы, сэр, говорите с Сормо, если нет возражений.

Дукер кивнул.

— Двое твоих друзей не вернулись…

— Зато один вернулся. Когда решу в следующий раз потренироваться с мечом, найду вас, сэр.

— У меня уже из суставов песок сыплется, солдат. Тебе придётся меня палками со всех сторон подпирать.

Женщина мягко положила Нихила на траву и пошла прочь.

Будь я на десять лет моложе, хватило бы храбрости её пригласить… ну да ладно. А то ведь такие были бы ссоры у костра на привале…

Вернулись всадники. Они ехали по бокам волокуши, в которую запрягли громадного грозного пса. Когда-то давно его голова близко познакомилась с конским копытом, кости срослись криво, так что животное, казалось, постоянно скалилось. Общее мрачное впечатление дополнял жестокий блеск в глазах пса.

Всадники спешились и осторожно уложили Нихила на волокушу. Презрительно взглянув на свой эскорт, пёс двинулся обратно в виканский лагерь.

— Вот так уродище, — пробормотал за спиной историка капитан Сон.

Дукер хмыкнул.

— Зато доказывает, что в голове у них одни кости, мозга нет.

— Всё ворчишь, дед?

Историк нахмурился.

— Почему ты мне не сказал, что у нас будут тайные помощники, капитан? Чьи они люди? Пормкваля?

— Да о чём ты, к Худовой бабушке, говоришь?

Дукер обернулся.

— Когти. Кто-то прикрывал наш отход. Использовал звёздочки и шипы, ходил невидимый, как Худово дыхание, у меня за спиной! — Глаза Сна изумлённо распахнулись. — Да сколько же ещё деталей Колтейн нам не сообщает?!

— Об этом Колтейн точно ничего не знает, Дукер, — проговорил Сон, качая головой. — Если ты уверен в том, что видел — а я тебе верю, — Кулак должен об этом узнать. Сейчас же.

Впервые за всё время, что Дукер его знал, Колтейн выглядел ошарашенным. Он замер совершенно неподвижно, словно не был уверен, что за спиной не стоит кто-то невидимый, готовый в любой момент нанести смертельный удар своими клинками. Из горла Бальта раздалось низкое рычание.